— Развязать сможешь? — спросил он.
— Узел крепкий. Но тут бутылка.
Послышался звон битого стекла, осколок бутылки заскользил по ремню, разрезая его.
— Все! — сказала Тая.
Но Родион и без того понял, что руки его свободны.
Он стал подниматься, но Тая вцепилась ему в плечо и заявила:
— Ты же меня не бросишь!
— Бегом! Бегом!
Из темноты все еще доносились выстрелы. Родион не знал, кто там побеждал, но перестрелка продолжалась. Значит, у них с Таей был шанс.
Тропка шла в гору по прямой, под самым крутым из всех возможных углов. У самой вершины она будто не выдержала испытания, резко свернула влево, пошла по кругу, закручиваясь по спирали, а потом понеслась вниз.
Но Тая уже не могла идти даже под уклон. Она опустилась на землю, обняла кривое дерево и застыла, не обращая внимания на колючие ветки.
— Зато живая, — сказал Родион, усаживаясь рядом.
Он тоже выдохся, но это была приятная усталость. Они оторвались от погони. Если она, конечно, имела место.
— Это еще бабушка… — Тая осеклась, немного помолчала и осведомилась: — Кому там эта сучка принадлежит навеки?
— Эта сучка — моя девушка, — пытаясь успокоить дыхание, с грустью в голосе сказал Родион.
— Она же тебя предала! — Тая удивленно посмотрела на него.
— Да, но сучкой ее могу называть только я, — заявил он.
— А я тебе жизнь спасла!
— Да?
— Я бы не стала в тебя стрелять.
— Ну, спасибо.
Если следовать логике Таи, то выходило, что Лида тоже его спасла. Она затянула время, и Малец не успел нажать на спуск.
Что же там на самом деле произошло? И что стало с Лидой?.. Жаль, если ее убили. Хоть она и сука, но все равно.
— Теперь ты мне должен!
— Много?
— Ты должен сохранить мне жизнь.
— Много, — сказал он.
Должен он Тае или нет, они в любом случае должны держаться вместе. Нужно вернуться в Москву, к своим, покаяться, повиниться, рассказать, как все было. А Тая для него важный свидетель.
— Это правда, что ты мент?
— Да. И могу подтвердить, что ты никого не убивала.
— Не убивала.
— Но пистолет с твоими пальчиками валяется в кустах.
— В каких кустах?
— А куда Лида его выбросила, там и валяется. Недалеко от места преступления.
— А если пистолет найдут?
— Пока его найдут, все отпечатки дождями смоет, — проговорил Родион.
— А если не смоет?
— Значит, не найдут.
— Не поняла логики.
— Да и нечего тут понимать. — Родион криво усмехнулся.
Не было у него никакого желания возвращаться к особняку Питона, шарить в кустах на крутом склоне, рискуя своей жизнью. Уходить им отсюда нужно, пока на хвост не наступили. По горам, к шоссе, а там до ближайшего пункта полиции. Или лучше прямиком до Москвы.
Но сделать это не так-то просто. На паромной переправе запросто можно засветиться. Возможно, Вакула со своим Мальцом там их и срисовали еще на пути сюда. Кто знает, какие у них возможности. А на что способен Питон, и гадать не надо.
— Пожалуйста! — Тая отлипла от дерева и обняла Родиона.
— Что «пожалуйста»?
— Да ты же все понял. Я, между прочим, жизнью своей рисковала, спасая вас.
— Да не найдет никто пистолет, — заявил Родион.
— Найдет. Я знаю. Всем телом ощущаю это. Чувствуешь, как оно дрожит?
Таю действительно охватила предстартовая дрожь, как будто Родион гладил и ласкал ее тело. Ему было не до того. Зато на нее нашло. Она поцеловала его в губы, а язык у нее такой горячий, юркий!.. Родион с облегчением вздохнул, когда эта особа отстранилась от него.
— Пойдем?
— Уговорила.
— Ты не пожалеешь. — Она заманчиво улыбнулась. — Но это будет потом.
— В общем-то, мы не далеко ушли.
Родион знал, что говорил. Не могли они далеко убежать. Дом Питона был где-то рядом, тем более что первое время им нужно было идти под уклон.
Но вскоре дорога пошла в гору, затем снова повела вниз. Идти нужно было тихо, осторожно, чтобы не напороться на преследование. Им понадобилось больше часа на то, чтобы выйти в расщелину. Но это было даже не полдела. Родион лишь примерно помнил то место, куда они с Лидой выбросили свои пистолеты. Сначала она это сделала, потом он. Но ему-то бояться нечего, свои пальчики он стер тщательно.
В доме Питона свет не горел. Ворота закрыты, охранника перед ними нет. Не видно и полицейских машин. Спокойно все, как будто и не произошло ничего.
— Может, они не вызывали полицию? — спросила Тая, в который уже раз прижимаясь грудью к его плечу.
Хорошенькая она, сексуальная. Родион помнил, как возбудился, увидев ее топлесс. А сейчас ему почему-то было ни холодно, ни жарко. В душе пустота, которая осталась после Лиды. Ничем этот вакуум не заполнить. Даже сама Лида не сможет этого сделать. Потому что не нужна она ему, чужие они люди, стоят по разные стороны баррикады.
— Может, и не надо искать? — спросил Родион.
— Ну уж нет!
— Тихо!
Где-то вдалеке мелькнул свет фар. К дому подъезжала машина. Это был «Гелендваген», возможно, тот самый, который они бросили в поселке. Чуть погодя из ворот выкатились два таких джипа, проехали немного и остановились как раз возле того места, где прятались в кустах Родион и Тая. Из головной машины вышли двое. Один расстегнул мотню. Второй просто закурил. Оба в костюмах, значит, не охранники, во всяком случае, не рядовые.
А при доме, насколько знал Родион, была только охрана.
— Может, они где-то здесь? — спросил один, кивком показав на куст, из-за которого на него смотрели две пары глаз.
— Зачем им это надо? — отозвался второй.
— Преступники всегда возвращаются на место преступления.
— А какое преступление?
— А что, не было ничего?
— Жив Питон, все путем.
Бандиты забрались в машину и продолжили свой путь.
— Как это Питон жив? — тихонько спросила Тая.
— Как Ленин. Живее всех живых. Давай, не останавливайся.
— Так я ничего и не делаю. — Тая искренне удивилась.
— Пистолет ищи!
— Ага!
Пистолет они нашли перед рассветом и двинулись в горы. Подъем дался им тяжело, зато их никто не преследовал. К шоссе сержант полиции и горничная вышли благополучно, там кое-как привели себя в порядок, остановили автобус и доехали до Керчи, до самой паромной переправы.
