А не влезать было нельзя. Кстати, о чернобыльской аварии руководство страны первыми известили сотрудники КГБ. Но и тогда М.С. Горбачев, которого подняли с постели, упрекал за несвоевременный доклад.
О том, что в Тбилиси события развиваются не лучшим образом, знали все, но первым из Москвы туда полетел все-таки заместитель председателя КГБ, а не кто-нибудь другой. Я приближался к этому городу с тяжелым чувством, понимая: волнения в Тбилиси вслед за карабахской трагедией сулят нерадостную перспективу.
По приезде в Тбилиси выяснилось: к вечеру 8 апреля обстановка в городе накалилась, и вот-вот должен был начаться штурм Дома Правительства. Это подтверждают и сделанные в ту ночь на площади магнитофонные записи.
Кто-то перекрыл выходы с площади с целью устроить давку. Это сделали не военные, а сами молодчики, устроившие беспорядки. Все, кто погиб тогда на площади, стали жертвами давки.
Но, несмотря на разные кривотолки, основные виновники трагедии, те, кто вывели людей на площадь, призывали к антиконституционным акциям и требовали крови, были арестованы. Знакомые имена: Гамсахурдия, Костава, Чантурия, Церетели — всего шесть человек. Начавшееся следствие внесло впоследствии полную ясность…
К концу того же дня в Тбилиси прилетели Шеварднадзе и Разумовский. Почему только к концу дня? Неизвестно…
Поздно вечером состоялось бюро ЦК компартии Грузии. Говорили долго и много, однако никто не осуждал принятых мер, хотя жертвы трагедии были налицо.
Тогда же признали необходимым разоблачить роль подлинных провокаторов, тех, кто собрал людей, кто подстрекал их к противоправным действиям.
— Мы должны поддержать действия ЦК КП Грузии. И не дать в обиду товарища Патиашвили, — сказал в конце заседания Шеварднадзе.
Это происходило ночью. А утром события были истолкованы совсем по-иному. Весь удар был направлен на армию. Генерала Родионова, честно выполнившего свой долг, сделали козлом отпущения. На очередном заседании бюро большинство присутствовавших обрушилось на солдат, появилась версия о саперных лопатках: кое-кто говорил, будто собственными глазами видел, как солдаты пустили их в ход против мирных жителей. Уже не было и речи об ответственности Гамсахурдия и его сподвижников. Во всем виноватыми оказались Москва и Патиашвили.
После заседания я сказал Шеварднадзе, что люди на площади погибли вовсе не под ударами саперных лопаток, да и раненых с характерными следами таких ударов в больницах не оказалось. Фильм, снятый сотрудниками КГБ на площади, также свидетельствует: лопатки здесь ни при чем.
— А разве есть такой фильм? — спросил Шеварднадзе.
— Конечно. Мы обязаны документировать такого рода события, — ответил я.
Фильм посмотрели, убедились, что версия о применении лопаток для разгона демонстрации совершенно несостоятельна, и преспокойно положили документальный материал на полку. Ну а вслед за этим начались явные фальсификации.
Вскоре все арестованные во главе со Звиадом Гамсахурдия оказались на свободе и даже получили разрешение на участие в выборах в Верховный Совет Грузии. Об участниках этих событий почему-то «забыла» даже парламентская комиссия, возглавляемая Собчаком.
Родионов, как дисциплинированный генерал, не мог сказать о роли президента в этой истории, а Горбачев уже начал играть роль человека, ни о чем не ведавшего: все якобы происходило без него, его подвели, не проинформировали вовремя…
События в Грузии — не единственный пример такой двойственности. У Горбачева с тех пор появилась новая формула: «Надо наводить порядок. Действуйте, я вас поддержу».
События в Тбилиси подготовили почву для прихода к власти Гамсахурдия, незаконное свержение которого с помощью военной силы стоило грузинам немало крови.
Мое отрицательное отношение к Гамсахурдия известно, я не раз заявлял об этом в печати, но он был президентом, избранным народом Грузии, и никто не имел права его свергать. Такие действия противоречат Конституции.
А что же Москва? Воспротивилась этому? Нет, центр фактически поддержал переворот, на место первого лица в республике уже метил Шеварднадзе.
Так подлинные убийцы невинных людей на площади были амнистированы ловким политиком, сторонником компромиссов, те же, кто боролся против прихода к власти демофашиста Гамсахурдия, до сих пор несут на себе клеймо антидемократов и «краснокоричневых».
Не зря, видно, в Грузии еще до избрания Гамсахурдия президентом появился такой анекдот: «К Гумбаридзе, председателю Верховного Совета республики, входит знакомый и говорит:
— Гиви, над Тбилиси летают тарелки.
— Глупости!
— Да, но об этом говорил Звиад.
— Так он сказал? Знаешь, действительно летают».
Еще раз хочу подчеркнуть, что мы не привлекали инакомыслящих к уголовной ответственности и не применяли к ним каких-либо других мер наказания. Уголовная ответственность — крайняя мера, к ней можно прибегать лишь за конкретные противоправные деяния. И пример тому — Гамсахурдия.
Задолго до событий в Тбилиси председатель КГБ Грузии А.Н. Инаури, человек очень достойный, несколько раз ставил вопрос об аресте Гамсахурдия, который всячески разжигал грузино-абхазский конфликт, но мы не соглашались с его предложением.
Как-то еще в семидесятые годы я прилетел в Грузию, встречался с Шеварднадзе. Он поставил передо мной вопрос об аресте Гамсахурдия. Я возражал, мотивируя отказ тем, что общественность Грузии не поймет: ей неизвестно о преступных деяниях этого человека, она знает его только как сына классика грузинской литературы, недавно ушедшего из жизни. Было бы лучше направить деятельность Гамсахурдия-сына на увековечение памяти отца, всю жизнь посвятившего литературе родной Грузии, ее народу, культуре. Звиад мог бы возглавить музей Константина Гамсахурдия, подумать о сооружении памятника отцу, показать его роль в мировой литературе с помощью ЮНЕСКО.
Надо сказать, Шеварднадзе прислушался к советам. Он выступил на одном из собраний партактива, подробно рассказал, что представляет собой Звиад Гамсахурдия, дал оценку его действиям, раскрыл характер типичного провокатора. Его выступление было передано по телевидению и напечатано в газетах. И однако Звиад Гамсахурдия не был арестован. Лишь когда стало известно о его связи с резидентурой американского посольства, которая активно поддерживала Гамсахурдия как «правозащитника», он был задержан с поличным и арестован.
Ну а что Шеварднадзе? Он добился своего: вопреки закону стал главой Грузии. Очевидно, рассчитывал на своих зарубежных друзей — крупных государственных деятелей Запада, рассчитывал на то, что потоки долларов потекут оттуда и в мгновение ока превратят Грузию в цветущий край, каким она была в составе СССР. Пока что дорого платит грузинский народ за политику Шеварднадзе.
Проблемы эмиграции
ЭМИГРАЦИЯ НАШИХ СОГРАЖДАН в страны Западной Европы, США и Канаду за последние годы приняла столь значительные масштабы, что стала одной из самых актуальных и болезненных проблем. По поводу так называемой «утечки мозгов», наносящей российской науке и культуре невосполнимый ущерб, постоянно бьет тревогу наша пресса; этой проблемой, безусловно, озабочены и государственные структуры, но решить ее можно только в комплексе с другими: с подъемом экономики, с достижением политической стабильности. Такая большая и сложная тема требует отдельного рассмотрения и глубокого анализа, что не входит в задачу настоящей книги, но на одном ее аспекте все же следует остановиться, так как это непосредственно связано с работой нашего ведомства. Я имею в виду эмиграцию в Израиль, положившую начало выездам из страны наших соотечественников.
