– Не знаю, – повторила Дилан еще тише.
Тристан, погрузившись в свои мысли, едва ее расслышал.
– И я уверен, абсолютно уверен, что никакой другой проводник сюда не перебрался. Я бы его почувствовал.
Он закрыл глаза и на секунду прощупал обстановку внутренним чувством, на всякий случай. Но, как и в остальные десять раз, ощутил лишь пустоту и тишину. Он был тут один.
Дилан подняла на него глаза.
– Ты сказал, что на краю пустоши завеса тоньше. Не мог призрак просто продрать ее когтями?
Тристан покачал головой, сразу же отметая эту мысль.
– Пустошь устроена иначе. Завеса просто так не сломается, не треснет. Она рассчитана на вечность.
– Насколько тебе известно, – осторожно возразила Дилан.
Тристан приготовился сказать ей, что он знает это наверняка, что он это чувствует… но ведь раньше он говорил ей, что не может последовать за ней в мир живых, не может существовать в реальном мире, и все же он был сейчас тут. Видимо, все когда-то случается впервые.
И если он привык верить во что-то, это еще не значит, что это правда.
– Да, возможно, – вынужден был он признать.
– Ну ладно, – Дилан склонила голову ему на плечо. – Так что нам теперь делать? Как убедиться, что призраки больше не проберутся сюда, если мы не знаем, как это получилось на сей раз?
Положив подбородок ей на макушку, Тристан поморщился.
– Не знаю, – сказал он, притягивая Дилан ближе. – Происходят странные вещи, и я ничего не понимаю. Совсем не понимаю.
Глава 11
– Я буду по тебе скучать, знаешь ли.
Сюзанна перевернулась на комковатом диване на другой бок и уставилась на Джека, который опять стоял у входной двери. Но на сей раз по крайней мере вид открывался приличный. За дверным проемом простиралась долина, которую они еле-еле перешли. В тот момент пейзаж приводил ее в ужас – узкая тропа, выводившая их к такому полчищу призраков, какого Сюзанна и в жизни не видела. Но теперь, когда долина осталась позади, Сюзанна должна была признать: широкие склоны холмов, извилистая, слегка мерцающая чернота узкой тропинки и пылающие небеса были по-своему величественны.
Однако если ей больше не придется их повидать, скучать она не будет.
– Ты это мне или пустоши говоришь? – шутливо спросила она.
– Ну, в основном пустоши, – Джек с широкой улыбкой охватил взглядом долину и повернулся лицом к Сюзанне. – Но отчасти, наверное, и тебе.
– Угу, – Сюзанна закатила глаза. – Спасибочки преогромное.
– Пожалуйста.
Он улыбнулся ее притворному недовольству и, пройдя через комнату, рассеянно погладил поверхность шаткого кухонного стола.
– Жалко, что еды нет.
– Ты голодный? – удивленно спросила Сюзанна.
– Нет, – покачал головой Джек. – Я просто… Просто бутерброд с беконом пришелся бы очень кстати. Или пачка чипсов.
– Да ты фанат здорового питания, – сухо прокомментировала Сюзанна.
– Типа того, – он пожал плечами. – Мама никогда не разрешала мне есть такое. Еда должна была быть по старинке, овощи и всякая такая фигня, а то мой отчим… – Джек замолчал и внезапно отпихнул от себя стол.
Один из чахлых стульев громко рухнул на пол, но Джек, не обращая на него внимания, подошел к дивану и сел рядом с Сюзанной.
Взглянув на его ссутуленную спину, на напряженные плечи, она села и подвинулась так, чтобы они оказались бок о бок.
– А я никогда не пробовала чипсы, – тихо сказала Сюзанна. – Да и бутерброд с беконом.
Джек издал неопределенный звук, пробегая пальцами по волосам.
– И шоколад, – добавила она. – Я много слышала о шоколаде.
Жаль, что ей не удалось попробовать какой-нибудь еды, пока она была в настоящем мире… Однако тогда столько всего случилось, что дегустация ни разу не пришла ей на ум.
– Надо было тебе сказать, – отвечал Джек. – У мамы целая тонна шоколада, – в его голосе послышались едкие нотки. – Она его прячет, чтобы отчим не нашел. Он вечно говорит, что она разжирнела.
Сюзанна не знала, что на это ответить. Нерешительно протянув руку, она положила ладонь Джеку на колено. Во всех ее воспоминаниях он пытался защитить мать, и, наверное, его сильно мучило, что он не может сейчас за нее вступиться. Взять на себя огонь жестоких слов отчима. И его ударов.
– Я тебя поцеловал? – внезапно спросил Джек.
– Что? – выпалила Сюзанна.
Ее совершенно сбила с толку эта внезапная смена темы.
Джек слегка повернул голову, и она увидела робкое выражение и румянец на его лице.
– Я тебя поцеловал? – Он подвинулся на диване и задел ее локтем. – Я типа помню… Когда мы впервые были на пустоши, мы пришли на квартиру, – Джек сосредоточенно наморщился, припоминая прошлое, которое, как знала Сюзанна, было для него крайне расплывчатым. – Ты сказала, это квартира твоей подружки, или что-то такое… У нее еще было какое-то тупое имя.
– Марси, – сказала Сюзанна.
Джек фыркнул.
– И как я сразу не догадался. Кого вообще могут назвать таким тупым именем!
– Уйму людей зовут Марси! – запротестовала Сюзанна.
– Ага, старух всяких, – возразил Джек.
– Мне сложно следить за модой, – пробормотала Сюзанна, сражаясь с желанием показать ему язык. – И еще у меня был стресс. Ты вел себя просто отвратительно!
Джек рассмеялся громким хриплым смехом. Ржавым. Будто он редко пользовался этим звуком – и Сюзанна знала, что так оно и было.
– В свою защиту могу сказать, что думал, будто ты Сэмми.
– Знаю, – Сюзанна легонько толкнула его плечом. – Скучаешь по ней?
– Да нет… Вроде, должен бы, – он пожал плечами. – Но что-то как-то не очень.
– Ого.
Сюзанна удивилась. Сэмми была маяком в жизни Джека; неизменной величиной в вихре его хаотической жизни. Сюзанна знала, что Джек испытывал к ней сильные чувства – именно поэтому она явилась к нему в образе Сэмми.
– Ну и ладно, – невпопад добавила она, желая нарушить неловкую тишину.
– Так я тебя поцеловал, да? – спросил Джек.
Он старательно избегал ее взгляда.
– Ну…
Да, поцеловал. Он лег на нее, целовал в шею, попытался просунуть руку под блузку.
– Ты думал, что я Сэмми.
И снова напряженная тишина, которую Сюзанна не могла ничем заполнить. Ей было невдомек, о чем думал Джек, который внезапно сильно заинтересовался полом хижины.
Сюзанне было странно думать об этом воспоминании – таком свежем, словно все случилось пару мгновений назад. Ее охватывала дрожь. Тот Джек, который поцеловал ее, был незнакомцем. Но сейчас…
