Эйрик вышел на улицу. В нём было понемногу из каждого описания. Он открыто смерил Римера взглядом от волос до сапог, почесал плечо, которое было ниже другого, как будто его оттягивали мировые проблемы, требующие внимания. При этом Эйрик совершенно не казался обременённым проблемами или беспокойным.
Он попросил своих имлингов отойти назад и оставить его наедине с «тенью». Ример криво улыбнулся. Эйрик не знал, насколько он прав. Он имел в виду «тень» – Колкаггу, чёрную тень. Но только это выбранное им слово могло описать нынешнее состояние Римера.
Один из имлингов запротестовал. Эйрик поднял лохматую бровь, и стало тихо. Эйрик повернулся спиной к воинам и зашагал вперёд.
– Пошли. Ты должен кое-что увидеть, – произнёс он голосом, похожим на грохот мельничных жерновов. Ример направился вслед за ним. Воины смотрели им вслед долгими взглядами. Эйрик и Ример поднимались в гору по тропинке позади домов. Ример вспомнил острые торфяные крыши из рассказов Хирки. Город находился прямо под ними, как и мост через ущелье, где жили вороны. Здесь красиво. Надолго и вне времени, как лагеря в Блиндболе. Он хотел сказать это Эйрику, но не стал.
– Мои имлинги думают, что я лишился рассудка, потому что оставил тебя в живых. Потому что укрываю убийцу, который служит Маннфалле. Одного из тех, благодаря кому я проделал полпути в Шлокну, кто напал на меня самым трусливым способом. Нож в спину. Он прятался, как зверь. Как слепой. Если бы решали мои имлинги, то к настоящему времени тебя уже скормили бы воронам. Я действительно лишился рассудка, Ример Ан-Эльдерин?
Ример моментально понял, почему Совет желал смерти этому мужчине. Он был имлингом с убеждениями, тем, кто принимает решения, и тем, кто готов отвечать за их последствия. Он шёл по тропинке перед Римером, спиной к нему. Спиной, в которую один из соратников Римера метнул нож. Тем не менее Эйрик не оглядывался. Конечно, у Римера не было оружия, но на бедре у Эйрика висел кинжал, завладеть которым не представляло никакого труда. Но Эйрик только что заявил, что принял решение не убивать его. Ример почувствовал желание подчеркнуть, что уже отплатил за услугу.
– Я бы сказал, ты лишился рассудка, если решил, что твои имлинги смогут помешать мне убить тебя.
Эйрик остановился и повернулся к нему:
– Они здесь не для того, чтобы помешать тебе, Колкагга. Они здесь, чтобы ты оставался в живых.
Ример изучил бородатое лицо в поисках признаков лжи или скрытых мотивов, но не нашёл ничего подобного. Эйрик сказал то, что думал и имел в виду. И в ответ хотел получить только честность.
– Я никому не желаю смерти, хёвдинг. Никому к северу от Маннфаллы. Я понимаю, что Равнхов хотел бы изрубить меня на кусочки, но я также понимаю, что существует причина, по которой я до сих пор жив.
Они продолжили путь вверх по тропинке. Становилось прохладнее.
– Я думал, что девчонка – наша надежда, – сказал Эйрик. – Голубая кровь из Ульвхейма, да. Древняя кровь. Столько презрения к Совету. Сильная связь с Потоком, достаточная для того, чтобы раскрыть пропасть под ногами армии Маннфаллы. Мне рассказывали, что она взорвала камень, когда имлинги пытались разбить ей башку. Что она выходила живой из таких переделок, в которых здоровенные мужики потеряли бы связь с Потоком. Говорят, к ней прибился ворон. Дикий и нетренированный.
Ример провёл рукой по лицу и удручённо улыбнулся. Пёрышко превратилось в курятник. Недопонимание, способное вызвать войну между государствами. Но он не перебивал Эйрика, чтобы пояснить что-то, ведь тот уже давно понял, что Хирка не то, на что он рассчитывал.
– Мы знаем, кто она. Дитя Одина. Слепая к земле. Но она не лишена способности к слиянию. Хирка обещала помочь и сдержала своё слово. Она привела к нам того, о ком мы и мечтать не могли. Наследника кресла! Внука Илюме! Равнхов силён, Ример Ан-Эльдерин, и исход этой войны не предрешён. Но ты – наша страховка. Поэтому ты до сих пор жив.
Ример улыбнулся. Это честные слова. Не стратегические. Эрик сказал то, что думал. Ример решил сделать то же самое.
– Я – никакая не страховка. Я – гарантия нападения. Урд Ванфаринн желает заполучить Равнхов, и того факта, что мы с Хиркой находимся здесь, более чем достаточно для нападения. Мы вне закона.
– Ты считаешь нас слепыми и глухими? Мы знаем, что вы сделали. Мы знаем, что сделал Урд. Я скорблю о твоей утрате, но мы горевать по Илюме не станем. Равнхов будет праздновать каждое освобождение кресла. Я знаю, что ты предал своих, но это не меняет того, кто ты.
Ример понял, что Хирка ничего не скрыла от Эйрика, пока сам он сражался со Шлокной. Она рассказала всё, что могла. Вероятно, вороны от Рамойи прилетали в Равнхов каждый день с той ночи в Эйсвальдре. А Хирка рассказала им о Всевидящем? Знала ли Рамойя? А наставники воронов? Как можно поведать о таком в маленьком свитке? Что башня пуста. Что нет никакого спасения. Что они одиноки.
Все одиноки.
Они дошли до места, которое располагалось в тени двух покрытых снегом горных вершин. Казалось, они входят в зиму. Перед ними возвышалась стена изо льда.
– Всё в порядке? – Эйрик задал свой вопрос, не поворачиваясь и не останавливаясь. Ример мог бы назвать множество вещей, которые были не в порядке, поэтому трудно было понять, что имел в виду Эйрик.
– С чем?
– Тебе бок пропороли пару дней назад.
– Всё лучше, чем должно быть. Спасибо.
Эйрик тихо посмеялся.
– Я думал, что у девчонки с головой не всё в порядке, когда она явилась сюда в первый раз. Мешок набит какими-то бабскими штучками, местешипом и бог знает чем ещё. Я бы ни грамма этого безобразия на себя не намазал, даже если бы был в двух шагах от Шлокны. Но ты-то жив, да. И я. Это говорит в её пользу, как мне думается. Ты сутками лежал без сознания, так что, если бы всё шло как обычно, ты бы ещё не мог стоять на ногах. Говорят, это Поток держит тебя. Самые нервные из парней говорят: это потому, что Колкагги не могут умереть. Их благословил Всевидящий. Теперь им, видимо, придётся искать другую причину.
Они знают. Равнхов знает.
Голос Эйрика не изменился. Он говорил о несуществующем Всевидящем, словно о погоде.
– Вы не собираетесь ответить? – спросил Ример.
– На что?
– На всё! Эйсвальдр тысячелетиями был несправедлив к вам! На вас давили, вас притесняли. Вам врали! После войны из северных земель выкачали все кроны, у вас отбирали королевства. На вас повесили долг Маннфалле. Вам приходилось преклоняться перед нашими великими именами. Перед моими предками! А теперь они собирают войска под предлогом того, что вы укрываете предателей. Предавших Всевидящего, которого не существует! Почему ты не отвечаешь, Эйрик! Ты мог забрать мою жизнь!
Эйрик остановился и вновь повернулся:
– Сделано много ошибок. Утрачены жизни. Имлинги страдали ни за что и многого лишились из-за этих ошибок.
