– А у меня другая информация, – задумчиво проговорил он. – Ну да ладно… Ступай. И дай мне знать, когда она выйдет с тобой на связь. Я готовлю материал о ней и хочу кое-что уточнить…
– Хорошо, – кивнул Тимофей и, поднявшись, направился к выходу.
На пороге он едва не столкнулся с Доминикой Поветрулей. Тимофей вежливо поздоровался, мать Миланы что-то неразборчиво буркнула в ответ.
– Видела? – ухмыльнулся Пивоваров, когда парень вышел из здания. – Врет и не краснеет. Видать, Ангелина передала сыну частицу своего актерского таланта.
– Что тебе нужно от мальчишки? – хмуро спросила Доминика.
Она была чем-то сильно озабочена, Влад видел это по выражению ее лица.
– Да так, один проект, – уклончиво ответил он. – А с тобой что? На тебе лица нет.
Доминика покосилась на дверь кабинета главного редактора.
– Видел список приглашенных на прием в дом мэрши? Татьяна пригласила и меня, а ведь мы с ней никогда особо не дружили. Не нравится мне это… Она точно что-то задумала.
– Думаешь, она в курсе, что ты встречалась с ее мужем? – понизив голос, спросил Влад.
– Не знаю, – выдохнула Доминика. – Но раньше она никогда не приглашала меня в свой дом. С чего такие перемены? Неужели кто-то донес ей… Но ведь мы с Сергеем соблюдали крайнюю осторожность…
– В таком маленьком городе, где все друг друга знают, сложно что-то утаить. Хотя, да, некоторым это удается. Не хочешь идти, сошлись на важные дела. Или притворись больной, – посоветовал Пивоваров.
– Татьяна Белоброва – не та женщина, чьи приглашения можно игнорировать. Если бы Клыково считался отдельным государством, она была бы его королевой. Ее здесь все уважают, к ее мнению прислушиваются.
– Странно, что мы с ней не встречались раньше.
– Просто ты ей не интересен. В ее ближайшем окружении лишь те люди, которые ей нужны или полезны. Иначе она бы пригласила в свой дом и тебя.
– Что ж, желаю тебе хорошо развлечься, – расхохотался Пивоваров. – А у меня найдутся дела поважнее.
Они не замечали огромного рыжего кота, примостившегося на карнизе по ту сторону широкого окна. Тот, хитро прищурив желто-зеленые, с огненными искорками глаза, уже несколько минут наблюдал за ними сквозь пыльное стекло.
7
Внезапный поцелуй
На репетициях молодежного мюзикла о Петре Первом становилось все жарче. День премьеры был назначен, художники вовсю малевали афишу, а требования к артистам становились все жестче. Режиссер Олег никому не давал возможности отдохнуть, ребята пели, танцевали, до изнеможения репетировали свои сцены. Даже Машу Коневу, главу драматического кружка, всю жизнь грезившую театром, в последнее время шатало на ходу.
– У меня такое ощущение, что мы на Бродвее работаем! – жаловалась своей свите Милана Поветруля. – Не слишком ли для школьного театра?!
– Не слишком! – злобно буркнул услыхавший ее слова Олег. – Во всем нужно стремиться к совершенству! Кто знает, может, кто-то из вас после окончания академии решит связать свою жизнь со сценой. У вас уже будет опыт работы в театре.
– Упаси бог! – замахала руками Поветруля. – Больше я такого не выдержу.
Тимофей, Димка и Стас угрюмо наблюдали за Дубровским, сидя в первом ряду зрительного зала. Всем троим досталось за то, что танцевали не в ногу с остальными артистами. С каждым днем Олег становился все раздражительнее, и это передавалось всем.
– Сегодня интервью у него брать не будем, – сказал Димка. – Злой он какой-то!
– Точно, – кивнул Стас. – Будто кто-то поколотил его мешком со злыми черепашками. Разорется еще… Можем с кем-то из артистов поговорить.
Он покосился в сторону Трофимова.
– Давай я возьму интервью у тебя, а ты у меня. А потом с Лизой поговорим, и хватит.
– Хорошая мысль! – оживился Димка. – И хлопот меньше. А у Тимофея будем интервью брать?
– Да ну его, – отмахнулся Стас. – Вечно двух слов связать не может.
– Ничего, что я сижу рядом и все слышу? – поинтересовался Тимофей.
– Черт, – сказал Стас. – Теперь он до конца жизни нам этого не забудет.
Димка покатился со смеху, а Тимофей дал Кащееву легкий подзатыльник. Стас громко ойкнул, закатил глаза и, сделав вид, что потерял сознание, обрушился на Трофимова. Оба свалились на пол, тут уже захохотали почти все присутствующие в зале.
Олег Дубровский принялся ругаться, пытаясь успокоить юных артистов. В этот момент Тимофей заметил Алексея Корфа, который, стоя в дверях, пытался привлечь его внимание. Сцены, где был занят Тимофей, уже прошли, поэтому он мог ненадолго отлучиться. Поднявшись с кресла, Зверев на цыпочках приблизился к Корфу.
– Поговорим? – Алексей кивнул в сторону своего кабинета.
Они, стараясь не шуметь, притворили за собой тяжелые двери.
Корф каждый день одевался так элегантно, как будто собирался на торжественный прием. Обычно он ходил в черных или темно-коричневых строгих костюмах, белоснежных рубашках и при галстуке. Его подопечные, в отличие от своего предводителя, выглядели отпетыми хулиганами. Молодые Огненные волки предпочитали кроссовки, драные джинсы и кожаные куртки. Но зато никто и никогда не заподозрил бы франтоватого Корфа в связях с этой компанией.
В кабинете Корфа Тимофей увидел Альфа и Вернера. На краю письменного стола сидела, беседуя с кем-то по телефону, Саяна. Огненная Ведьма снова была в ученической форме с нашивкой «Сирин» на рукаве. Свои красно-желтые кудри она стянула в длинный хвост на затылке.
Бритоголовый Вернер сидел на полу, скрестив ноги. Он был в джинсовых шортах, растянутой майке и джинсовой куртке с оторванными рукавами. Парень сунул в рот сигарету и уже собирался прикурить, когда в кабинет вошел Корф. Он только глянул, и Вернер неохотно сунул сигарету за правое ухо.
Альф в черной майке и узких синих джинсах с подвернутыми штанинами лежал на диване, закинув длинные ноги на спинку. При появлении Корфа он поспешно подскочил и сел прямо.
– Привет, Тим! – широко осклабился Альф.
Вернер молча помахал Звереву рукой. Саяна улыбнулась и убрала телефон в карман пиджака. Тимофей поздоровался со всеми, в очередной раз подумав, что парни никак не вяжутся у него с образами кровожадных злодеев.
Саяна – другое дело. Он хорошо помнил, как она пыталась его прирезать в развалинах сгоревшей психиатрической клиники. В последнее время она вела себя вполне прилично, но такие вещи долго не забываются.
– Наслышаны о твоих подвигах, Ликой, – усмехнулась Саяна. – Ведьмин огонь! Уважаю.
– Откуда вам-то известно? – нахмурился Тимофей.
