– Дома мы заменяли соль смесью молотого перца и куркумы, она даёт почти такой же солевой эффект. По мере обживания найдём и здесь замену.
– Лук можно поискать в лесу.
Максим усмехнулся.
– Вряд ли в раю кто-то сажал лук и добывал соль. Но поискать можно. Вдруг повезёт?
Вернулись мужчины, осторожно неся в две руки «котелок» с водой. Обалдело уставились на вставшую в картинную позу Веронику.
– Выглядишь как вешалка на подиуме, – бестактно оценил её наряд Костя.
– Спасибо, знаток моды, – не обиделась девушка.
Вениамин Витальевич покосился на ботаника, красноречиво повертел пальцем у виска.
– Не верь ему, очень эротично.
– Благодарю, профессор.
– Ты это в ракете нашла? – поинтересовался Костя.
– Нет, с собой принесла.
– Ага, понял, тогда и я пойду пороюсь. – Он скрылся в аппарате.
Максим наполнил водой флягу, отлил литра два в полиэтиленовый пакет, отыскавшийся в рюкзаке, затем достал из ранца зажигалку, работающую на сжиженном газе, умело подпалил костёр. Мелкие веточки вспыхнули неярким оранжевым пламенем.
Подвесив «котелок» над огнём, Максим поворошил костёр, чтобы языки пламени не доставали до пластиковой дужки. Сказал наблюдавшему за его манипуляциями Вениамину Витальевичу:
– Поищите, пожалуйста, в ракете металлический прут потоньше или проволоку.
Учёный молча полез в трещину в корпусе «яйца».
Максим начал резать грибы на ломтики и бросать в «котелок».
Вода закипела.
Вернулся Вениамин Витальевич, неся в руках кольцо из металлической проволоки. Кольцо было диаметром в полметра, проволока – толщиной миллиметра в два.
– Больше ничего там нет, только такие кольца.
– Годится. – Максим с помощью ножа, имеющего у рукояти специальную выемку, с трудом, но перекусил проволоку, откусил кусок нужной длины, сделал концы крючками и заменил этой импровизированной дужкой нагревшийся чуть ли не до плавления шнурок.
Вода начала пузыриться, распространяя запахи грибов, как и положено, а также хлеба и почему-то картофеля.
– Вкусно пахнет! – невольно облизнулась проголодавшаяся девушка.
Из ракеты вылез Костя.
Его наряд оказался примерно таким же, что и на Максиме.
Оба были одного роста (при том что плечи майора были вдвое шире), поэтому штаны табачного цвета и такого же фасона были ботанику коротковаты, торс был затянут в красную «футболку», а сверху Костя нацепил нечто вроде пузырчатой ветровки из материала, похожего на слюду. На голову он водрузил «шляпу», с виду из рыбьей чешуи, но в форме груши.
Вероника прыснула.
– Ты похож на цыганского барона.
– Нравится? – повернулся вокруг оси ботаник.
– Тебя возьмут в любой театр.
– Ботинки подобрать не смог, там одни сапоги да ботфорты, причём явно не на человеческую ногу, а на лошадиную с приличным копытом. – Он принюхался. – Вы хлеб жарите?
– Так грибы пахнут.
– Нас не найдут по запаху? Пахнет дымом и варевом.
– Мы на дне приличной воронки, – сказал Максим. – Ветер отсюда не дует. Да и дерево горит почти бездымно. Но ты прав, надо менять дислокацию. Не нравится мне соседство плохишей. Сварим грибы и потушим костёр.
– А на чём мы их жарить будем?
– Сегодня жарёнка отменяется. – Максим попробовал кусочек гриба, подцепив его кончиком ножа. – Ни масла нет, ни сковороды. В будущем придумаем, как готовить жаркое и грибные шашлыки.
– Помочь? – подошёл Вениамин Витальевич.
– Помощь не требуется, варево практически готово. А вы почему не переодеваетесь?
– Не люблю шарить по чужим сундукам.
– Напрасно, в вашем костюме постоянно потеть будете, в инопланетной одежде очень даже комфортно.
Археолог потоптался рядом с костром и забрался обратно в ракету.
Грибы варились почти час, изменив окраску с фиолетовой и рыжей на серо-зелёную.
– Можно есть, – объявил Максим, снимая «котелок». – Но вилка у нас одна.
– Я и руками могу. – Костя потёр ладонь о ладонь.
Появился Вениамин Витальевич, по-прежнему в своём экспедиционном костюме, испещрённом следами влаги и грязи. В руке он нёс пучок каких-то чёрных стержней, раздваивающихся на конце, как двузубая вилка.
– Вот, целую коробку нашёл. Не знаю, для чего они использовались, но пахнут железом, их можно использовать как вилки.
Костя взял один стержень, понюхал.
– Действительно, железо или сталь.
Максим принёс из аппарата сложенный на манер простыни чистый пакет, развернул на земле, выгрузил на него дымящиеся грибы, а остатками варева залил костёр.
– Ешьте.
Расселись вокруг импровизированной скатерти, начали пробовать грибы, сначала робко, поглядывая друг на друга, потом «вилки» заработали в ускоренном режиме.
Меньше всех съел Вениамин Витальевич, то ли опасаясь отравления, то ли вследствие природной умеренности.
Когда был доеден последний кусочек «рыжика», Максим объявил, глянув на потемневший небосвод:
– Всем спать! Вероника ляжет в переднем отсеке, я помогу ей устроиться, остальные в хвостовом. Посмотрите, что там можно приспособить под лежаки.
– А вы где ляжете? – спросил Костя с наивным подозрением.
– Снаружи, – отрезал майор. – Пять минут на неотложные процедуры. Дамы направо, кавалеры налево.
Пока спутники ходили «до ветру», он наломал верхушек «тростника», расстелил их слоем под боком аппарата, вытащил из отсека несколько пакетов «простыней», застелил ложе и устроил неплохую, приятно пахнущую постель.
– Я тоже тут бы лёг, – почесал затылок Костя.
– Делай сам, не возражаю.
Издалека прилетели звуки выстрелов.
Все замерли, навострив уши.
– Не, я лучше в ракете посплю, – изменил своё решение молодой человек.
– Идёмте, я помогу вам соорудить лежак, – сказал Максим девушке.
Первый отсек, в котором когда-то обитал экипаж аппарата и располагался комплекс управления, при свете фонаря произвёл на Веронику мрачное впечатление.
– Здесь… неуютно, – передёрнула она плечами.
– Да, комфорта ноль, – согласился майор.
– Можно, я с вами снаружи лягу?
– Без проблем.
– Правда? – обрадовалась девушка и, поцеловав Максима в щеку, помчалась назад.
Он озадаченно потрогал пальцами щеку, представил, как целует Веронику… и возразил сам себе: губы-то не раскатывай, майор, она всё-таки племянница президента.
