Это стимулировало Скарпф. Она решила основать предприятие в Руанде, где обнаружила большое количество эффективного абсорбента – заводские отходы от переработки бананов и таким образом нашла дешевый способ производить прокладки на месте, которые сможет продавать за гораздо меньшую цену, чем импортированные синтетические прокладки. Скарпф привлекла команду экспертов по текстилю и производству из Массачусетского технологического института и Университета штата Северная Калифорния, которые помогли ей разобраться с технологией производства. Она основала Sustainable Health Enterprises (SHE) в 2009 году, взяв стартовый капитал у венчурной фирмы социального предпринимательства Echoing Green. Сейчас бизнес процветает. Скарпф рассказывает: «Мы прошли весь путь от использования обычного бытового блендера, когда взбивали сырье из абсорбента, до промышленного масштаба производства прокладок, подходящего для окружающей среды, в которой мало электричества и воды. Теперь мы обеспечиваем тысячи девушек в Руанде более дешевыми прокладками и информацией о женском здоровье в школах, чтобы они оставались здоровыми и уверенными в себе. В настоящее время мы собираемся расширяться». Сотни обращений из 25 стран поступают в SHE, предлагая предприятию Элизабет расширить модель, использовавшуюся в Руанде, и повторить ее на их территориях.
Примите недолговечность
Я думаю, что люди одобряют, хоть и критикуют яркие преимущества новой жизни: в среднем для американца пребывание на одной должности длится всего четыре года – это возможность регулярно переоценивать свое отношение к работе. Использует ли она наиболее полно наши способности, интересы и черты личности в том виде, в котором они на данный момент существуют? Придает ли она нам чувство наполненности и значимости? Иногда ответами являются «нет, нет и еще раз нет». А значит, необходимость иметь несколько должностей или даже несколько карьер за свою жизнь в XXI веке становится и положительным моментом, и трудной перспективой. Когда мы не рассчитываем, что работа, которой занимаемся сейчас, будет нашей до конца жизни, принять решение бросить ее и поэкспериментировать с другими видами деятельности становится гораздо легче. Мы можем открыть себя заново с профессиональной точки зрения, и это утешает. Мы можем что-то получить, что-то потерять, и понимаем, что в долгосрочной перспективе это шаг к той работе, которая больше всего нам подходит.
Цель ежедневной привычки рисковать – начать понимать, когда, почему и как следует принимать правильные риски. Быть успешным в своей карьере необходимо, чтобы осознать, чтобы ежедневно чувствовать, что занимаетесь делом, от которого получаете больше, чем просто финансовое удовлетворение. Как было выяснено из исследования типов личности по риску, которых мы идентифицировали, одни люди могут найти цель и смысл жизни в поддержании четкого распорядка и организованности на работе, другие – в создании товарищеской среды, третьи – в получении больших денег, четвертые – в смелых инновациях. Мудро рисковать – не значит отказываться от своей ключевой личности, не значит, что Защитнику, например, нужно совсем отбросить глубоко укоренившуюся в нем осторожность. Оптимальное принятие рисков требует их согласования с вашей истинной личностью.
Самая великая вещь в мире – знать, как быть самим собой.
Монтень
Слушайте свой внутренний голос. Убедитесь, что штифт и форма отверстия, в котором он находится, соответствуют друг другу. Запустите свою собственную гонку. Ни один из этих советов не является решением, но каждый может стать полезным напоминанием, как найти правильную работу и построить карьеру в будущем. «Сейчас пришло время исследовать творческий потенциал нашей беспокойной и конфликтной жизни, – пишет в своей книге «Composing a Life» специалист в области межкультурной антропологии Мэри Катрин Бейтсон, – где энергия не так сосредоточена на одной-единственной амбиции и не настолько постоянно направлена к ней. Не бывает жизни без приверженности делу, но бывают жизни, в которых эта приверженность постоянно переосмысливается и перефокусируется. Мы должны инвестировать время и силы в определенные цели, и в тот же момент понимать, что цели эти переменчивы». Жизнь – это перемены. Жизнь состоит в том, чтобы разыграть те карты, которые у вас есть, лучшим из возможных способов, но также быть внимательными и принимать риски по-умному – находить способы взять новые карты со стола и вернуть некоторые из старых или вообще перейти на другой стол и поменять игру, в которую играете.
[41]
В бизнесе равновесие – это застой, а застой означает смерть. Чтобы избежать застоя, надо идти на риск
Дэвид Карр о риске
Дэвид Карр – редактор раздела The New York Times.
Какой самый значительный риск вы принимали в профессиональной сфере?
Дэвид Карр: Когда мои близнецы готовились к колледжу, мне стало ясно, что у нас нет достаточных средств, чтобы справиться с ужасно высокой стоимостью обучения. Я решил, что будет неплохо написать мемуары, основанные на личной истории наркозависимости, которая включала некоторое определенно сомнительное поведение. Книгу «The Night of the Gun» я создал в жанре мемуаров наркомана, воскресив в ней свои воспоминания. Я записал на видео интервью и стал копаться в медицинских и юридических источниках. Оглядываясь назад, могут сказать, что это была очень плодотворная журналистская и литературная деятельность, то, что казалось мне интересным. Но учитывая, что я работал в The New York Times, этот портрет эгоистичного и иногда жестокого человека, который в итоге избавился от зависимости и посвятил себя опеке над детьми, представлял собой, некоторые… ну… значительные проблемы.
Особенно меня заботило, что мое начальство подумает не только о книге, которую я написал, но и о вещах, которые сделал. Помню, когда рукопись была завершена, я пошел к своему на то время начальнику Сэму Сифтону, и он сказал, что проследит, чтобы она попала к [лучшим] редакторам, но спокойно предположил, что, возможно, будет лучше, если я сам отнесу рукопись. Он был прав, и я понес ее сам, но мне хотелось надеть пару прихваток или взять пару щипцов, чтобы ее отдать. Как оказалось, Билл Келлер, [в то время] редактор Times, посчитал, что книга отличная. Вероятно, это был не совсем его жанр, но, как он сказал, – и я перефразирую это – «мы не берем на работу монашек. Работа, которую ты делаешь, заставляет размышлять о стандартах, которые изложены здесь, на бумаге».
Я был горд и сейчас горжусь этой книгой, и если это означает, что каждый раз кто-то, кому я или моя работа не нравится, называет меня чокнутым, меня это полностью устраивает.
Заключение
Упитанный мужчина средних лет в белой традиционной оксфордской рубашке, узком черном галстуке и белых кроссовках покачивался в центре сцены «Мэдисон-сквер-гарден», крича в микрофон «If we do it again, I’m going to freak out, freak out» («Если мы это сделаем опять, я точно сойду с ума, сойду с ума»). Он – фантазия альтер-эго для многих мужчин, как молодых, так и среднего возраста, просто Том Круз из «Рискованного бизнеса», только 25 лет спустя. И толпа бьется и раскачивается в экстазе под нью-уэйв ритм, визжит и топает в такт его слов, умоляя группу повторять эту песню снова и снова.
