Урд набросил на плечи плащ и выбежал на улицу. Он направился на площадь у зала, криком подозвал одну из чёрных карет Совета, запрыгнул внутрь и велел кучеру отвезти его в публичный дом Дамайянти. Возница зажмурил глаза. Урд оскалил зубы. У него не было времени на всяких идиотов, не было времени осторожничать или натягивать на себя маску приличия. Да и зачем? Он – Урд Ванфаринн. Разве не видно, что он – очень занятой мужчина?
Приговорённый к смерти мужчина.
Заведение Дамайянти ещё не открылось. Он барабанил в дверь, пока ему не открыла перепуганная девчонка. Увидев знак Совета, она сделала реверанс. Урд отпихнул её в сторону и помчался вверх по лестнице к Дамайянти. Она стояла у ложа и критически разглядывала три костюма.
– Я думаю, красное будет…
Он схватил её за горло и прижал к стене. Она широко раскрыла глаза, как будто знала, что такое страх. А вот Урд знал. И он ей покажет. Лживая слепачья шлюха! На этот раз она решила поиграть не с тем мужчиной. Урд прижался к ней так плотно, что мог попробовать её страх на вкус. Он должен действовать быстро, пока она не собралась с силами и не призвала Поток, потому что, честно говоря, Урд не знал, насколько сильна Дамайянти. Или каким слеповством она владела. Он зашипел израненным горлом:
– Ты предала меня! Держала меня за дурака!
Она не возразила, но попыталась выскользнуть из его захвата. Он вонзил ногти ей в грудь так, что она всхлипнула.
– Каменные врата нельзя открыть на расстоянии, так ведь? Надо находиться там. Я там не был больше пятнадцати лет. Значит, там была ТЫ. Где ты была, Дамайянти? А? Где ты впустила слепых в наш мир? Наверное, сама удивилась, когда поняла, что всё получилось? А ты поняла, что это значит? Что девчонка жива? Что жертва, принесённая камням, выжила? Когда ты начнёшь делиться со мной тайнами, Дамайянти? Когда?!
Она поникла в его руках, как будто поняла, что проиграла. Но глаза её полыхали огнём, и теперь уже не только от страха.
– Я – это единственное, что стоит между тобой и смертью, Урд Ванфаринн.
Мужчина крепче сжал её горло. Она права. Но, с другой стороны, терять ему больше нечего.
– Для того, чтобы вызвать боль, необязательно убивать тебя, шлюха! Где ты была, Дамайянти? Ты отыскала его, да? Потерянный каменный портал в Блиндболе. Самый первый. Самый большой из всех вороньих кругов?
Она отрицательно покачала головой. Он с большим удовольствием воспользовался бы Потоком, чтобы отправить её в глубокое забвение, но Урд не знал, что Дамайянти способна сотворить с его Потоком. Он ненавидел нерешительность. В его распоряжении имелась всего лишь примитивная сила, и Урд ударил её головой о стену.
– Где он? Отвечай!
– Это не он, – она сглотнула. – Не потерянный. Другой. Пусти меня!
– Портал на севере? Где?
– Дорога слепых… к горе Бромфьелль…
Бромфьелль. У самого Равнхова.
Урд отпустил её. Шлюха согнулась и схватилась за шею. Её взгляд инстинктивно упал на его горло – она не могла его контролировать. Неужели она думает, что её боль когда-нибудь сможет сравниться с его болью? Урд сделал выпад в её сторону, чтобы напугать. Это сработало.
– Отдавай всё, что у тебя есть, шлюха, или умрёшь здесь. Умрёшь сейчас. Мне терять нечего, ты это знаешь.
Дамайянти открыла шкаф. Он встал у неё за спиной, чтобы удостовериться, что она отдаст ему все имеющиеся флаконы, и жадно схватил их. Его жизнь на самом деле зависела от них. Затем Урд привлёк Дамайянти к себе и поцеловал со всей вновь обретённой властью.
– Разве жизнь не становится лучше, когда мы по-доброму относимся друг к другу? – прошептал он ей на ухо и, развернувшись, направился прочь.
– Передай привет Шлокне, – услышал он за спиной.
– О, мы с тобой будем гнить в намного худшем месте, моя дорогая. В этом мы оба можем быть абсолютно уверены.
Кукольник
Хирка осторожно опустилась на пол там, где начинался подъём. Сидеть, прислонившись спиной к стене, было очень больно. А так можно лечь на бок лицом к свету, попадающему в шахту. Стражи встали кругом и направили на неё копья, а одетый в серое мужчина снял верёвки с рук. Как будто она могла убежать.
Служитель отмывал кровь с её ладоней и спины в полной тишине. Хирка ощущала в нём следы Потока – её боль немного утихла, но она ничего не сказала. Обычные имлинги не чувствуют, как сливаются другие, а последнее, что ей сейчас требовалось, – это выделяться ещё сильнее.
Илюме была её последней надеждой. Хирка была уверена, что матриарх рода Ан-Эльдерин всё объяснит. Что она войдёт в помещение и прокричит: «Стойте! Что вы делаете? Это ведь Хирка! Я знаю её, она из Эльверуа, и это совершенно обыкновенная девочка. Она играла с моим внуком. Она излечивает больных!»
Но Илюме была одной из них. Однако хуже всего были мысли о том, что, вероятно, они правы. Она не принадлежит этому миру и представляет опасность для обычных имлингов. Может быть, правда и то, что она впустила в этот мир слепых? Хирка с удивлением осознала: она не до конца верила в то, что является потомком Одина, и где-то в глубине души надеялась, что Всевидящий найдёт другое объяснение её неспособности сливаться с Потоком. Скажет, что всё в порядке. Скажет, что она, как и все остальные, принадлежит к роду Има. Но в действительности всё было не так.
Хирка представляла, как она, новорождённая, лежит в снегу у каменного круга. Она больше не могла разобрать, какие картины в её мозгу были правдивыми, а какие она выдумала сама. Одновременно всё было явно и неявно. Она поднялась и попила из кувшина, который стоял в углу на полу. Вода на вкус отдавала землёй. Она выплюнула её и закашлялась.
– Не пей воду.
Хирка вздрогнула и обернулась. Она по-прежнему была одна. Значит, спятила. Наконец-то. Девушка подняла глаза к свету. Между прутьями решётки просунулась крошечная голова. На тёмном лице виднелась борода, на волосах – золотистая корона. Маленькие руки касались лица так, будто мужчина собирался закричать. От рук тянулись две тонкие палочки и уходили куда-то за стену.
Хирка подползла поближе к решётке. Кукла. Голова размером с её ладонь сделана из дерева, но детали внешности выполнены с душой. Большие голубые глаза под кустистыми бровями, бледные губы и борода из чёрной шерсти. Корона вроде бы из меди. Медный цвет повторяется в вышивках на синей мантии. Веки тоже из дерева, поднимались и опускались вслед за движениями куклы.
– Не пей воду. Они забывают менять её.
Хирка склонила голову набок. Кукла казалась очень живой. Девушка протянула руку, чтобы дотронуться до марионетки, но та скрылась за стеной.
