Ей было очень трудно оставаться настолько спокойной, чтобы обмануть чуткую Эмилию, которая всегда замечала малейшие перемены в ее настроении. Гертруда собрала все свои силы и, войдя в комнату, весело пожелала Эмилии доброго утра.
Мисс Грэм никогда не забывала об ответственности, которая лежала на ней по отношению к Гертруде, и постоянно опасалась, что не сможет уследить за девушкой; поэтому она всегда внимательно и чутко прислушивалась ко всему, что могло иметь отношение к Гертруде. Трудно было ожидать, чтобы девушке удалось полностью овладеть собой и ничем не выдать того, что перевернуло ей всю душу. Ведь тот, кто был ей близок, как родной, стал чужим; у него были уже другие связи, другие интересы. Нельзя было надеяться, что время не повлияет на их отношения. А между тем надо было не подать вида, что случилось что-то ужасное; этого требовала ее гордость.
Как обычно, она помогла Эмилии одеться. Глаза Гертруды были заплаканы, но ведь Эмилия не могла этого видеть, а когда они спустились к завтраку, слез уже не было.
Но тут ее ожидало новое испытание. Доктор Джереми, найдя свою трость, пошел догонять ее, но не смог найти. Теперь он принялся допрашивать Гертруду, где она была и почему сбежала от него. А тут еще Нетта Грейсворт, от которой ничего не могло укрыться, стала в своей шутливой манере рассказывать, как высокий и красивый молодой человек, проводив свою даму, битый час стоял и смотрел ей вслед, и как она боялась, что эта жестокая дама превратила его в каменную статую.
— Гертруда, душа моя, что вы сделали этому бедному молодому человеку?
— Решительно ничего, — ответила Гертруда. — Он спас меня от опасности попасть под поезд, а потом проводил домой.
Гертруда говорила серьезно, ей было не до шуток. Но доктор не заметил, как она расстроена, и продолжал подсмеиваться:
— Да, да, прямо как в романах!.. Неминуемая опасность, неожиданная помощь, ниспосланная свыше, затем прогулка вдвоем, подальше от старика-доктора, который, будь он тут, конечно, оказался бы лишним! Понимаю, понимаю!..
Бедная Гертруда, смущаясь все больше и больше, едва смогла пробормотать какое-то возражение.
Эллен пристально смотрела на нее. Эмилия встревожилась, и Нетта, испугавшись, не зашла ли она слишком далеко, поскорее увела ее в столовую. Есть Гертруда не могла. Наконец завтрак закончился, и она поспешила удалиться вместе с Эмилией в свою комнату.
Утро прошло; о Вилли не было никаких известий. Каждый раз, когда кто-нибудь из прислуги проходил по коридору, сердце Гертруды тревожно замирало. Но никто не приходил, никто ее не спрашивал. От долгих переживаний у нее разболелась голова. Она через силу, но так же старательно, как всегда, оделась к обеду. Увы, слишком яркий румянец на щеках и лихорадочный блеск в ее глазах привлекли внимание не только мистера Филипса, который, хотя и сидел довольно далеко, не переставал все время наблюдать за ней.
Глава XXXIX
Подстреленная лань
После обеда, усадив Эмилию в гостиной вместе с миссис Грейсворт, Гертруда зашла в свою комнату. На столе она обнаружила чудный букет редких цветов. На ее вопрос горничная ответила, что ей передали этот букет для мисс Флинт. Нетрудно было угадать, от кого он и чье сочувствие выражалось в этом подарке. Гертруда невольно почувствовала, что ей легче перенести сострадание мистера Филипса, чем кого-либо другого.
Она поставила цветы в воду и вернулась в гостиную. Там она тихо просидела, пока общество не разошлось: одни отправились кататься, другие пошли отдохнуть после обеда.
Вечером барышни Грейсворт приглашали Гертруду пойти с ними и с Петранкортами на концерт. Но она решительно отказалась.
День прошел; Вилли не показывался. По всей вероятности, они скоро снова встретятся, но, может быть, иначе, сердечнее? А пока она не знала, как себя держать. Гертруда решила ждать.
Так как большинство постояльцев отеля отправились на концерт, в гостиной было почти пусто — к большому облегчению для Гертруды: она была расстроена, и у нее невыносимо болела голова.
Эмилия разговаривала с одним пастором; миссис Грейсворт беседовала с доктором Джереми, миссис Джереми дремала под шумок, а Гертруда, решив, что ее отсутствия не заметят, вышла на террасу.
Стояла чудная лунная ночь. В холле ей повстречался мистер Филипс.
— Почему вы не пошли на концерт? — спросил он.
— У меня болит голова.
— Я это видел за обедом. Но теперь вам лучше?
— Нисколько.
— Давайте погуляем по террасе. Вам станет легче.
Она согласилась, и мало-помалу они разговорились.
Мистер Филипс рассказал ей массу смешных случаев и, наконец, спросил ее, не находит ли она странным, что такие толпы народа съезжаются сюда в поисках развлечений.
— Что же в этом странного, — возразила Гертруда, — если они действительно находят в этом удовольствие?
— Да много ли таких, кто действительно находит здесь развлечение? Большая часть уезжает, как и приехали — несчастными, остальные — недовольными.
— Вы думаете? А мне казалось, что эта курортная публика тем и хороша, что среди нее видишь много веселых, радостных лиц.
— Да, но только на первый взгляд. А присмотритесь хорошенько и увидите, что тот, кто сегодня кажется счастливым, назавтра уже далеко не таков. Да вот взять хотя бы вас: вчера у вас было такое сияющее лицо, а сегодня у него уже совсем другое выражение.
Он заметил, как при этих словах дрогнула опиравшаяся на него рука девушки и опустились ее глаза, и прибавил:
— Будем надеяться, что радость скоро вернется. Я знаю, что вы добры и снисходительны к людям и видите во всем только хорошее. Я готов верить вам… А вот и наши возвращаются с концерта. Пойдемте им навстречу.
Все были в восторге и жалели, что Гертруды не было с ними.
— Альбони была неподражаема, но вам, похоже, было гораздо приятнее сидеть дома, — шепнула ей неугомонная Нетта. — Мисс Клинтон тоже была на концерте; она просто восхитительна. Около нее целая толпа поклонников! А вы не заметили, — обратилась она к миссис Петранкорт, — что один из них пользуется ее особой благосклонностью? Это такой красивый, высокий молодой человек, вместе с которым она пришла, а он вскоре ушел.
— Тот, — уточнила Эллен, — который снова пришел под конец концерта?
— Да, — подтвердила Нетта, — он дождался, пока Альбони кончит петь, а потом подошел к мисс Клинтон и что-то сказал ей. Она сейчас же встала, и они вышли.
— Уж будто не могли дождаться конца! — сказала Эллен.
— Ну, наверное, мисс Клинтон предпочитает прогулку с мистером Салливаном самой лучшей музыке в свете, — заметил мистер Петранкорт.
— Почему? — спросила Нетта.
— Да ведь они, говорят, жених и невеста.
— Говорят, это решено, — добавила миссис Петранкорт. — Сегодня вечером я тоже об этом слышала.
