– Нашел его.
Он говорит правду.
Я чувствую это. Ни один подросток не смог бы выдумать такого.
Я снова смотрю на мальчика, теперь я почти уверена, что видела его раньше. Только не помню где. Картины темного леса и блестящего платья мелькают перед глазами.
Женщина тянет меня за руку.
– Он лжет, – шипит она. – Не верь ни единому его слову.
Мальчик тянет за другую руку.
– Нет, это она лжет. Она убийца.
Они тянут меня в разные стороны. Я не знаю, что мне делать. Пожилая женщина маленькая, но удивительно сильная. Она тянет меня все ближе к краю скалы, медленно, но упорно. Мы с мальчиком пытаемся двигаться в противоположную сторону.
Под нами простирается Урмберг.
Я замечаю между деревьями человека. Это мужчина, крупный мужчина, неуклюже идущий через снег.
Что-то в его походке, в его бесформенной фигуре, манере останавливаться и опускать руки на колени, чтобы перевести дыхание, кажется мне знакомым.
И внезапно на меня обрушиваются воспоминания. Фрагментарные, но их достаточно, чтобы восстановить картину.
Этот мужчина гнался за ней по лесу в тот вечер, когда Петер исчез. За мной и той женщиной, которую мы с Петером нашли в подвале. Это ведь была женщина?
Да. Да!
Я вспоминаю длинные седые волосы, смертельный ужас на лице, когда Петер выбил ногой дверь в ее темницу.
Не знаю, почему она обратилась в бегство. Воспользовалась шансом или испугалась нас? В любом случае, она бросилась прочь из подвала, и я побежала за ней. И в тот момент, как мы взбежали по лестнице, появился этот мужчина.
Он что-то закричал, схватил ее за волосы, уронил на пол, но она вырвалась и бросилась к входной двери. Мужчина остался посреди кухни с прядями седых волос в кулаке.
То, что было дальше, я помню смутно, но вроде Петер и мужчина дрались, я помню грохот посуды и стоны из подвала.
Следующий фрагмент: мужчина гонится за мной и женщиной из подвала по лесу. Струи дождя хлещут мне в лицо. Буря гнет деревья.
Мужчина толстый, неуклюжий, но у него было…
Ружье!
У него было ружье!
Я помню оглушающий грохот выстрела. Сначала одного, потом другого. Помню окровавленное тело на земле.
Женщина из подвала?
Новый фрагмент. Женщина шарит рукой по моей груди, сжимает медальон, пытается что-то сказать.
Я вздрагиваю и моргаю.
Смотрю на крупного мужчину внизу, внезапно полностью осознаю грозящую нам опасность.
Мальчик смотрит на меня. Несмотря на испуг в глазах, видно, что он настроен решительно.
Он поворачивается к женщине, которая тянет меня к обрыву.
– Вы в курсе, что Магнус собирается от вас уехать? – спрашивает он. И продолжает: – Бросить вас, как Лиль-Леффе. Так было написано в дневнике. Он считает, что вы вредная старуха, которая только и знает, что капать ему на мозги.
На мгновение женщина близка к тому, чтобы потерять самообладание. Широко распахнутыми глазами она смотрит на мальчика, и хватка ослабевает. Я тут же отдергиваю руку.
Женщина шатается, оступается, но успевает схватить мальчика за куртку. Делает шаг к краю уступа и тянет его за собой.
У меня все леденеет внутри, когда я понимаю, что сейчас может произойти.
Я закрываю глаза и мысленно обращаюсь к Богу, в существование которого не верю. Прошу его дать мне подсказку. Но все, что я слышу, – это морозное дыхание леса и мое собственное сердцебиение.
Когда я открываю глаза, женщина и мальчик балансируют на краю скалы. Мальчик открывает рот, чтобы что-то сказать, но не успевает. Секундой позже они падают вниз. Я слышу треск веток и два глухих стука.
После этого повисает тишина.
Как будто их никогда и не было.
Малин
Мы слышим стук от падения и сразу за ним треск, словно кто-то пнул ногой куст.
Андреас сжимает мое плечо и шепчет:
– Черт, кто-то упал со скалы.
– С Эттеступан?
– Да, мне кажется, я видел, как кто-то летит вниз.
– Боже мой. Падения с такой высоты не пережить.
Мы бежим к скале.
– А тот парень? – тяжело дыша, спрашивает Андреас. – Твой кузен.
– Магнус? Не знаю, что он делает в лесу. Он не опасен. Можем поговорить с ним позже.
– Уверена?
Я думаю о Магнусе. О его неуклюжем теле, о толстых красных губах, об опущенном взгляде, когда пытаешься с ним поговорить.
– Он и мухи не обидит, – повторяю я.
Мы бежим между елками в сторону горы, взметая ногами снежные вихри.
Тело лежит поверх низких зарослей у подножия крутой скалы. Ноги неестественно согнуты. Сучок торчит из ноги на уровне колена. Ступня повернута так, что мне видно желтую резиновую подошву ботинка. Посередине подошвы – рисунок в виде пятиконечной звезды.
Она выглядит точно как та звезда в отпечатке подошвы на мамином крыльце. Я понимаю, что это важно, но от шока не в состоянии построить логическую цепочку. В этот момент я еще не осознаю всей важности этой информации.
– Дьявол! – восклицает Андреас, резко останавливаясь. – Черт!
Я обвожу взглядом контуры невысокого худого человека в снегу, отмечаю старомодную куртку, шапку с сердечком, подаренную мамой на прошлое рождество, светоотражатель в форме совы, свисающий на шнурке из кармана. Взгляд останавливается на сучке, торчащем из термоштанов. Я не сразу понимаю, что это такое.
Это не ветка, это кость.
Я отворачиваюсь в сторону, потому что меня тошнит, но только сотрясаюсь от судорог и сплевываю желчь.
– Малин! – зовет Андреас. – Она жива!
Я беру горсть снега и вытираю губы. Поворачиваюсь и бегу к Маргарете.
– Это моя тетя, – шепчу я со слезами на глазах.
У Андреаса отвисает челюсть.
– Что? Твоя тетя? Мать Магнуса? Что она тут делает?
Я молчу.
– Побудь с ней. Я вызову скорую.
Я киваю и опускаюсь на корточки рядом с Маргаретой. Снимаю варежку, нащупываю пульс на шее. Вспоминаю, чему меня учили на курсах оказания первой помощи.
Маргарета открывает глаза и смотрит на меня. Губы беззвучно шепчут:
– Малин.
Я глажу ее по щеке, стараюсь оставаться спокойной и не впадать в панику.
– Маргарета!
Она всегда была рядом. Как Урмберг. И я принимала ее как нечто самой собой разумеющееся – ее, Магнуса, маму.
