— Он думал, что меня научат знанию законов и налогообложению, и это позволит мне расширить семейное дело, но в школе готовили чиновников для королевской службы, а не купцов, — тут ап Марж хмыкнул и покачал головой. — Когда я приехал домой на первые каникулы отец меня не признал. Вместо купеческого отпрыска, готового лично таскать мешки и высчитывать медяки перед ним очутился «графенок» в черном форменном камзоле. Ему так не понравился мой внешний вид, что он сразу решил забрать меня из школы, но я уже не хотел уходить. Тогда он отказался за меня платить и мне пришлось перейти на королевскую стипендию. Это означало, что после выпуска я должен бы отработать свое обучение там, куда меня отправит корона.
Тут мужчина прикрыл глаза, вспоминая те годы, и сказал:
— Мне повезло, в школе был преподаватель, который ценил тех, кто имел собственное мнение и умел решать хитрые задачки. Однажды он подошел ко мне и объяснил, что выбирать всегда могут только лучшие, а потом подарил учебник с разными хитрыми задачками и головоломками. Благодаря этому разговору, я закончил школу в числе лучших, и меня пригласили в королевскую канцелярию.
Ап Марж замолчал, давая Мари время представить серьезного молодого человека, в новенькой чиновничьей мантии, впервые явившегося во дворец.
— А дальше было несколько лет обычной службы, и, наверное, я бы до сих пор протирал локти в канцелярии, если бы… — тут лорд потемнел лицом, но потом встряхнулся и вернулся к повествованию, — я влюбился в дочь барона. Он был, как и я простым чиновником, получал жалованье, с которого жила его семья, но страшно гордился своим родом и гербом. Он не вынес известия о том, что его дочь увлечена «бумагомарателем» и нанял парочку громил с дубинами, чтобы они отбили мне охоту волочиться за благородными девушками.
— О, — Мари стало страшно, — как же вы спаслись?
— Я ничего не знал, — горько усмехнулся ап Марж, — меня подкараулили и жестоко избили, а потом бросили в сточную канаву. Весь в крови я сумел добраться до освещенной улицы в центре и свалился под ноги леди Илни.
Тут мужчина сделала драматическую паузу, очевидно ожидая какой-то реакции на свои слова, но Мари молчала, она плохо знала столичных аристократов и вообще королевский двор.
— Леди пожалела меня, велела слугам отвезти меня к ней в дом и вызвала лекаря. К сожалению сломанные ребра, и сильные ушибы не дали мне возможность вернутся к себе, поэтому я три недели пролежал в гостевой комнате ее городского особняка, вызывая слухи и толки у слуг и гостей дома. Эта леди была супругой первого министра герцога Блумберского, — выговорил Дункан свой страшный секрет. — Поскольку у сцены на бульваре были свидетели, да и потом кое-кто узнал, что министр по просьбе супруги исхлопотал мне отпуск по состоянию здоровья и перевел в свое ведомство, то в свете решили, что мы стали любовниками.
Мужчина не знал, куда спрятать глаза. Он не собирался говорить Мари об этом, но случай на рынке убедил его ничего не скрывать от девушки, чтобы не причинять ей боли.
— Я понимаю, — неровным голосом ответила девушка, вспоминая огромное количество сплетен, которое она успела выслушать за время своего пребывания в доме маркизы Оланьи. Потом у нее пробилось любопытство: — леди Илни много старше вас?
— Нет, — покачал головой лорд, — мы ровесники, но леди Илни много моложе своего супруга, поэтому сплетники так охотно подхватили эту идею. На самом деле она очень любит мужа, просто у леди доброе сердце, а министр любит потакать ее маленьким слабостям, говоря, что она дарит ему самые дорогие подарки.
Мари бросила на лорда недоуменный взгляд, и он поспешил пояснить:
— Почти все служащие лорда, слуги и охрана набраны из тех, кому в свое время помогла леди Илни. Она ангел милосердия, и каждый кто встречается с ней готов беречь ее супруга, потому что этот мужчина делает ее счастливой.
Девушка задумчиво кивнула. Отношения незнакомого ей министра напомнили ей отношения ее родителей. Отец частенько приходил к матери утром, целовал ее обезображенную шрамом щеку и спрашивал:
— Как я могу сегодня сделать тебя счастливой, дорогая?
Чаще всего матушка просто смеялась и подставляла поцелую вторую щеку, но иногда у нее были просьбы, которые отец старался выполнять. И вот этот вопрос: что я могу для вас сделать? Не первый год цементировал брак двух сильных и темпераментных личностей.
Мужчина довольно долго смотрел в окно, за которым сгущались сумерки, а Мари разглядывала свои пальцы, предаваясь воспоминаниям, но потом где-то вдали хлопнула дверь, раздался звон опрокинутого ведра, ругань, лорд Дункан отвлекся от созерцания и продолжил свой невеселый рассказ:
— Первое время после выздоровления я был кем-то вроде домашнего писаря, или секретаря. Помогал отвечать на письма, оплачивал счета, сопровождал супругу министра в походах по магазинам, а потом лорд решил, что я вполне здоров и взял меня в свое ведомство.
На этот раз лорд Дункан усмехнулся гораздо веселее.
— Работа у министра совсем не синекура. Приходилось часами скакать верхом, переписывать бумаги, искать подлоги и ошибки, а еще провинившиеся дворяне норовили вызвать на дуэль, так что и фехтованию приходилось уделять много времени. Но лорд Райжен быстро обнаружил мой талант находить неточности, подлоги, разные ошибки в бумагах и перевел меня в секретный отдел по расследованию преступлений, совершенных дворянами. Уже там я сумел заслужить и деньги, и титул. Вот только в столице до сих пор считают, что я все получил через постель супруги министра, — расстроено закончил Дункан.
— Главное, милорд, что вы знаете, какой нелегкий путь вам пришлось пройти, а мнение чужих людей не должно вас волновать, — рассудительно сказала Мари, подавляя желание погладить мужчину по щеке. — Если позволите, я бы хотела узнать, что случилось с тем бароном, который натравил на вас людей.
— А, — ап Марж потер лицо, словно, не веря в то, что его так легко и просто приняли со всеми скелетами в шкафу. — Как только схватили тех грабителей с дубинками, они тотчас во всем признались. Королевский суд вынес решение. Его уволили со службы, и наложили штраф. Красавице дочери пришлось выйти замуж за пожилого богатого заимодавца и насколько я знаю, она больше не появляется в свете.
— Значит он наказан за свое злодеяние, — спокойно резюмировала Мари, — я рада, что вы не стали прикладывать к этому руку.
— Вас бы это напугало? — осторожно спросил лорд.
— Меня бы это огорчило. По моим наблюдениям мстительные люди редко бывают счастливыми, горечь разъедает им душу, а несчастный человек не может сделать счастливым кого-то еще.
— Я рад, что вы выслушали меня, — мужчина немного смущаясь коснулся рукава черного платья, — и раз я вас не напугал своим рассказом, позволите ли вы мне ухаживать за вами леди? Я не буду претендовать на обручение прямо сейчас, я понял, что поспешил с этим, но буду счастлив, если вы не откажете мне в коротких письмах, чтобы знать, как обстоят ваши дела.
