— Арити, доченька, — произнес он, когда я покончила с первым бутербродом, — объясни мне, что здесь происходит?
Пожав плечами, невозмутимо сообщила:
— Рэймонд вернулся.
— А то я не заметил! — высказал отец.
Я улыбнулась, глядя на папу даже с некоторым горделивым вызовом, потому что — Рэймонд взял и вернулся, а не все вот это «мы, деревенщина, а они — лорды».
Но стоило лишь об этом вспомнить, как я вспомнила и о другом — он действительно лорд, аристократ Алландии, и он вернулся, это так, но реальность остается суровой реальностью — я умная и образованная гордая дочь Вэлланда, а потому…
— Мне придется выбирать, — с тоской сказала я папе.
— Между своим никудышным лордом и Олтаном МакРгосом? — с нарочитой надеждой спросил папа, доставая свой бутерброд из мешка, видимо собранного для него прислугой.
— Нет, папа, ты что! — воскликнула я. — Между моими самым невероятным в мире лордом и… его библиотекой.
Отец подавился, закашлялся, посмотрел на меня и произнес:
— Да, дела… а главное выбор-то какой!
— Сложный выбор, — вздохнув, согласилась я.
— Я бы даже сказал — наисложнейший! — родитель мрачно взирал на меня.
И я с ним была полностью согласна — выбор предстоял наисложнейший. Но я не относилась к тем, кто долго пребывал в унынии… ну кроме всего этого сегодняшнего дня, а потому с энтузиазмом приняла решение:
— От помолвки до свадьбы месяца три времени — я успею все прочитать!
— А давай год! — поддержал отец.
— О, а так можно? — воодушевилась я.
Папа посмотрел на меня как-то странно, но, поразмыслив, иронично произнес:
— Арити, девочка моя, не должен был бы я тебе этого рассказывать, но, учитывая все обстоятельства, и тот факт, что он лорд… можно, солнышко, тебе все можно. Вить веревки из влюбленного мужчины — ваше, женское, самое любимое дело.
— Правда? — удивилась я.
— У мамы спроси, у нее в этом бооооольшой опыт, — правда папа, почему-то, этому рад явно не был.
Но в одном он был прав — нужно будет спросить у мамы. И я, раскрыв книгу, начала читать плохо доступные мне строчки — ночь все-таки. Но один из расположившихся за деревьями солдат, принес мне факел, поставил его на границе моего защитного круга, был искренне осыпан благодарностями, и я погрузилась в чтение. А потому когда пришел Барт, и мрачно произнес:
— Лгунья!
Не отрываясь от книги, привычно ответила:
— Сам такой.
— Дети, хватит, — отец поднялся. — Мама как?
— Спит, хорошо все с ней, — Барт отвечал виновато, потому, что дал себя обмануть и не сберег, а должен был, по мнению отца.
***
Со свадьбой затянуть не получилось. Несмотря на то, что я даже поговорила с мамой, научилась делать большие невинные глазки, чуть не плакать и говорить обреченным голосом «Хорошо, любимый, если для тебя это так важно… важнее меня…». Все равно ничего не вышло. Зря только позорилась.
Да еще и как опозорилась — с размахом.
Рэймонд: «Арити, ты выйдешь за меня замуж?»
Я: «Что, уже?»
Мои большие невинные глазки. Да, у меня было мало времени на тренировку, но они у меня получились, и получались… только почему-то в тот момент вообще не подействовали.
Рэймонд: «Арити, еще раз — ты выйдешь за меня замуж?»
Я: «Так сразу?»
В моих больших невинных глазках заблестели слезы. Тренировалась вообще на ходу, но натренировалась!
Рэймонд: «Арити! Ты выйдешь за меня замуж! Без вариантов!»
Я: «Хорошо, любимый, если для тебя это так важно… важнее меня…»
Пауза. С моей реснички срывается вниз долгожданная слезинка, всего одна, но главное результат.
Мрачный взгляд Рэймонда и вдруг очень вкрадчивое:
«Хочешь пропуск в королевскую библиотеку?»
И мое потрясенное, ликующее, восторженное и вообще за гранью волшебного:
«Да!!!»
А он взял и все вот это волшебство момента убил одним торжествующим:
«Так, все, она сказала «Да». Святой отец, продолжайте церемонию».
Вот… лорд.
Священник: «Объявляю вас мужем и женой!»
Вот… священник.
Гости в самом большом столичном храме:
«Счастья и долгих лет жизни молодым».
Вот… гости.
Первый поцелуй мужа и чуть насмешливое:
«Пропуск в королевскую библиотеку сделаю».
Второй поцелуй в нашей семейной жизни был мой, самый счастливый и ликующий!
Отец Рэймонда до сих пор подсовывает газеты с изображением меня, в свадебном платье и с фатой, радостно кидающейся на шею жениху, и роняющей свадебный букет при этом. «Радость простой деревенской девушки, заполучившей в мужья богатейшего лорда» — гласил заголовок. Догадываюсь, что это был тираж, отпечатанный по личному приказу лорда Хеймсворда, иначе чем объяснить, что у него все еще имелись экземпляры, несмотря на то, что вся армия встала на сторону Рэймонда и его права жениться на «самоотверженной смелой девушке, которая в пылу боя отвлекла порождение друидов Вэлланда на себя, ради спасения жизни любимого генерала войск Великой Алландии». У нас еще свадебный пир не начался, а уже все городские типографии торопливо печатали правильную версию событий, под пристальными и недобрыми взглядами злых и вооруженных «свидетелей тех событий».
Но ничего, я отомстила.
У лорда Хеймсворда, члена королевской палаты Магов, было несколько научных трудов и статей, и я с радостью взяла на себя труд, со всей ответственностью и педантичностью бедной, но гордой, ученой и знающей дочери Вэлланда скрупулезно изучить им написанное, а после издать свой собственный труд, под названием «Ошибки, оплошности и недочеты научных трудов члена королевской палаты лорда Сеймура Хеймсворда». Тираж имел успех, раскупили в первый же день весь. Так что типография допечатывала мою книгу еще девять раз в тот же год, критики отметили ироничность, бойкий стиль и грамотность леди из валлийских долин, а король отдал приказ ввести образование у женщин в Алландии.
Так что у нас со свекром было чем обмениваться — он мне газету, я ему книгу. И всем хорошо, все довольны, все улыбаются. Особенно я. Все же такой контраст — желтая газетенка или всеми признанный и имеющий популярность научный труд на тему его же научных изысканий, которые после привлечения к ним всеобщего внимания, были уже несколько раз опровергнуты великими учеными современности.
Но в какой-то момент мы поняли, что игра затянулась, и это был тот момент, когда мои сыновья прибывшему деду с порога вручили прихваченные в кладовке томики. Нехорошо получилось, особенно учитывая, что во внуках лорд Сэймур души не чаял и всегда привозил им подарки, но на мои нравоучения, старший сын изумленно ответил: «Мама, мы хотели порадовать дедушку, ведь он всегда так широко улыбается, когда ты ему эти книги даришь, мы тоже захотели подарить ему радость». Подарили.
