— А что такое? Как у Исаева и Авдеева поработала, мы стали неподходящей компанией? — попытался наехать он.
Я оценила попытку подкатить и выведать все подробности о моей стажировке, но откровенничать не собиралась.
— Стасик, у меня пес дома. Совсем мелкий щенок. Обгадит весь дом.
Краем глаза заметила, как в аудиторию вошел преподаватель. Рома. Черт меня дернул, и я улыбнулась Стасику самой своей соблазнительной улыбкой.
— Слушай, Стасик, плюнь на Кирюху. Поехали ко мне. Я пока пса выгуливать буду, ты посмотришь за меня дело о хищении в особо крупных. Там три тома из пяти осталось всего. Обещаю захватывающее чтение.
— Ээээ, — протянул опешивший Стасик.
Я развернулась к нему всем телом, выгибая грудь колесом, но знала, что он вряд ли соблазнится. Стас был одним из стажеров Авдеева летом. Мой босс его иначе как лодырем не называл.
— Да не, Насть, я Богданову обещал. Он уже и на тачку мою рассчитывает, чтобы всех запихать. Сорян. В другой раз.
— Эх, жаль, — я драматично вздохнула.
Стасик потрепал меня по плечу и, неуверенно улыбаясь, ретировался на свое место рядом с Богдановым.
Я повернула голову к доске и встретила пронзительный взгляд Исаева. Он буквально прожег меня своими синими лазерами. Я даже вздрогнула, но он тут же моргнул и чуть склонил голову, вроде как приветствуя меня персонально. Или показалось? Не знаю.
За этот миг, кажется, я сто раз умерла и возродилась.
Глупое счастье просто видеть его, обжигающая боль, возмущение вперемешку с возбуждением. Все эти чувства забурлили во мне. А еще родилось нечто новое.
Признательность?
Кажется, да. За все, что он сделал для меня. За то, кем я стала одновременно благодаря и вопреки ему.
За все.
Мне хотелось подбежать к Роме и крепко обнять его. Целовать его лицо, шептать, а может и кричать, как он мне дорог, как скучала, что я все знаю и люблю его таким вот роботом, который делает, а не болтает языком. Ах, хотя и его язык я тоже люблю. Он делает им такие вещи.
Я облизала губы от воспоминаний.
Роман Андреевич скопировал мой жест, тоже облизав губы, но потом словно очнулся, еще несколько раз часто моргнул.
— Добрый день. Рад всех видеть, — произнес он. — Первая лекция за год и выпускной курс. Немного поговорим о наших занятиях и планах…
Он, как обычно, начала вводную лекцию, и все девчонки не сводили с него глаз. Кто-то истово кивал на каждое его слово, кто-то просто пялился, едва не роняя слюни. Теперь я не судила своих глупых похотливых однокурсниц. Как можно устоять, когда он… такой.
Я не записала ни слова из его лекции, хотя усиленно делала вид, что конспектирую. Нет, в меня не вселился демон-лентяй, просто я совершенно не разбирала слов. Слушать голос Ромы уже было слишком большим ударом для моего измученного разлукой организма. Несколько раз я поднимала глаза и обязательно встречалась с его цепким взглядом. А еще пару раз ловила его за разглядыванием Стасика. Ох, неужели моя маленькая шалость удалась? Неужели мой робот умеет ревновать?
Я поймала себя на мысли, что почти не злюсь. Потребовалось время, чтобы переварить все то, что рассказала мне Ангелина. И я поняла, что она была права. Вспоминая действия Ромы, я понимала, что все действительно так, как она говорила. К этому дню мои обиды превратились в глупости. Рома правда хотел мне блага, заботился таким жестоким образом, потому что не умеет иначе.
А я должна не дуться, а отблагодарить его.
О, кажется, моя благодарность начала обрастать эротическими фантазиями. Спокойно, Настя. Держи себя в руках. Пусть он и горячий, безумно сексуальный профессор, которого желают затащить в постель все студентки факультета…
— Все успевают записывать? — прервал Исаев лекцию.
Я поняла, что он смотрел прямо на меня, интересуясь, кажется, именно моей успеваемостью. Я опустила голову и начала царапать ручкой какую-то белиберду, чтобы прекратить глазеть на него.
Надо прекращать. И так слухи ходят, вон даже Стасик подкатил за новой порцией сплетен.
Но решить — не значит сделать. Я перестала смотреть на Рому, но в мыслях был только он. А еще мне очень захотелось творить глупости. Вроде тех самых, которые привели меня на стажировку к Исаеву, в его постель, и его в мое сердце.
Не знаю, как я досидела до конца лекции. Чудом, похоже. И уходить из аудитории мне не хотелось. Рома тоже не спешил собирать вещи, хотя обычно он убегал вперед студентов. Занятой и важный Исаев. Все на бегу. И куда только подевалась его спешка?
— Настя, у тебя все в порядке? — спросил Рома, когда я проходила мимо него к выходу.
Я застыла на месте, прикованная его глазами. Он держал меня взглядом, требуя ответа. Мои ладони вспотели, а сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Я была так близка к неистовым обнимашкам, что даже сама испугалась. Представляю его реакцию, если бы я не сдержалась и все-таки запрыгнула прямо на него в аудитории, полной студентов.
Бежать. Немедленно бежать. За такую несдержанность Рома мне «спасибо» не скажет.
— Вашими молитвами, Роман Андреевич, — выпалила я и помчалась из аудитории.
На последней паре я почти ожила. Вот мы встретились, и я не умерла. Все еще дышу и даже улыбаюсь. Черт, а почему я постоянно улыбаюсь и как это теперь прекратить?
Во время последней лекции пришла ставшая привычной смс-ка с поручениями от Авдеева. Сам босс сегодня был в суде всю первую половину дня, а вот его планы на вторую половину мы еще не обговаривали.
«Настя, занеси документы по диплому на кафедру, оставь у меня на столе. В офисе я их обязательно завалю бумагами. Можешь поработать из дома, я все равно в разъездах и в офис не вернусь, но утром должны быть готовы те прошения об УДо».
Отлично, значит, сегодня Робу придется меньше сидеть, дожидаясь меня в своем домике. Учитывая, что нужные прошения я подготовила заранее, мы даже можем сходить с ним в парк и погонять белок.
Меня все еще потряхивало от встречи с Ромой, когда последняя лекция закончилась, и я помчалась на кафедру, чтобы скорее все сделать и вернуться домой. Успела ужасно соскучиться по нему.
Я так спешила, что на полной скорости врезалась в одного из преподавателей, который как раз открыл дверь в кабинет кафедры.
Это оказался Исаев.
Чтобы не коснуться его, я поспешила отшатнуться, почти потеряла равновесие, и упала бы, но он поймал меня. Правой рукой.
Я сжала предплечье и тут же отпустила.
— Ох, прости… — и тут же исправилась я. — Извините, Роман Андреевич. Я опять схватила не за ту руку…
— Уже не болит, — проговорил он чуть хрипло, вошел в кабинет, пропуская меня. — Ты что-то хотела?
