Он опять взял мальчика за руку и повёл к костру. Сунь Укун задумчиво смотрел в темноту ночи, жаря банан, нанизанный на палочку по типу шашлыка. Ша Сэнь вылавливал из травы насекомых и аппетитно хрустел их твёрдыми панцирями.
– Тьфу ты, морда рыбья… – проворчал Гаврюша.
– Мож-жет, и рыбья, з-зато я з-знаю, как вам домой воз-звращ-щаться отсюда коротким путём… – равнодушно ответил демон. – Пош-шли, покаж-жу.
– Не ходи, Гаврюша! Он же тебя съест! – вскочил с места Егор.
– Пусть только попробует, я ему такое-е устрою! – Домовой уверенно хмыкнул и пошёл за бледным юношей.
– Всё равно я боюсь за тебя…
– Не переживай за учителя, Егор Ка, – спокойно сказал Сунь Укун, переворачивая над огнём палочку с бананом. – Ша Сэнь ничего ему не сделает. Будешь банан, мальчик?
– Спасибо, – поблагодарил Егорка, чувствуя, что перекусить всё-таки пора. – Скажи, Прекрасный Сунь Укун, а почему ты носишь на голове эту золотую корону?
– Это не корона, – зевнул Сунь Укун, вручая Егору жареный банан на палочке. – Это волшебный обруч, подарок великой богини Гуаньинь.
– Богиня сделала тебе такой подарок?
– Не мне… Одному монаху. А он надел этот обруч на мою голову, чтобы усмирить мой нрав.
– Я ничего не понял… – честно признался мальчик, доедая банан. – Спрошу потом у Гаврюши. Но этот обруч очень красивый. Вот бы и моей сестре такой, она любит украшения…
– Забирай, если сможешь снять!
– Правда можно? – Глаза Егора расширились от удивления.
– Можно-можно! Попробуй сними!
– А как же твой нрав? Ты сказал, Прекрасный Сунь Укун, что обруч должен усмирять твой нрав. Твой нрав уже усмирён?
– Мальчик! Я безобиднее овечки! Снимай уже!
Егор вздохнул и с сомнением посмотрел в сторону леса. Но Гаврюши не было видно. Он подошёл к Царю Обезьян, аккуратно взялся руками за тонкий обруч, чуть потянул вверх и…
– Ты снял его?! – Изумлённый Сунь Укун не мог поверить своим глазам. – Ты снял обруч великой Гуаньинь?! Хи-хи! Хи-хи-хи! Свобода-а-а!
Он перекувыркнулся в воздухе и снова сел у костра, замерев как статуя. А потом вскочил, обежал вокруг и опять сел на место, радостно потирая руки.
– А как он работает? – спросил Егор, вертя в руках волшебное украшение.
– Легко! Хи-хи-хи! – счастливо засмеялся Царь Обезьян. – Надеваешь его на голову сестры и читаешь сутры Будды, чтобы она была хорошей и не обижала тебя.
– Ух ты! Классно! – восхитился Егорка. – Но я не знаю сутры Будды. Что же делать?
– Не знает сутр? Не знает. И я не знаю. Не знаю, что тебе делать. Хи-хи-хи. – Сунь Укун улыбался и швырял сырые бананы в костёр. – А попробуй спеть ей какую-нибудь песенку. Если с лягушкой сработало, то и с твоей сестрой получится.
– Надо спросить у Гаврюши, – задумчиво пробормотал Егор.
– Да только спрячь! Под рубашку спрячь обруч! И не потеряй! Ценная вещь! – прошептал Сунь Укун, помогая мальчику засунуть обруч за пазуху, под пижаму. – Как вернёшься домой, так и спросишь у своего наставника. Хи-хи! Хи-хи-хи!
– Всё, Егорка, пошли! – Внезапно из ближайших лесных кустов вышел домовой. – Показал мне рыбий демон вход. Домой пойдём А ты чё сжался-то? Замёрз, что ль? Ну, пошли-пошли, тебе уже спать пора. До свидания, Прекрасный Царь Обезьян!
– Спокойной ночи, Сунь Укун, – вежливо попрощался Егор, оглянувшись.
– Иди-иди, мальчик в кимоно, спокойной ночи, до свидания, хи-хи-хи, – ответил Царь Обезьян. – Спасибо тебе… – добавил он шёпотом, и его глаза загорелись красным.
Глава двенадцатая
Как успокоить сестру бижутерией и не словить по ушам?
– Ты чё, совсем, что ли?! – сказал Гаврюша, когда лес сомкнулся за их спинами, и выразительно постучал кулаком по лбу.
– В смысле? – не понял мальчик.
– В смысле! – передразнил его домовой. – Нельзя никому тут говорить, что ты за меня боишься, понятно тебе?! – Гаврюша топнул ногой, но вовремя опомнился, притих и огляделся по сторонам – не услышал бы кто.
Егор озадаченно смотрел на него, удивлённо моргая.
– Эх ты, святая простота! Пошли, по дороге объясню.
Он круто развернулся и бодро зашагал вглубь леса, похрустывая тонкими веточками под ногами. Мальчик молча семенил следом.
– Тут такое дело, Егорка Красивый, энто тебе не Москва, двадцать первый век, и даже не безобидные русские сказки, где обязательно найдётся какой-нибудь Дед Мороз, старичок-лесовичок или Иван-царевич, который всем поможет. Тут Древний Китай! И вот энти вот твои знакомцы – и Прекрасный Сунь Укун, и зубастая рыбина, и даже тот прожорливый поросёнок – все они демоны. Которые сожрут тебя вместе с твоими тапочками, да ещё и подошвой занюхают! И меня, кстати, тоже. Понятно?
– Нет, – испуганно помотал головой мальчик.
– Ну и ладно, запомни главное: в Китае энтом свои правила. Вот есть у них духи дома. Не такие неказистые и мелкие, как я, а настоящие духи, могучие. И на каждый дом таких духов несколько. Есть, например, дух ворот, и дальше ворот он не ходит. А есть дух северного угла кухни, и он из своего угла носа не высовывает. Все они какой-то могучей магией владеют и дом защищают сообща. Пригнись.
Гаврюша свободно прошёл под невысоким кустом неизвестного растения (кто ж его разберёт в тёмном лесу), а вот Егору пришлось немного пригнуться, чтобы не ушибить лоб.
– И тут появляется неказистый низенький мужичок, который вроде как вызвался великим жителям Поднебесной волшебную олимпиаду помочь организовать – поделиться, так сказать, опытом. Чтоб всё как у людей – и олимпийская деревня, и допинг-контроль, и гости иностранные, и факел с негаснущим огнём чтоб бегуны несли.
«А ты кто вообще-то такой, чтоб нас играм учить? – спрашивают китайские демоны и боги у мужичка. – Может, нам тебя не слушать, а гнать граблями вдоль спины надо или съесть вместе с шапкой?»
«А я русский домовой, дух дома по-вашему», – отвечает им мужичок.
«Целого дома?! – удивляются китайцы. – Это как же ты, должно быть, силён и мудр, раз ты один за целый дом ответственен!»
И уважают китайцы мужичка, и прислушиваются к нему, и боятся. И готовы время подстроить по своим китайским каналам, чтобы Дух Дома в свою страну вернулся примерно в то же время, когда оттуда ушёл. И потому ты, Егорка Красивый, ещё не съеден ни Сунь Укуном, ни Шансоном ихним рыбьим, да и Чёрная Черепаха тебя именно поэтому не заморозила в ледяную статую. А вот если прознают китайцы, что русский великий Дух Дома – на самом деле мелкий домовой, и не дух вовсе, а так, мужичок без образования и никакой магией не владеет, а единственное, что он может, это плохенькие стишочки сочинять, в которых и волшебства-то с черепаший хвост, а уж литературной ценности вообще никакой, – слопают они нас за милую душу, да ещё и передерутся в споре, кому самый вкусный кусочек достанется. Понятно тебе теперь?!
