26
Доктор Камень
«Эй, Джино, давай прогуляемся и посмотрим на наш корабль». Вечером 30 января 1971 года до старта «Аполлона-14» оставались считанные часы, и Ал был слишком взвинчен, чтобы заснуть. Ребята, это чувство было мне знакомо. Мы сели в машину у гостиницы астронавтов и поехали на площадку 39A, нас пропустили через кордоны службы безопасности, и мы припарковались у самого подножия «Сатурна V». Огромная птица купалась в огнях ярких прожекторов.
Шла заправка со всеми сопутствующими болями и стонами. Тонкие бока и внутренности ракеты гнулись, принимая тонны жидкого кислорода, поступающего при −181 °C, и жидкого водорода, закачиваемого при потрясающей температуре −253 °C. Иней делал ракету похожей на огромный подарок ко дню рождения, и казалось, «Сатурн» оживает на наших глазах, принюхиваясь к соленому бризу и к ночному небу. Его едва сдерживаемая сила давила на меня, и я с некоторым сомнением подумал: «Вот стоит ракета, на которой Шепард полетит на Луну».
Его глаза измеряли оранжевые фермы и всю длину ракеты, как если бы Шепард считал каждую шайбу на всем пути до носа, где сидел командный модуль «Китти-Хок», а лунный модуль «Антарес» лежал сложенным в «гараже» на третьей ступени, словно газонокосилка, убранная на зиму. Ал ничего не сказал, но, наверное, вспоминал, сколько разочарований пережил за прошедшее десятилетие, ожидая, когда придет эта минута, и сомневаясь, настанет ли она вообще.
Алу исполнилось уже сорок семь, ростом он был чуть ниже 180 см. Почти через десять лет после памятного первого полета он все еще был дерзким летчиком-истребителем. Его каштановые волосы стали длиннее, чем тогда, когда он предпочитал короткую военную стрижку. Ал весил 78 кг, потяжелев всего на 6 кг. Он был членом обществ Rotary и Kiwanis, мужем Луизы, отцом Лауры, Джули и приемной племянницы Элис. Миллионер, владелец больших домов в Хьюстоне и в Лейк-Трэвис. Уйма инвестиций. Правитель астронавтов. Легенда!
Измеряя сегодня «Сатурн» ярко-голубыми глазами, он знал, что его первый полет был лишь скачком мошки в сравнении с тем, что лежало впереди. До сих пор он налетал лишь 15 минут и 22 секунды, преодолев 486 км от старта и достигнув высоты всего 187 км, он едва пощипал границу космоса. Современная ракета была многократно мощнее, чем примитивный «Редстоун», который нес его в 1961 году, и второй полет обещал стать значительно более долгим, высоким и трудным. Шепард освоил систему «Аполлон», которая должна была доставить его, Стю Русу и Эда Митчелла в район Фра Мауро. Он подвергся острой критике: «Аполлон-14» называли последним детским полетом, и говорили, что Шепард отправляется в путешествие длиной 800 000 км, чтобы лишь потешить самолюбие. Это полная чушь, проработав с ним рука об руку более полутора лет, я был убежден, что во главе экспедиции стоял достойный человек. Но я также знал, что у него не оставалось выбора. Ал должен был совершить нечто выдающееся, чтобы исполнить свое назначение. Горячее стремление Шепарда достичь Луны зашло далеко за тот предел, на котором бы сдался человек меньшего масштаба, и придало новое значение слову «приверженность».
И если когда-либо человек и машина подходили друг другу, то это были капитан первого ранга ВМС Алан Бартлетт Шепард-младший и его лунный корабль «Аполлон». И все же я не мог не заметить, что железная машина подавляла даже его.
Десятью годами раньше я был одним из миллионов американцев, которые смотрели на этого человека как на нашего единственного космического героя. Я был молодым морским летчиком в Сан-Диего и как раз собирался жениться, когда он первым в нашей стране полетел на ракете. Но годы прошли, и Ал, будучи на десять лет старше меня, все еще имел на своем счету те же самые несколько минут ракетного полета, а я слетал дважды на «Джемини» и на «Аполлоне», выходил в открытый космос и выполнил восьмисуточное путешествие к Луне и обратно. Всё, чего я этим добился, – я поднялся до его уровня. В эту особую минуту я стоял с Алом Шепардом как равный ему.
«Эта ракета принадлежит Алу, – думал я, изучая яркий и шипящий «Сатурн». – Достанется ли мне моя?»
Каждый космический полет приносит свои сюрпризы, и на «Аполлоне-14» проблемы начались, как только он вышел на околоземную орбиту. «Китти-Хок» отказался стыковаться с «Антаресом», и это поставило под угрозу весь полет, потому что невозможно сесть на Луну без лунного модуля. В конце концов Стю Руса вколотил головку стыковочного устройства в воронку с такой силой, что металлические замки сработали и закрылись, и корабль отправился в путь. На заключительном этапе спуска на Луну Шепард сражался с неисправностью радиолокатора, которая угрожала отменой посадки. Но не было такой причины, из-за которой Ал, улетев так далеко, не прилунился бы – с радаром или без него, и он безукоризненно посадил «Антарес».
С помощью двухколесной тележки, увеличившей количество груза, который могут унести астронавты, было доставлено множество образцов из района, где, как полагают, метеор рухнул на Луну примерно 5 миллионов лет назад и выбил долину длиной 1100 км. Из этого запустения, усеянного булыжниками, Шепард и Митчелл добыли информацию об эпохе формирования Солнечной системы
[154].
Митчелл проделал личные эксперименты в области экстрасенсорного восприятия, пытаясь силой мысли передать символы так называемых карт Зеннера парапсихологам на Земле, но с захудалыми результатами. Дика они не впечатлили.
Затем, к изумлению ЦУПа, Шепард подошел к тележке и превратил один из лунных инструментов в клюшку для гольфа, добыл откуда-то пару рифленых мячей и сделал самый дальний удар в истории Солнечной системы, торжественно сообщив игрокам-неумехам на Земле, что мячи улетели «на мили и мили». Но я видел позднее фотографию и могу поклясться, что две белых точки были видны на песке всего лишь в 10 метрах от лунного модуля.
На всем пути к Луне и обратно и даже на лунной поверхности, когда бы экипаж ни открывал ящик, сумку или контейнер, из него неизменно вылетала эмблема Первой команды. Как дублеры, мы с Роном и Джо имели доступ к кораблю до последней минуты, и пока мы устанавливали в исходное положение переключатели и проверяли приборы, мы также запихивали свои эмблемы с Дорожным бегуном в каждый уголок и в каждую щель, чтобы Трое новичков получили целый ураган находок. Наверное, чаще всего по закрытому радиоканалу во время полета «Аполлона-14» звучала фраза Шепарда, разозленного внезапным появлением очередной эмблемы. «Передайте Сернану, – рычал он, – бип-бип его задницу».
С моей точки зрения, Ал, единственный из Первой семерки, кто достиг Луны, вернулся на Землю как раз вовремя. В песочных часах Дика сыпались последние песчинки: пришла пора выбрать экипаж «Аполлона-17», и нарастало давление, как у пара в закрытом чайнике, с целью посадить Джека Шмитта на этот последний полет. Астронавты делали ставки, кого назначат командиром – меня или Дика Гордона, у которого Шмитт, этот сильный козырь, был в дублирующем экипаже «Аполлона-15».
