— Хозяин?.. — шепнула Айрат.
— Да, девочка… Дай воды. Холодной воды.
Айрат выскочила из прихожей комнаты и тут же вернулась с ковшом. С ковша капало.
Гамлиэль стал пить шумно, с трудом проталкивая в себя воду. Вернул ковш, вытер рукой лицо.
— Веди, сотник. Исаак, ты со мной. Вальда, будь дома, пожалуйста.
— Зачем? — сказала Вальда. — Мы всё равно не вернёмся…
Она подошла к стене и сняла Ягмарин парг с птичьим луком и лёгкими стрелами. Парг был покрыт тёмным лаком и украшен ликом солнца.
По эту сторону прогара в стене собралось человек пятьсот — уцелевшие ополченцы и те горожане, которые в свой последний час решили не прятаться по домам. Всё время подходили новые — с луками, копьями, мечами, топорами…
Эхир, Исаак и несколько других командиров расставляли это пёстрое войско в какое-то подобие строя. Биться придётся среди обгоревших развалин.
Падал крупный снег, и уже белого вокруг было больше, чем чёрного.
С той стороны прогара медленно приближалась сплошная людская стена. Вальда не взялась бы сказать, сколько их там — сотни или тысячи. Невозможно было вместить в сознание такое число.
Пришёл какой-то звук — словно жужжала муха, попавшая в паутину. Когда враги приблизились, стало понятно, что это пение. Они шли и пели — что-то печальное и торжественное.
Потом стало понятно, что впереди идут музыканты.
Из-за снега не совсем понятно было, какое расстояние разделяет войска. Кто-то из ополченцев пустил стрелу, но она пропала из виду сразу же.
И вот уже когда стали видны лица музыкантов, строй врага остановился. Пение только наросло. Потом в центре первой шеренги произошло движение, люди расступились, и из глубины вперёд вышел высокий, на голову выше остальных, человек во всём белом. На голове его была меховая шапка с длинными ушами, наподобие кочевнической — но тоже белая. В руке он держал посох со сложным, не разобрать, навершием…
Вальда услышала позади себя изумлённые и испуганные возгласы, оглянулась.
Город, который она знала — пусть покалеченный и изуродованный, но знакомый и родной насквозь, — исчез. На месте остовов сгоревших домов громоздились искорёженные и переплетённые железные колючки, все в острых зацепах и пятнах окалины. На месте уцелевших домов из светлого, словно светящегося изнутри дерева — мрачные каменные и бревенчатые громады без окон, с узкими прорезями бойниц, с человеческими и конскими черепами на кольях вокруг. Под ногами были не деревянные плахи, а полузамёрзшая грязь, раздавленная ледяная короста с сукровицей, сор и нечистоты. С корявых деревьев и перекладин ворот свисали верёвки, на некоторых висели мертвецы или оклёванные птицами скелеты без ног. И люди вокруг были какими-то убырями в лохмотьях, с громадными оскаленными и окровавленными ртами, торчащими гнилыми клыками, когтистыми лапами вместо рук…
Пение нарастало. Высокий в белом приблизился вплотную. С ним была ещё дюжина воинов в прекрасных доспехах и со сверкающими мечами в руках.
Над головами совсем низко прошла стая птиц. На вид это были простые серые вороны, каких много живёт по близким лесам, но в полёте они подхватили ту песню, что пели люди, и голоса их звучали так, что замирало сердце…
Высокий что-то говорил, простирая руки, и защитники города опускались перед ним на колени в ледяно-кровавую грязь.
В какой-то оторопи Вальда смотрела на всё это, и ей мучительно хотелось тоже встать на колени, но она осталась стоять.
Потом она увидела, как на какое-то слово высокого вперёд вышел Гамлиэль. Он шёл медленно, словно по грудь в воде. Высокий показал концом посоха место перед собой, и Гамлиэль опустился на одно колено…
Он почему-то опустился не на правое, как положено опускаться перед царём, а на левое. Вальда отметила это, и что-то стукнуло у неё в голове и в сердце.
Высокий простёр руки перед собой и громко заговорил, почти запел, обращаясь к коленопреклонённым защитникам города. Вальда не понимала ни слова, будто он говорил на неизвестном ей языке. Всё затрепетало вокруг…
Внезапно Гамлиэль резко встал — Вальда увидела синий блеск клинка, выдернутого из голенища — и сделал два движения: всадил клинок высокому в живот, а потом рванул его вверх, распарывая всё…
Кровь ударила струёй. И тут же воин по левую руку от высокого взмахнул мечом, и голова Гамлиэля упала на мостовую. Туловище ещё стояло, шатаясь и шаря руками, но высокий повалился вперёд и повалил его, и так они упали, обнявшись.
Пение прервалось, сменившись нестройным гвалтом людей и ором ворон.
Под ногами опять была мостовая…
— Смерть! — закричала Вальда.
Наклонившись, она подхватила чей-то брошенный топор. Ей хотелось не стрелять издали, ей надо было добраться до горла хоть одного…
Сначала она бежала одна, потом услышала сзади накатывающийся шум. «Смерть! Смерть! Смерть!» — поднялось и повисло над головой. Её начали обгонять. Воины, окружавшие высокого, попятились, выставив мечи, но на них уже накатывала волна, ощетинившаяся копьями. Миг, и блестящие доспехи исчезли. Музыканты побросали инструменты и закрывались руками. Вальда добежала, ударила одного, другого, не дотянулась до третьего…
Потом она видела только спины.
Началось самое страшное, что бывает на войне, — рубка бегущих.
В глазах было красно от ярости.
Вальда вернулась в себя только на краю подгорода. Было нечем дышать, ноги не шли, правой руки она просто не чувствовала, рука болталась, как тяжёлое полено, и Вальда невольно посмотрела, на месте ли она. Рука была на месте и даже сжимала топор — окровавленный, с налипшими ошмётками то ли меха, то ли волос.
Из проулка выскочили два мальчишки с вениками в руках. При виде Вальды они закричали, один юркнул обратно, второй выставил веник перед собой и начал пятиться. Потом повернулся, бросил веник и побежал. Позади накатывались шаги, Вальда обернулась: это были два молодых парня-ополченца и с ними Эхир. Они добежали и остановились, тяжело дыша.
— Идёмте обратно, госпожа, — сказал Эхир. — Уже всё.
— Что всё?
— Бегут, не догнать. Но там…
— Что?
— Войско на том берегу. Начинают переправляться.
— Войско?
— С царскими знамёнами. Помощь пришла.
— Хвала богам…
— Вы теперь старшая.
— Почему?
— Никого больше не осталось. Вы да я. Не могу же я вами командовать…
Вокруг уже собралось десятка два вооружённых людей. И как-то внезапно Вальду подхватили на руки и понесли над головами.
— Слава! — кричали. — Слава! Слава!
Она боялась упасть.
Во множестве лежали мертвецы. Их обходили…
