Тогда она подумала о своем «втором действии», как она это называет. Хотя управление пекарней никогда не было ее мечтой. На самом деле она вообще об этом не помышляла. Раньше она рассматривала идею стать литературным агентом – правдоподобную, даже очевидную идею. Учитывая, что агенты создают и рассматривают операции так же, как и юристы. Но потом осознала, что сама логичность этих изменений делала их неприятными, «а разве это не то же самое, что быть юристом?» Она 20 лет работала в стандартном офисе на Манхэттене и внезапно поняла, что она по-настоящему в глубине души хотела – открыть небольшой бизнес в своем «маленьком очаровательном городке» на реке Гудзон в окрестностях Нью-Йорка.
«Я никогда раньше не работала в ресторане и даже не была ответственной за приготовление ужина каждый вечер – это была роль моего мужа. Это был его способ расслабиться в конце дня. Но мне нравилось думать о еде. Я любила составлять меню. Мне нравилось расставлять все на столе и подавать каждое блюдо. И мне очень нравилось принимать у себя гостей на ужин». Это ее оживляло. Ресторан подошел бы ей по этим критериям, но «это было слишком устрашающее предложение, которое предполагало долгие часы работы и необходимость разрабатывать очень широкий спектр продуктов. Пекарня казалась более простым в управлении вариантом». Основываясь на своем открытии, сделанном в супермаркете, безглютеновая вегетарианская пекарня стала ее мечтой. Но сначала ей надо было научиться… печь.
Она создала собственную виртуальную кулинарную школу. «Я тратила по 10–12 часов в день на исследование всего, что я находила о традиционной выпечке, безглютеновой выпечке и вегетарианской выпечке, хотя быстро обнаружила, что яйца были обязательным ингредиентом моих рецептов», – и в итоге отказалась от идеи вегетарианства. «Применив на практике все, чему научилась, я начала печь как сумасшедшая. Печь. Пробовать. Выбрасывать. До тех пор, пока не поняла, что у меня стало получаться. Это было похоже на решение тех же проблем, которыми я занималась во время юридической деятельности, но мне это даже больше нравилось».
Она открыла пекарню By The Way Bakery. «Каждый день я предлагаю своим клиентам, каждого из которых считаю своим гостем, красивые сладости на подносе, расположенном в центре моего великолепного небольшого магазинчика. И это делает меня счастливой». Бизнес стремительно расширяется, и она уже открыла второй филиал пекарни на Манхэттене.
Делайте то, что считаете правильным
Принимать риски и быть правдивым с самим собой в профессиональной области – не обязательно выбор стиля жизни. В свои 50 лет Салли Крочек уже управляла Smith Barney и подразделением международных компаний Citigroup и Bank of America. Несколько раз за последний десяток лет она была названа «самой влиятельной женщиной на Уолл-стрит». Она пошла на то, что сама описывает как самый большой профессиональный риск, еще в 30 с небольшим, когда была директором исследований для Sanford C. Bernstein & Co в отрасли, в которой явно привычен вопрос, как принимать риски и избегать их. «Моя фирма, – говорит она, – была исследовательской компанией, мы с командой решили выйти из сферы операций андеррайтинга, а именно сделок по размещению ценных бумаг на рынке, из-за мнения, что этот бизнес создает конфликт интересов, и самые наглые [аналитики] в нем – обычно самые высокооплачиваемые». Финансовые последствия рискованного решения Салли проявились незамедлительно. «Мы потеряли миллионы долларов дохода. Наши клиенты и даже конкуренты говорили, что мы ошиблись. Многие работники ушли из компании, так как им больше платили те фирмы, которые остались в андеррайтинговом бизнесе». Но убеждение Салли, что ее решение было верным, подтвердилось, когда штат Нью-Йорк постановил, что «в ходе расследования обнаружились конфликты [в других фирмах]», и ее бизнес в конечном счете выиграл. Салли нашла смысл и карьерное направление благодаря своим ключевым ценностям. Теперь она покинула финансовую индустрию, полностью посвятив себя миссии, ориентированной на коммерческий бизнес с неплохим доходом: в 2013 году она купила компанию, которая организует мероприятия для обучения и объединения американских женщин, стремящихся к карьерному росту. Это 85 Broads – имя, которое обыгрывает нью-йоркский финансовый адрес района Goldman Sachs.
Помоги себе, помогая другим
На протяжении всей своей карьеры великий специалист в области возрастной психологии Эрик Эриксон создавал классификацию стадий психологического развития человека с детства и до преклонных лет. Он утверждает, что по мере взросления и изменения жизни мы изменяем и свою цель – от развития собственного эго переходим к более великому понятию, феномену, который он назвал генеративность. Генеративность – это, по существу, импульс бороться со скукой хорошо известного, исследуя новое в виде помощи другим. За сто лет до того, как Эриксон описал свою теорию, Чарльз Диккенс использовал этот феномен в «Рождественской песне в прозе», когда Эбенезера Скруджа заставили увидеть темный алчный путь, по которому он идет, и избрать новый жизненный путь, приняв в свою жизнь радость и помощь другим людям. Изменение личности по направлению к генеративности в теории Эриксона практически неизбежно, и управляется оно, помимо внешних факторов, нашей сознательной и бессознательной необходимостью создавать значимое наследие. Почему мы хотим, чтобы нас запомнили? По мере старения для нас становится все важнее найти смысл и цель в работе.
В своей книге «Возрастные кризисы» Гейл Шихи утверждает, что истинные моменты размышления и переоценки у взрослых людей обычно происходят в определенные, предсказуемые моменты: когда мы оканчиваем школу и находим первую работу, когда женимся, когда у нас появляются дети. Но что интересно, опубликовав книгу в 1976 году (на тот момент ей было 39 лет), Шихи описала кризисы, которые заканчивались в возрасте 50 лет. «Откровенно говоря, – пишет она в книге «
[38] Новые возрастные кризисы», вышедшей, когда ей было 58, – я обнаружила, что невозможно представить себя в каком-то возрасте. Как и множество людей моего поколения, я не могла представить себе жизнь после 50 и определенно не могла заставить себя рассматривать это время как время особенных способностей или потенциала». Возраст 50 лет казался ей в 39 временем, когда «карьера была определена; человек или плавно готовился к пенсии, или увольнялся из-за неудачи, или как-то снисходительно относился к достигнутому успеху». Но американцы в наши дни не всегда стареют так же, как их отцы, матери или дедушки с бабушками. И учитывая, что большая часть респондентов в нашем опросе считают, что они будут работать до 70 с лишним лет, это хорошо.
[39]
Элизабет Скарпф сейчас 34 года, она – выпускница бизнес-факультета Гарварда и бывший игрок баскетбольной команды Notre Dame. Ее желание найти смысл жизни – страсть улучшать мир – привело ее к изобретению нового вида бизнеса. В Гарварде она думала, что сможет использовать свое образование, чтобы построить карьеру в крупном американском стартапе или в одной из компаний Big Pharma, а, может быть, чтобы заниматься консалтингом в области международного развития. Но в 2005 году, проходя практику в World Bank в Мозамбике, Скарпф была шокирована, услышав жалобы коллеги на широко распространенную там проблему: женщины пропускают работу во время ежемесячного менструального цикла. Шокированная этим сообщением, она начала копаться в проблеме и обнаружила ужасную, но невероятно простую причину, по которой женщины пропускали несколько дней в месяц и теряли доход, – они не могли позволить себе купить прокладки. Работающие женщины в Мозамбике XXI века, как она обнаружила, постоянно используют старые тряпки, а в сельской местности – даже кору или мох в качестве средств гигиены. И она обнаружила, что эта проблема существует во всех беднейших частях развивающегося мира. В стране, где
[40] ВВП на душу населения всего несколько долларов в день, тратить 3 доллара в месяц на прокладки слишком дорого, и это барьер для личного прогресса женщин во всех областях – в образовании, работе, продвижении по службе. И так как сама тема менструации считается «табу», «низким» вопросом, это стало очень значимой проблемой для бедных женщин и, таким образом, самих развивающихся стран. Скарпф сказала мне: «Я сочувствую этим женщинам и считаю, что место рождения не должно быть главным показателем потенциального здоровья, богатства и счастья человека. Я хочу изменить эту динамику».
