Мешок Хирки был набит травами, и свободного места в нём уже не осталось. Она была не в силах смотреть на все растения, мимо которых ей приходилось проходить, поэтому Хирка начала наблюдать за птицами. Здесь были совы в синих пятнах, ястребы и пёстрые певчие пташки. А ещё в этих лесах водились звери, от которых следовало держаться подальше. Два раза они видели медведя, а в последнюю ночь слышали, как волк воет на луну. К счастью, в лесу водилось много мелкой дичи, и хищники не испытывали недостатка в пище, поэтому Хирку с Римером они не тронули.
Хирка видела, как в этих местах работает Поток. Вневременье. Все вещи зависят друг от друга. Ничто не может быть иным, чем оно есть, не может находиться в другом месте и в другом времени. Эта смесь смертельной опасности и безопасности была похожа на прикосновение к Римеру, когда он сливался с Потоком.
Хирка сказала, что в разных местах ощущает Поток по-разному. Она знала его, но он всякий раз был иным. Ример впервые за много дней широко улыбнулся. Казалось, Поток – хорошая тема для разговора с ним. Поток никогда не находился в состоянии покоя: он проходил сквозь землю, плыл с водой, пульсировал с жизнью. Поток был всем сущим. Всем, что было и прошло. И не было в этом мире двух совершенно одинаковых мест. Некоторые заклинатели камней из Эйсвальдра считали, что Поток – это то, что случится в будущем, но дискуссия о сущности Потока была такой же старой, как сама жизненная сила. И всё же гадалки неплохо зарабатывали, толкуя Поток в имлингах, хотя ничего не могли знать наверняка.
Хирка ощутила укол нечистой совести. Она делала то же самое, когда сшивала имлингов или давала им чаи и экстракты от болезней. Никому из них не было интересно, как она додумалась до того, что им требуется. Им больше нравилось слышать, что она получила подсказку от Потока. Что она просто знала, а знание пришло к ней само. Что бы они сказали, если бы узнали, что она даже не способна сливаться с Потоком? Что единственный известный ей Поток – это тот, что бежал по венам имлингов с голубой кровью вроде Римера? И снова её начало мучить понимание, что она никогда не станет здесь своей.
Ты не должна быть здесь.
Эхо слов Хлосниана. Как будто камнерез подобрался совсем близко, но это не так. Она сама подобралась ближе к знанию о том, что ей делать. Если в сумасшествии Урда есть доля правды, то это единственный способ остановить слепых. Ей надо вернуться обратно тем же путём, каким она попала в этот мир.
Трудно сказать, когда к ней пришло понимание, её сознание постоянно вытесняло эту мысль. Хирка даже не представляла, возможно ли вернуться обратно, и поможет ли это решению проблем. Уж не говоря о том, что её ожидало по ту сторону. Совершенно неизведанное…
Нет! Есть и другие способы. Она может жить в Равнхове.
Пока армия Маннфаллы не взорвёт деревянные ворота.
Она может убежать ещё дальше на север! В Ульвхейм. Жить подо льдом. Говорят, местные имлинги строят жилища именно так.
Пока они не поймут, кто ты на самом деле, и не прогонят тебя как слепую.
Что угодно казалось лучше ухода в неизведанное, но решающее значение имели слепые. Пока она здесь, не с той стороны… Пока она жива, Урд мог пользоваться возможностью. Имлинги будут умирать, а Урд полностью утратил контроль. Что произойдёт, если он совершит ошибку? Трупорождённые заполонят все одиннадцать государств? Разразится новая война? Война, подобная которой происходила лишь в легендах? И что они будут делать сейчас, когда у них нет Всевидящего? У Хирки закружилась голова. Она уже стала причиной множества страданий и смертей только из-за одного факта своего существования. Сколько крови у неё на руках! А голодный поцелуй Римера с полной очевидностью показал, что ей ещё есть что терять.
Она боролась с этой мыслью, когда им явилось чудо. Тёплый источник. Хирка устала и чесалась со вчерашнего дня. Был момент, когда собственная смерть начала казаться довольно привлекательным решением мировых проблем. И вот он оказался перед ней. Источник. Над его поверхностью поднимался пар. Серповидный дар богов располагался у подножия горы, которая крутым уступом обрывалась в воду и уходила так глубоко, что дна видно не было. Прозрачная вода имела светло-зелёный цвет. Она шептала ей: «Приди. Отдохни. Очистись».
Хирка остановилась и посмотрела на Римера, который продолжал шагать вперёд. Они уже однажды проходили мимо источника, он знал и о других. Об источниках, которыми пользовались Колкагги.
– Ример…
Ример остановился и повернулся к ней. Прошло немного времени, и он понял, чего она хочет. Он помотал головой:
– Источники – первое место, где я стал бы искать.
– А похоже, что меня это беспокоит? – Хирка больше не могла думать о том, от чего они бежали и почему надо бояться Колкагг. Ример ведь один из них! – Мы идём уже пять дней, Ример. Если они до сих пор нас не нашли, то никогда не отыщут.
Лицо Римера приобрело строгое выражение. Хирка уселась на землю и сложила руки на груди.
– Ты знаешь, нас либо убьют Колкагги в Блиндболе, либо сожрут собственные вши. Давай выбирай. Я-то работаю с такими вещами, я знаю, что мы можем умереть от лихорадки! Малюсенькие чудовища будут жрать нашу грязь и закопаются…
– Хорошо! Мы остановимся здесь, но поторопись, – Ример скрылся за скалой, чтобы наблюдать за местностью и не мешать ей. Хирка сорвала с себя одежду и бросила её в заросли вереска. Кожа покрылась мурашками. Вокруг животворящей воды росли маленькие чёрные цветы. Они напоминали эльфийские поцелуи, только не белого, а чёрного цвета. Она слышала, что у каждой вещи есть антипод в царстве смерти. Может быть, она уже мертва и несколько дней бродит по Шлокне?
Хирка уже было собралась броситься в воду, как вдруг услышала крик Римера из-за скалы.
– Конечно, тебе не нужно об этом напоминать, но не забудь проверить температуру воды, перед тем как прыгнуть в неё.
Хирка покраснела.
– Я не дура!
Она опустила в воду большой палец ноги и тут же отдёрнула его. Горячо. Лучше входить медленно. Понемногу она погружала тело в воду и села на дно так, что над поверхностью оказалась одна только голова. Хирка принялась болтать ногами. Никогда, никогда имлингу не было так хорошо.
Дитя Одина. Никогда ещё дочери Одина не было так хорошо.
Она вырвала пучок вереска и стала тереть себя, пока кожа не покраснела. Кусок мыла, который ей дали при первом посещении города, тоже был у неё с собой. Он раскололся на две части, когда в мешок попала стрела. Выдавленный на нём знак Всевидящего разломался посередине и почти полностью смылся. Ей надо очиститься. Очиститься от тяжёлых мыслей. Она смыла с себя последние остатки страха. Больше его не осталось. Остались лишь следы девочки, которая когда-то боялась Всевидящего.
Хирка нырнула и смыла остатки краски с волос. Ей приходилось вытягивать волосы, чтобы увидеть их кончики, но рыжий цвет вернулся и стал более ярким, чем ей помнилось. Ногами она ощущала движение воды – где-то в глубине проходит течение. Как Поток. Земля жила и дышала под ней. Откуда течёт эта вода? И где заканчивает свой путь? Когда она сделала вдох и погрузилась глубже, течение стало сильнее. Оно было опасно сильным. Если она отпустит руки и позволит ему унести себя… Утонуть. Примет ли её земля? Смогут ли они вечно течь вместе? Решит ли это проблемы? Или же пути между мирами будут открыты до тех пор, пока она находится здесь, живая или мёртвая?
