– Прошу вас, леди, – учтиво поклонился да Нейри, пропуская даму вперед.
Я мысленно пожала плечами и смело шагнула в тесную комнатку, искренне надеясь, что у этого важного господина не случится приступ острого человеконенавистничества и он не захлопнет дверь за моей спиной, как только убедится, что мы внутри. Мало ли… вдруг господин да Миро попросил его еще о чем-нибудь? И вдруг на самом деле у них тут под ширмой сокровищницы древних знаний спрятаны пыточные подвалы?
Так.
Стоп.
Шиза, вон. Человек свое расположение показывает, а ты все дело портишь. Никакой это не каземат. Пыточных инструментов нет. Дыбы не видно. Разожженного очага с греющимися в нем щипцами – тоже. Просто комната четыре на четыре шага, пустые стены, голый пол, сухой воздух, в котором никакая бумага не отсыреет. И – небольшая колонна посередине, на верхушке которой, как ноты на пюпитре, находится под полупрозрачным колпаком незнакомого заклятия какой-то пожелтевший листок.
– Заклятие тихого времени, – негромко пояснил подошедший господин да Нейри. – Лист очень хрупкий. Ему больше двух с половиной веков. Поэтому мы попросили мастеров Магистерии помочь в сохранении этой важной вещи.
Я кивнула и подошла ближе.
Как ни странно, но лорд оказался прав – это был действительно листок. Не бумага, не папирус, не пергамент… самый обычный, только очень большой, аккуратно превращенный в подобие свитка листок очень редкого дерева, исписанный светящимися в полумраке чернилами… или соком какого-то растения. Листок я узнала сразу – в Эйирэ таких было море. Порой столь же больших, а то еще и бо́льших размеров: эары вывели у себя настолько необычные виды растений, что их листья вполне можно было использовать вместо бумаги. Как, например, этот.
Однако когда я наклонилась и прочитала то, что там было написано, то невольно вздрогнула и хриплым голосом переспросила:
– Как, говорите, он к вам попал?
– Эары передали его нашим послам, которых его величество отправлял в Эйирэ, дабы заверить эаров в добрых намерениях.
– Кто именно его передавал? Лично эары?
– Нет, леди, – слегка удивился господин да Нейри. – Насколько мне известно, этот листок был найден поутру в лагере. На границе Эйирэ. Никто не видел, кто его принес.
– И с тех пор людей туда допускать перестали, верно?
– Да, леди.
Я покачала головой и отвернулась.
– И неужели за двести лет никто не смог его прочитать? Ни один маг? И даже мастер Иголас Двир? Известный знаток эйнараэ?
– Нет, леди. Здесь использован какой-то особый диалект, как сказал мастер Двир. Прочесть его так и не смогли.
– Боже… как все это глупо…
Господин да Нейри недоуменно повернулся.
– Что вы имеете в виду, леди?
– Ничего. Пойдемте, лорд. Я увидела все, что хотела.
«Гайдэ? – удивленно крякнул Лин, когда я вышла наружу. – Что там такое? Что они написали, что у тебя так изменилось лицо? Что-то совсем плохое?»
Я поджала губы.
«Это – ритуальное объявление войны, Лин. Знак смерти и скорби народа эаров. И это – предупреждение о том, чтобы люди больше не совались в Эйирэ. А люди… мать их за ногу… за двести лет этого так и не поняли!»
Глава 8
Вблизи Королевский остров произвел на меня сильное впечатление. Роскошно… одно слово: роскошно. Но и надежно, как в подземном бункере на глубине в пару километров. Просто так к замку не подъедешь – дорога всего одна, по длинному каменному мосту, защитить который при попытке вооруженного нападения не составит большого труда. А разрушить, чтобы не пропустить противника – и того проще. Три пары тяжелых арок и кованых ворот отделяли остров от собственно столицы. Три группы тяжело вооруженных стражей следили за тем, чтобы никто посторонний через них не прошел. Подъемный мост находился непосредственно перед входом в обиталище монарха, да еще были две крепостные стены, вложенные одна в другую, как детали детского конструктора; плюс многочисленные сторожевые башни, где даже в мирное время чутко бдели караульные… Да еще если вспомнить, что с других сторон на остров просто так не попасть (по камням и отвесным скалам, окруженным глубокими водами Тайры, не больно-то полазаешь)… М-да-а. Кажется, его величество Эннар Второй – параноик, помешанный на собственной безопасности. Вернее, это его отец был параноиком, раз выстроил этакую махину, а потом защитил ее так, как, наверное, у нас даже президентский дворец не защищают.
Только на воротах наши приглашения проверили трижды, а нас самих внимательно осмотрели! Внутрь карет, конечно, не полезли и под маски носы не совали – карнавал все-таки, благородные господа развлекаться изволят. Однако воины у арок стояли настолько внушительные, что даже скароны уважительно присвистнули.
– Королевские Драконы, – пояснил Эррей, когда мы наконец миновали последнюю преграду и въехали на подъемный мост. – Личная гвардия короля. Лучшие из лучших. А из них уже отбирают стражу для охраны собственно его величества. И воины там такие, что… короче, нечего даже и пытаться прорваться к нему силой.
Я пожала плечами.
Оно, конечно, понятно: дескать, король и все такое… беречь его надо и охранять, потому как это сокровище имеется тут лишь в единственном экземпляре. Запасных королей вроде бы нету. Но, по-моему, Эннар Второй ни фига не нуждается ни в какой охране. И вообще, я не удивлюсь, если вдруг выяснится, что претендентов на роль телохранителей он выбирает лично. После того как уложит их на обе лопатки и вымотает до предела своим чудовищным двуручником.
А между прочим, его величество тот еще гад – как ни удивительно, снова умудрился меня подставить. Не знаю уж, намеренно или случайно, но в свойственной монархам благородной рассеянности он позабыл прислать приглашение на бал. Сказать сказал, а вот удостоверяющей бумажки не выдал. Но поскольку эту бумажку (а по сути – просто белый конверт с королевским гербом на обороте) проверяли на каждых воротах, то я всерьез рисковала пропустить сегодняшнее мероприятие. Прикиньте, как бы это выглядело после того, как я просила о помощи и вдруг не явилась в указанное место и время? Вот-вот. Шиш бы мне тогда был с маслом, а не встреча с нужными людьми. И во второй раз уже никто не стал бы заниматься моими проблемами. Хорошо еще, что Лин выручил и с приглашения Эррея «накопировал» столько безупречно белых конвертиков, сколько требовалось.
Кстати, сами конвертики с незаполненными вкладышами означали лишь то, что каждый из приглашенных был волен самостоятельно вписать туда имя, титул и даже род деятельности. Причем мажордом на входе в бальную залу обязан был озвучивать именно эту писанину, а не реальные имена гостей. Даже если кого-то узнал. И в течение всего бала гости гуляли по дворцу, стараясь не выходить из принятого образа. Масок, разумеется, не снимали. А если желали что-нибудь перекусить или выпить бокал терпкого вина, то могли ее или чуть приподнять, или заранее заказать себе такую, чтобы оставить открытой нижнюю часть лица.
