– Я буду следить, чтобы призраки до меня не добрались, – пообещал Дрэйк. – Пойдем, здесь действительно холодно.
Мы выбрались наверх, тяжело дыша после подъема и щурясь от яркого света.
– Ну, надеюсь, ты доволен, – сказал Чарльз. – Все на своих местах. – Он взглянул на меня. – У тебя такой вид, словно ты видела призрака. Я уже начинаю верить, что ты видела его в самом деле.
– Нет, – ответила я, – я испугалась только от неожиданности.
Он состроил гримасу.
– Мне придется отдать этот ключ Кларксону. Он очень настаивал на этом. До скорой встречи.
Он сел на лошадь и ускакал.
– Это была поучительная экскурсия, – сказал Дрэйк, глядя на меня.
На следующий день Чарльз с Филиппом увезли Дрэйка на какое-то чисто мужское развлечение. Огорченная разлукой с Дрэйком, Джулия пребывала в плохом настроении.
Я взяла книгу и направлялась к пруду, когда ко мне, задыхаясь, подбежал молодой паренек с конюшен.
– О, мисс, я как раз шел в дом, чтобы найти вас. Мне нужно вас видеть.
– Что случилось? – спросила я.
– Вилли! Он потерял свою собаку.
– О, нет...
– Да, мисс. Он в таком состоянии... Он целый день искал ее в лесу. Я подумал, что, кажется, знаю, где она может быть.
– Ну, и где же?
– Она в этом похоронном месте, мисс. Там вчера были люди. Может, тогда она и проскочила в дверь. Мне кажется, я слышал ее там... через щель в стене. Я приложил ухо...
– Хорошо, ты сказал об этом Вилли?
– Я не смог найти его. Я подумал, потому как вы... хорошо к нему относитесь... так.... а сам я не хотел бы туда спускаться.
– Хорошо, мы должны сходить туда и посмотреть. Он держал ключи.
– Я взял их у мистера Кларксона... Я бы не хотел идти туда один... я подумал, потому как вы...
Мне показалось вполне возможным, что Перец заскочил в мавзолей. Должно быть, это произошло, когда мы находились внизу и дверь была открыта. Он вполне мог крутиться там, обнюхивая все вокруг. Он часто приходил туда с Вилли.
Меня совсем не радовала мысль снова спускаться в подземелье.
– Идем... мы пойдем туда вместе, – обратилась я к мальчику.
Он колебался.
– Ну, идем, – нетерпеливо сказала я, – я с тобой. Ты не будешь один.
Мальчик открыл дверь, оставив ключ в замочной скважине, и мы начали спускаться по ступенькам; осторожно ступая, я шла впереди.
– Ступеньки могут быть влажными и скользкими, – сказала я.
Он не ответил. Потом я поняла, что он и не думал идти за мной. Я услышала голоса через открытую дверь и почувствовала облегчение. Там был кто-то еще.
– Перец, – позвала я, – Перец, где ты?
За мной мелькнула тень.
– Возможно, он прячется, – сказала я. – Он, наверное, испугался, когда обнаружил, что не может отсюда выбраться.
Спустившись вниз, я обернулась и... похолодела от страха. За мной стоял Чарльз.
– Чарльз, – воскликнула я.
– Собственной персоной.
– Как... как ты здесь оказался?
– Обычным способом... на своих двоих.
– А где мальчик?
– Я отослал его. О, не беспокойся, ключ у меня.
Он держал его, улыбаясь мне.
Я решила не показывать ему, как мне страшно находиться в таком месте... наедине с ним. Это был не просто страх. Это уже походило на ночной кошмар.
– Перец, – позвала я, – где ты?
– Он, должно быть, прячется. Мы найдем его... если только он здесь. Перец! Иди сюда!
Нет ответа. Наши голоса звучали как чужие в этом странном месте.
– Ну, раз его здесь нет, нам лучше уйти отсюда, – сказала я. – Мальчику показалось, что он слышал здесь лай собаки, и мы решили, что пес мог проскочить вчера в открытую дверь. Он часто бывает здесь с Вилли.
– Не думаю, что он здесь.
Он повернулся и посмотрел на меня.
– Ты испугана, – сказал он.
– Мне не нравится это место.
– Здесь не очень уютно, правда? А оттого, что ты находишься здесь наедине со мной, оно нравится тебе еще меньше.
Я судорожно прикидывала, смогу ли обойти его и прорваться к ступенькам. Успею ли взбежать наверх прежде него? Я знала, что не смогу сделать этого – в такой темноте можно было передвигаться только с величайшей осторожностью.
– Ты не должна меня бояться, – ласково сказал он. – Я уже говорил тебе, что хочу быть твоим другом. Но ты не хочешь позволить мне этого.
– Меня не устраивает та дружба, которую ты мне предлагаешь.
– О, я знаю, что ты – очень чистая юная леди. Какая жалость. Чего ты боишься?
– Я думаю, нам лучше уйти. Собаки здесь нет. Она бы уже давно прибежала на зов.
– Ты думаешь, что я собираюсь наброситься на тебя, да? Что я собираюсь принудить тебя удовлетворить свою низменную страсть. Разве не так? Признайся. Ты считаешь меня способным на это, да?
– Да, считаю.
Он засмеялся.
– Ты наглая девка. Позволь сказать тебе, что у меня нет нужды выпрашивать подобного рода милости.
– Не сомневаюсь в этом. Так почему бы тебе не обратиться к тем, кто хочет... возможно, даже жаждет оказать их тебе?
– Таких сколько угодно, уверяю тебя. И тем не менее, я не стану делать этого, хотя здесь, моя маленькая гордая негодяйка, ты находишься в полной моей власти. Какая обстановка для любви! В окружении мертвецов...
– Я немедленно ухожу.
– Не так быстро. Тебя, верно, ужасает мысль, что я украду твою невинность... потому что ты невинна. Или нет? Какой великолепный удар ты мне тогда нанесла, до сих пор больно. Но нет. Я не стану тебе говорить, что сделаю с потаскушкой, которая не ценит моего внимания.
– Я все понимаю. Мне жаль, что я ударила тебя. Но ты меня спровоцировал. А теперь, когда мы во всем разобрались, давай постараемся забыть об этом инциденте.
– Я не забываю оскорбления так легко.
– Да? Мне казалось, что оскорбление было нанесено мне.
– Это потому, что у вас есть некий амбиции относительно своего положения, маленькая мисс Клермонт?
– Возможно, – сказала я, – но я очень надеюсь, что мне больше не придется напоминать вам о них.
– Ну тогда пойдем.
Он шел немного впереди меня. Неожиданно он обернулся и сказал:
– Послушай. Ты слышишь?
Я стояла очень тихо, прислушиваясь, и обернулась назад, чтобы всмотреться в темноту.
