От опергруппы к ним трусцой подбежал запыхавшийся, запарившийся участковый, доложил, глядя исключительно на Сычева:
– В воде и на прибрежной траве нашли следы крови, Геннадий Львович. Решено вызывать водолазов.
– Правильное решение. – Сычев, кажется, думал о чем-то своем.
– Вы бы ехали по своим делам, Геннадий Львович. – Голос участкового сделался заискивающим. – Тут возни до вечера, что вам время терять? А я потом все доложу подробнейшим образом.
Ответить Сычев не успел, со стороны дороги послышался рев мотора, и рядом с его «Мерседесом» остановилась не менее представительная «Ауди», из которой медленно, с явным трудом, выбрался хозяин пансионата «Светлая вода» Березин. Вид он имел такой, словно к озеру его тянули на аркане, а он из последних сил упирался, но все равно шел. И Сычев с Яковом повели себя тоже как-то странно, бросились к нему навстречу, подхватили под локти, словно боялись, что он вот-вот упадет.
– Ты зачем сюда, Егор? – строго и вместе с тем взволнованно спрашивал его Сычев.
– Да хоть ты бы не лез! – бубнил Яков, в труху перемалывая зубами фильтр так и не зажженной сигареты, которую стрельнул у участкового. – Тебе оно зачем?
Почувствовав поддержку, Березин разом обмяк, его рыхлое, асимметричное из-за паралича лицо сделалось еще более асимметричным.
– Мне т-т-только что с-с-сообщили, – не сказал, а выдохнул он.
– Быстро ж у нас тут все, – хмыкнул Сычев.
– Я н-не о том. – Березин мотнул головой. – Мне с-с-сообщили, что он в-вернулся.
– Кто? – В один голос спросили Яков и Сычев.
– Л-лютый. Л-лютого выпустили…
В повисшей после этих слов тишине едва слышные голоса переговаривающихся у воды экспертов теперь казались непривычно громкими. Они и в самом деле говорили о водолазах…
– Не может быть, – сказал Яков и опустил «авиаторы», то ли машинально, то ли специально, чтобы никто не мог разглядеть выражение его глаз.
– Когда? – спросил Сычев деловито.
– П-п-позавчера! А до нас в-вот только с-слухи дошли. – Березин вытащил из кармана носовой платок, принялся вытирать им мокрое от пота лицо.
– То есть он уже сутки где-то здесь? – Сычев перевел взгляд с Березина на Якова.
– Он здесь, а девочка с мальцом там, – сказал Яков шепотом и сунул в карман измочаленную сигарету.
– Могу я узнать, о чем вы сейчас говорите? – спросил Чернов своим специальным официальным тоном.
– Конечно. – Сычев тяжко вздохнул, а потом виновато улыбнулся. – Мы говорим о Сергее Лютаеве, который когда-то был нашим другом, а потом стал маньяком-убийцей. Его осудили больше двадцати лет назад за жестокое убийство Нининой прабабушки.
– Пытались обвинить в похищении и убийстве еще трех женщин, в том числе и Алены, Нининой матери, но тогда не хватило доказательной базы, а Серега все отрицал. – Яков задумчиво смотрел на темную озерную гладь.
– И в-вот он в-вернулся. – Березин аккуратно сложил платок.
– А Алена, оказывается, все это время была жива. – Яков повернулся спиной к озеру.
– А сегодня бесследно пропала еще одна женщина. – Взгляд Сычева сделался сосредоточенно-задумчивым.
– У нее горло было исполосовано… – Яков снова поднял свои «авиаторы», посмотрел на друга как-то странно, с легкой сумасшедшинкой во взгляде. – А у Силичны… у Алениной бабки, сердце было того…
– Прекрати! – сказал Сычев строго, но тут же добавил уже мягче: – Яша, я все понимаю! Он наш друг, ты пытаешься его оправдать, но мы не должны сбрасывать со счетов тот факт…
– Покажи ногу! – Яков не дал ему договорить. – Покажи Вадиму ногу и живот. Все свои раны покажи!
– Зачем? – Сычев даже отступил на шаг, будто боялся, что Яков бросится его раздевать.
– Затем, чтобы Вадим сравнил твои раны с теми, что мы видели на теле той несчастной девочки! Ее порвал зверь, Генка, – продолжил он уже шепотом. – Тот самый чертов зверь, который двадцать лет назад напал на тебя. Тот самый, которого половина Загорин видела вчера на стоянке. Покажи!
Сычев вздохнул, как-то виновато глянул на Чернова и принялся медленно расстегивать пуговицы на рубашке.
– Предупреждаю сразу, зрелище не для слабонервных. – Он нервно усмехнулся и распахнул полы рубашки.
Зрелище и в самом деле оказалось не для слабонервных, живот и грудь его покрывали багровые, словно бы совершенно свежие рубцы и шрамы. Некоторые из них были глубокие, пугающе глубокие…
– Когда Яша меня нашел, кишки у меня были наружу. – Сычев принялся застегивать пуговицы. – От перитонита меня потом еще хрен знает сколько лечили, а рубцы вот какие. Бывает, что до сих пор кровят. Егор подлечивает меня по старой дружбе, но всякое случается… – Он пожал плечами.
– Мы д-думали, это какая-то инфекция. – Березин на живот товарища даже не глянул. Наверное, насмотрелся за все эти годы. – И в М-москву Генка мотался, и за г-границу. Все н-нормально. Здоровье в п-пределах возрастной н-нормы, а рубцы вот… – Он снова утер лицо носовым платком.
– А они и в самом деле похожи? – спросил Сычев, глядя на Чернова. – Я имею в виду раны.
– Похожи. Глубиной уж точно. – А еще он своими собственными глазами видел зверя, который, возможно, много лет назад напал на Сычева, и в версию Якова был готов поверить с легкостью. Вот только поверят ли в эту версию следователи?
– А ты, Генка, значит, думаешь, что это Лютый ее так? – Яков снова нацепил очки, словно отгородился ими от остальных.
– Я ничего не думаю, Яша. – Сычев пожал плечами. – Я вообще боюсь думать о том, что тут происходит.
Он хотел было сказать еще что-то, но зазвонил его мобильный, и Сычев, мельком глянув на экран, извинился и отошел.
– Ты бы ехал домой, Егор, – сказал Яков, косясь на Березина. – Ты и без того через себя переступил, когда сюда явился.
– Я п-поеду. – Березин закивал, словно бы обрадовался такому предложению. – Я просто с-сказать… п-предупредить… А тут еще в-вот это. – Он вдруг замолчал, очень внимательно посмотрел на Якова, а потом спросил: – Откуда это все, Яша? Я д-думал, оно з-закончилось уже все, а оно, оказывается, д-до сих пор п-продолжается…
Чернов хотел спросить, что закончилось и что продолжается, но Березин махнул рукой и, сильно припадая на одну ногу, поковылял к своей машине. Яков проводил его долгим взглядом, а потом устало сказал:
– Пойдем-ка и мы. Михалыч и следак добро дали. А то там Нина одна с мальчонкой. Волнуется, наверное.
* * *
Нина волновалась.
Они нашли ее там же, где и оставили несколько часов назад: на террасе. Судя по всему, Темка все еще спал. Наверное, это даже хорошо. Такие разговоры не для детских ушей.
Ее терпения хватило на то, чтобы приготовить им с Яковом яичницу, а потом сварить по большой чашке кофе. Ксюшины пироги закончились, и кофе пили без ничего. Наверное, это было правильно, потому что, когда где-то поблизости незримой тенью бродит неупокоенная душа, не до сладостей.
