Зато Кролина и Айболитка в очередной раз показали всем, что даже с малыми силами можно добиться многого. Они уже успели организовать вокруг постройки кольцо оцепления из имеющихся в наличии сокланов и теперь сооружали второе, более широкое, активно используя гэльтов, которые пожаловали сюда во главе с Лоссарнахом.
– Брат мой! – заорал тот, едва завидев меня. – Я-то думал, что править страной – это скучно, а оказалось – ни капельки! Особенно если имеется такой родич, как ты! Кто эти люди и что им опять нужно? Их уже можно убивать?
– Это зрители, пусть их, – я обнялся с королём, что, несомненно, не было пропущено теми, кто за нами наблюдал. Ну и пусть все знают, что игрок Хейген, помимо всего прочего, в родстве с правящей фамилией Пограничья, теперь это не только можно, но и нужно обнародовать. Хотя, полагаю, те, кому подобная информация нужна, уже в курсе происходящего. – Сейчас храм будем богине посвящать. Надеюсь, ты по-прежнему ничего против этого не имеешь?
– Гэльты верят в родню, друзей, добрую сталь и славу предков, остальное им безразлично, – ответил король. – Ты мой родич, потому делай то, что считаешь нужным. Это твоё право.
– Золотые слова, – отметил Мастер Стрекоз, а после приложил руку к сердцу и поклонился Лоссорнаху. – Ваше величество?
– Родитель твой? – обрадовался король и обнял мага. – Вот радость-то! Теперь ты и мне как отец станешь, старец. Пуст тот дом, где не плачут младенцы и у огня не сидят мудрые отцы. В нём нет прошлого и нет будущего. Младенец у нас уже народился, а теперь и старейшина появился!
– Два младенца, – поправил я короля и ткнул пальцем в Трень-Брень, которая в данный момент кому-то показывала язык. – Ты вон про то чудо забыл. И это не мой отец, уж извини.
– Да? – искренне опечалился Лоссорнах. – Тогда прими мои извинения, старец. Увы, мой родитель давно покинул этот мир, и я обрадовался тому, что в лице отца моего брата я обрету… Хейген, это уже ни в какие ворота не лезет! Если ты не можешь поучить правилам приличия свою дочь, то это сделаю я! Хорошей лозы в нашем замке хватит на сотню таких, как она!
Фея в это время от показывания языка какому-то неизвестному нам товарищу, перешла к демонстрации более оскорбительных, но при этом и более интимных частей тела. Причём сорвала аплодисменты публики, замечу, знающей толк в зрелищах.
– Ну да, это перебор – согласился с ним я – И что плохо – не доорёшься до неё.
– Это ваша дочь? – удивлённо спросил Мастер Стрекоз. – В самом деле или…
– Долго объяснять, – ответил я. – Да и непросто это сделать. Ну ты посмотри на неё!
Фея, восхищенная всеобщим вниманием, начала изображать в воздухе нечто похожее на ирландские танцы. Получалось так себе, но народу нравилось.
– Надо было плату за билеты брать, – сообщила нам Кролина, закончившая формирование второго кольца оцепления. – Хоть какая-то польза от этой малахольной имелась бы. Или я уже про это говорила как-то раз? Мастер Стрекоз, моё почтение! Простите, что не поприветствовала вас ещё на аукционе.
– Мы знакомы? – уточнил лидер «Воинов Света».
– Нас представили друг другу года полтора назад, – подсказала ему Кро. – Наш общий знакомый Рейнеке Лис…
– Всё, вспомнил, – Мастер Стрекоз протянул девушке руку. – Вы тогда играли за «Шкуродёров»?
– Уже нет, но это неважно, – серебристо рассмеялась девушка. – Хейген, может, начнём? Вроде наши все здесь. Бойцы нет, но лидеры – да.
– А Глен? – повертел головой я.
– Тут он, тут, – заверила меня эльфийка. – С Рашей о чём-то судачит. О, Ведьма припёрлась, рукой машет.
И верно – лидер «Гончих» вовсю пытался привлечь моё внимание, причем по её лицу было понятно, что делать подобное она давно отвыкла.
– Позволю себе совет – лучше пустите её, – негромко произнес маг. – Дешевле выйдет. Церемонию она срывать не станет, такое никому с рук не сойдёт, но обиду затаит. А так лишний должок за ней образуется.
Это прозвучало разумно, потому через минуту Седая Ведьма присоединилась к нашей компании. И не одна. Как всегда, словно из-под земли за моей спиной появился Назир, а следом за ним возникли насупленный Гунтер и не менее хмурый брат Мих.
– На два слова, – потребовала Ведьма, цапнула было меня за локоть, но тут заметила моего нового приятеля и чуть изменилась в лице.
– Привет, подруга! – помахал рукой тот – Рад видеть тебя без петли на шее.
– Дурак, – буркнула лидерша «Гончих», но мой локоть при этом отпустила.
Забавно, но, по-моему, она этого спокойного человека в заплатанной хламиде здорово побаивается.
– Хейген, давай, давай, – подошёл к нам Гедрон. – Самое время. Только бы эту малахольную как-нибудь угомонить.
Мастер Стрекоз немного по-мальчишески улыбнулся, наставил на фею свой указательный палец, словно пистолет, и что-то шепнул. Блеснул камень в перстне, который на этот самый палец был нацеплен, и Трень-Брень застыла в воздухе так, как будто её заморозили. Причём в довольно забавной позе.
– У вас есть пять минут, – сообщил мне Мастер Стрекоз. – Думаю, хватит.
Интересно, а что мне надо делать? Речь, наверное, толкнуть какую-то.
– Алтарь только что установили, – шепнул мне Гедрон, толкнув меня в спину. – Иди уже!
Я подошёл к резным закрытым дверям, одним движением распахнул их и крикнул:
– Тиамат! Великая богиня всего сущего в этом мире! Мы, те, кто верит в тебя, кто приносит тебе свои чаяния и надежды, просим – войди в этот дом и будь в нем хозяйкой! С любовью к тебе были воздвигнуты эти стены, сотворённые из лучшего гранита, что есть в Раттермарке! Не оттолкни же этот дар! Яви свой лик тем, кто положил на алтарь, стоящий в храме, всё, что только у них есть!
Бред полнейший, но что пришло в голову, то и сказал.
Но – сработало.
Небеса, начавшие было предвечерне темнеть, осветились так, будто зажглись сотни прожекторов, в них закрутился огненный вихрь, который через несколько секунд сформировался в женскую фигуру, неспешно шагающую по невидимой лестнице вниз, к нам.
Вторично донельзя! Ладно остальные, они видели момент снисхождения только в записи, но я-то там был лично, потому испытал небольшой приступ дежавю.
Главное, чтобы опять в меня огненными шарами никто пуляться не начал.
В какой-то момент богиня оказалась в аккурат над крышей храма, застыла на секунду и снова превратилась в живой огонь, который стремительно скользнул вниз, прямо под свод.
Храм воссиял подобно солнцу, яркие стрелы света брызнули из окон.
– Я принимаю ваш дар! – громыхнул голос, идущий, казалось, отовсюду сразу, причём на его фоне пронзительно громко взвизгнули фанфары – Да пребудет с вами моя любовь, мои надежды и моя защита!
* * *
