Из-под опущенных белых ресниц бросила быстрый взгляд на Аявела, который, как обычно, смотрел вдаль, будто сквозь нее, погруженный в собственные мысли. Она не должна была бояться и роптать, но все же смерть страшила. Нет, не мучением и наступающей за ним пустотой, а тем, что никогда больше не увидит… его.
– О нет, ты сделала все правильно, – раздался спокойный голос повелителя сактар.
Кассия встрепенулась и выпрямилась, подняв голову. Волна облегчения коснулась ее дрогнувших губ, а глаза засияли, наполнились синим цветом, обретая яркость.
– Значит, ты не накажешь меня?
– Если бы хотел, я сделал бы это еще в тот момент, когда ты вернулась.
– Но я не понимаю… Лорейн ведь отказалась идти к нам. Она осталась в Элларии.
– Терпение, Кассия. Я уже чувствую ее. Совсем скоро дочь Иэлии воссоединится со своим родом.
Аявел жестом подозвал ее к себе. Кассия, сорвавшись с места, буквально полетела к сактару и коснулась руки, двадцать лет назад превратившейся в лед. Он приподнял рукав, демонстрируя прозрачную ладонь, которая словно была вылита из голубого стекла. Кассия сдержала порыв коснуться губами холодных пальцев. Если бы он только захотел, она бы целовала следы от его ног. Как долго она ждала крупиц внимания в свою сторону. Все нескончаемые годы, проведенные рядом с ним, надеялась… на что? Любовь? Сактары не чувствуют подобного. Они высшие существа. Они не люди. Но сейчас Кассия отчаянно завидовала юной женщине, которую так жестоко пыталась вернуть на родину матери. Она должна была презирать Лорейн, отказавшуюся от титула и власти ради мужчины, но вместо этого ледяной деве хотелось испытать подобное.
– Ты когда-нибудь любил? – Дерзкие слова непроизвольно сорвались с языка, но Кассия не жалела об этом. Она жадно следила за выражением лица своего собеседника, ждала ответа.
– Нет, – тихо отозвался он. – Любовь приносит боль, она разрушает все, чего касается. Вспомни мою сестру, а теперь посмотри на меня. Иэлия сделала меня таким и умерла сама. Я не хочу больше слышать о любви. И не хочу ее знать.
Кассия поклонилась и ушла, оставив своего господина пребывать в привычном для него одиночестве.
* * *
Спустя неделю жизнь в замке постепенно стала возвращаться в прежнее русло. Нет, все помнили о трагедии, которая здесь разыгралась, но старались забыть и не обсуждать лишний раз мертвого регента. Придворные приняли меня в качестве официальной невесты или старательно делали вид, что приняли. По крайней мере, они не выказывали недовольства или презрения.
Чтобы соответствовать новому статусу, приходилось тщательно выбирать себе наряды и надевать украшения. Мне бы хотелось завоевать уважение людей не с помощью дорогих побрякушек и внешнего вида, но пока я могла продемонстрировать только это. После свадьбы возможностей появится больше, я смогу заняться благотворительностью, построим еще один приют для тех детей, которых осиротила война. Хотя…
Я тяжело вздохнула и печально посмотрела на Кордана, который вел напряженную беседу со своими приближенными. Он, как всегда, почувствовал мой взгляд и чуть заметно улыбнулся. Хантер полностью опустошил казну, отдав запасы золота армии наемников в безумной попытке удержать власть, которая ему никогда не принадлежала. Эллария стояла на грани вымирания, вечный холод и голод сделают свое дело. Мы обречены.
Леди, еще недавно морщившие носы, когда я проходила мимо, теперь добивались моего внимания и боролись друг с другом за место в свите. Быть фрейлиной королевы весьма почетно, и за желанное место девушки были готовы оболгать друг друга, строя козни за спинами бывших подруг. Не все, конечно, вели себя так, но большинство уже успели доложить мне о нелестных словах, высказанных в адрес королевской невесты. Я с ехидной улыбкой смотрела на эту возню, нарочно никого не приближая, пока не поняла, что получаю откровенное удовольствие, наблюдая за тем, как леди грызутся друг с другом, словно шавки за кость. Быстро выбрала несколько молчаливых девушек, а остальных отослала к родителям.
Я старалась не обращать внимания на происходившие во мне перемены. Например, могла больше дня не прикасаться к еде и чувствовала себя прекрасно. И холод практически перестала ощущать. Мне теперь всегда было жарко в помещении, целыми днями окна спальни стояли раскрытыми настежь. Только в объятиях Кордана я забывала обо всем, мы наслаждались друг другом. Лишь рядом с ним я ощущала спокойствие. В тот миг, когда мы поддались притяжению истинной пары, а наши тела слились в танце любви, мое сердце стало биться в такт его, перенимая все его мысли и чувства.
Ничего, со временем я научусь управлять своей сущностью, ледяной природой, или навсегда запрячу ее в дальний уголок души и забуду, вычеркнув из своей жизни. Страна не узнает, что ее королева – колдунья. Жена повелителя будет кроткой и милосердной, как и подобает элларийке.
Наступивший было покой и долгожданное счастье неожиданно оказались под угрозой. В один из вечеров при дворе появились нежеланные гости. Королева-мать прибыла из монастыря и, бросившись сыну на грудь, отчаянно рыдала, воздавая хвалу Всевышнему, что сохранил ему жизнь. К сожалению, вместе с его матушкой ко двору пожаловала и беглая леди Вэкслер, которую я желала видеть еще меньше.
Признаться, присутствие Нэрии оказалось для меня серьезным испытанием. Она будто забыла, что еще совсем недавно я спасла ей жизнь, и бросала на меня ненавидящие взгляды, добиваясь встречи с Корданом.
На следующий же день после своего появления во дворце леди попыталась вернуть себе потерянные права. Девушка первой явилась на обед и заняла свое старое место во главе малого стола, где теперь располагалась я. Вместо того чтобы смиренно устроиться где-нибудь с краю, как сделала бы еще несколько недель назад, я, напротив, разозлилась.
– Это кресло для первой леди, – заявила я, вставая рядом.
– Все верно, – кивнула Нэрия, с вызовом посмотрев на меня, и гордо вздернула подбородок.
– Тогда что в нем делаете вы?
Я старалась говорить спокойно и даже размеренно, что мне прекрасно удавалось. Я вообще не чувствовала раздражения и возмущения, лишь холодную ярость. Сощурила веки и скривила рот, ожидая, когда та встанет, но леди Вэкслер упорно продолжала оставаться на месте, будто приросла к стулу.
– Я невеста его величества и мать будущего наследника!
– Король разорвал помолвку и преподнес мне родовой перстень. – Я продемонстрировала кольцо с печатью династии. – Тебе вообще не место за этим столом. Невенчанные благородные девы не носят под сердцем ребенка.
Присутствующие дамы, словно саранча, набросились с осуждающим шипением на Нэрию, желая угодить мне. Я смотрела, как ее травят, и кусала изнутри щеки, чувствуя языком железный привкус крови. На душе было мерзко. От самой себя.
Леди Вэкслер в слезах выскочила из зала. Кордан нахмурился, наблюдая издалека, но вмешиваться не стал. Зато вечером, придя в мою спальню, высказал свое недовольство.
