– Только не забывай, Павлуш, народную чиновничью поговорку: мы в ответе за тех, кто нас приручил… Действуй…
Медвежий угол
Все было интересно в Новые времена. На Востоке чиновники остались классическими последователями Чина. Они много философствовали и были скромны. Периодически Аппарат приносил жертву в назидание своим детям: какого-нибудь служащего прилюдно расстреливали, и жизнь продолжалась. Мешок риса, чувство выполненного нравственного долга и страх сурового наказания были достаточным основанием для стабильного воспроизводства системы. Где-то Аппарат практически соединился с Аппаратом господствующей религии, в общем, все шло нормально. Даже экспансия западной организации и политической моды не поколебала древних устоев Аппарата и, по большому счету, сделала только сильнее Восточный мир.
Запад занимал кучу моего времени. Сначала там, как и везде в Христианском мире, сохранялся баланс божественного и земного. Я был счастлив и даже взял отпуск, когда появилась формула славного Августина: Град Земной отдельно, Град Божий тоже сам по себе. Но потом аппаратное начало стало давить и преобладать. Вместо чудес и святых – все больше интеллектуальных изысканий, вместо слияния с государством – своя игра, вместо того чтобы довольствоваться своей десятиной – блестящие бизнес-проекты. Чего стоит только торговля индульгенциями, а ведь как эффектно задумано, назло Иоанну Патмоскому с его Апокалипсисом, отложенным в туманное и неконкретное будущее: максимально близкая кара Господня в виде адских костров для еретиков и максимально доступное Спасение, за умеренную плату. Я видел, что будущее на несколько веков за этой частью света, и, признаться, увлекся, держа в голове про запас на будущие века Африку. Реформация там, разделение властей, научные сомнения… Постоянно приходилось участвовать в коррекции регламентов и роли чиновников. Восточный опыт с расстрелами и священным нравственным долгом здесь был бесполезен.
Пришлось специально для чиновников придумать и сделать «священной коровой» идею научно-обоснованного управления. На самом деле слямзили идею разделения труда в эпоху промышленной революции и наложили ее на Аппарат. Карьера, функционал, разделение обязанностей, буквальное следование инструкции – получился почти идеальный чиновник – функция, практически робот. Чтобы скрыть роль Аппарата в истории всех чиновников на Западе пришлось направить к самосовершенствованию в узкой специализации, а чтобы не вырывалось наружу человеческое – заставить всех помешаться на карьере и финансовом стимулировании. Побочным эффектом явилась идея христианского свободного выбора в повседневной материальной жизни, но деваться было некуда, пришлось обманывать просвещенное человечество. Человек думал, что выбирает сам, но меню для его выбора во всем определял Аппарат: в политических партиях, ветвях власти, развлечениях, в покупках и питании. Все было опять совсем и не плохо, с точки зрения моих задач, правда сама религия как-то утратила свое значение, и я ждал либо Чуда Господня, чтобы наполнить сосуды организации новым божественным содержанием, либо выговора из Небесной Канцелярии.
Но мне пришло распоряжение о командировке в Россию. Я был удивлен: там-то что делать? В этом медвежьем углу цивилизации? Я оглянулся туда, присмотрелся, и удивился.
«Медвежий угол» разросся до размеров, существенных в масштабе планеты, и если бы не командировка, то мне не пришлось бы оглядываться, я увидел бы русских со стороны Америки, находясь в Европе.
Я был искренне уверен, что туда спокойно пришел Аппарат вместе с Христианством и набегами прекрасно организованной Орды, закрепился и контролирует ситуацию, так сказать, ждет своего часа в истории. Я присмотрелся: проблем было несколько.
Во-первых, Аппарат у русских не сложился по-человечески, то есть бесчеловечески, он как раз весь был наполнен личными отношениями, страстями и тщеславием. Он не был в тени истории, и меня это очень насторожило!
Во-вторых, статус чиновника был размыт до безобразия! Чин давался и в награду – мол, спасибо, удружил Васятка, и с учетом родословной – как не дать, все-таки Рюрикович, вдруг в Литву сбежит иль на Дон. И в наказание давали, как способ освоения и удержания огромных территорий, которые почему-то так и липли к Москве без мало-мальских солидных на фоне древней истории войн и даже зачастую по личной просьбе о вхождении в состав. Даже просто для финансово-экономической помощи другу и то давался какой-нибудь портфелишко – не бросим тебя, Митрич, совесть мучает, что у тебя куска хлеба нет, а мы тут лопаем.
В-третьих, Аппарат не давал никакой стабильности государству, что было возмутительно и даже как-то оскорбительно для моего великого опыта! Цари, князья, воеводы, наместники настолько верили в свою исключительность, индивидуальность и свое предназначение в истории, что обязательно перечеркивали все сделанное предшественниками. Откуда у русских такая тяга к нововведениям, я и сам не понимаю. Однако – р-р-раз, и заново, нестабильность, понимаешь! Неслыханное дело, Аппарата нормального не было, а то, что было – целиком следовало идеям очередного пассионария с очередным ярлыком очередного великого Хана, Князя, Царя или самозванца.
Я, конечно, сразу набросал план действий, надо сказать, несколько самонадеянно, и поучаствовал во введении Табели о рангах. Дело, на мой взгляд, исключительной важности, но опять! Нет Петра – и они уже со своими идеями, сомнениями, ну неймется товарищам. Опять, понимаешь, тщеславие, чистоплюйство, творческие прожекты, всяческий блат, каждый суслик агроном, одним словом, никакой парламент не нужен. А раз чин – это круто и престижно, то вопрос, опять, понимаешь, оказался на острие внутренней политики Государя и внимания со стороны мировой общественности!
Уж как я бился, приводя все в нужное состояние, пока, наконец, не увидел одного чиновника: ничего не просит, получает копейки, амбиций не имеет, письма переписывает – лучше не сыскать во всем департаменте, и ни какой жалости к себе любимому! Думаю – идеал! Не надо никакой философии и меча над головой, как на Востоке, не надо обещать карьеру и наращивать жалование за верность как на Западе. Идеал будущего, настоящий дедушка ксерокса! Кстати, идея заменить писцов-чиновников ксероксом, а посыльных – телефоном пришла впервые именно мне в мыслях об идеальном Аппарате. Ну, думаю, осталось немного рекламы, довести «концепцию ксерокса» до каждого чина и государя и вот она – новая матрица российского чиновника, правьте, цари-батюшки, Аппарат не подведет! Наивный, я вновь оказался не совсем прав с этими русскими.
Обратился я с разговором на эту тему к одному мелкому чиновнику, которому по моему разуменью, в чиновниках не долго сидеть оставалось, – очень уж славно сочинял литературу. Так, мол, и так, рассказал ему свою идею. Описал концепцию и преимущества чиновника-ксерокса для общества и государя: экономично, безопасно, незаметно и никакой, так сказать, политики! Указал ему адрес, имя и говорю:
– Пообщайтесь, любезный Николай Васильевич, сами! Уверен, что замечательно напишете, всем в пример! Поверьте, Акакий Акакиевич, может, и не античный герой, но такие и необходимы России как воздух, иначе кувыркнется она и других придавит. Вам выпала возможность открыть глаза империи на скромность и усердие служивого сословия!
