– Простите меня, брат Тисл, но откуда вы знаете об искусстве управления теплом?
Он склонил голову.
– Рядом с местом, где я рос, жил великий мастер Огненной крови. Я часто наблюдал за учениками из его школы, когда они тренировались.
– Школа? – спросила я с любопытством.
– Высоко в горах, рядом с храмом Сюд. Я подозреваю, что мастер знал, что я наблюдаю. Но он был разумным человеком. И очень спокойным для Огнекровного.
– Вы когда-нибудь тренировались с ними?
Он покачал головой.
– Это было запрещено. Я тренировался сам и понял, что многие их методы можно использовать и со льдом. Когда я приехал на север из Сюдезии, то сильно опережал других воинов Ледяной крови.
– Вы приехали из Сюдезии? – спросила я, не в силах сдержать удивления. – И стали воином Ледяной крови?
Он выпрямился и посмотрел на меня пронзительным взглядом.
– Конечно.
Я представила себе молодого брата Тисла, с лицом без морщин, темными волосами, в блестящих доспехах. Он не был крупным мужчиной, но держался с уверенностью.
Я сосредоточилась на дальнем кустарнике. Аркус молча сидел позади меня, ничего не делая, но почему-то его присутствие давило на меня, я не могла сосредоточиться. Но я закрыла глаза и стала накапливать тепло внутри себя, как учила бабушка – накопи, поддержи, обуздай.
Моя кожа стала горячей. В подмышках и на груди проступил пот. Я дрожала от усилия. Жар набрал силу, и я, побоявшись потерять контроль, быстро извергла его наружу.
Вся желтая трава между мной и кустарником вспыхнула и тут же сгорела. Кустарник остался нетронутым.
Я выругалась себе под нос.
– Контроль, мисс Отрера, – сказал монах. – У вас есть сила, но вам нужно научиться управлять ею. Если бы здесь было поле боя, вы сожгли бы собственных солдат и не тронули врагов.
– Мне неинтересно идти в бой, – выплюнула я, разочарованная неудачей. – Мне нужно просто убить одного несчастного короля!
Аркус неодобрительно заворчал позади меня.
– А что касается контроля, – продолжила я, – так именно этому вы и должны научить меня.
На слове «вы» я ткнула монаха пальцем в грудь и услышала шипение ткани. Я отскочила назад и приложила руку ко рту. Он махнул пальцем, сразу же потушив одежду.
– Как я уже сказал, мисс Отрера, – сказал он спокойно, но немного холодно. – Контроль.
Глаза мои наполнились слезами – чувство неудачи усугубилось еще и тем, что я потеряла самообладание. Тяжело моргнув, я отвернулась.
– Теперь, – сказал он, – я понимаю, как вас надо учить. Сначала вы копите огонь внутри, а затем яростно выплескиваете его. Очень похоже на работу с холодом. Проблема в том, что, если силу не сосредоточить на цели, она может нанести большой ущерб.
– Но… я сконцентрировалась на цели.
– Вы сделали это взглядом, но не сделали разумом. Как только вы научитесь концентрировать силу мысли, то подчините себе огонь. Смотрите!
Он поднял руку вверх и стал двигать ею вперед и назад с молниеносной скоростью. В воздухе, потрескивая, возник серебристо-голубой хлыст, образующий ледяной вихрь. Я рефлекторно отпрыгнула, когда он пролетел мимо и щелкнул о землю. Монах снова поднял руку. Спираль холодного воздуха поднимала с земли пыль и мусор, закручивая их в воронку под воздействием его руки то слева, то справа, куда бы он ни двинулся.
– Для управления силой необходима полная концентрация, – сказал он. – Сначала это кажется невозможным. Но вы должны научиться концентрировать свою силу в полном спокойствии. Потом вы научитесь погружаться в состояние покоя, даже если есть отвлекающие факторы. Даже в бою.
Я смотрела в его глаза цвета бурного моря.
– Это вам, Ледокровным, легко. Вы и так полны льда и холода. Меня же переполняет огонь и тепло. Я просто не могу взять и отключить все это.
– Не путайте холод с отсутствием эмоций, – предостерег он. – Ледокровные вполне могут испытывать все чувства. Опасность в том, что эти эмоции, даже мощные и глубокие, могут быть покрыты слоем льда, который мешает их естественному выражению. Это очень болезненное состояние, испытать которое я не желаю ни вам, ни кому-либо другому, мисс Отрера.
Меня удивила ярость, с которой он произнес эти слова.
– Но сейчас мы говорим не о чувствах, – добавил он мягче. – Речь идет о тренировке разума. Если вы не сможете подчинить себе разум, вы никогда не сможете управлять своим даром.
– Хорошо, – сказала я. – Попробую еще раз.
Прерывисто вздохнув, я села.
– Когда вы научитесь погружаться в состояние полного покоя, – напомнил он, – вы почувствуете себя так, как будто время перестало существовать. Сначала просто позвольте своим мыслям плавно течь. Но всегда возвращайтесь к слову, которое я дал вам. Это поможет вам проникнуть в самую суть ваших мыслей.
Мысли сначала замелькали, быстрые, яростные. Воспоминания, образы, заботы. Казалось, что я, пожелав успокоить свой разум, превратила его в бушующий поток бессмысленной ерунды, приводящий меня в ярость. Наконец я устала от бесплодных попыток вырваться из этого потока и перестала сопротивляться. И когда потоком смыло все, я вернулась к слову.
Время тянулось медленно, но наступил момент, когда сознание отключилось.
Я просто была.
И хотя я растворилась в этом потоке, что-то на самом краю сознания беспокоило меня – какое-то почти неосязаемое ощущение. Ощущение холода. Я попыталась мысленно коснуться его, но оно, казалось, посмеивается над моими попытками.
Нет, холод не может смеяться.
Это был…
Я изо всех сил выкарабкивалась из глубин подсознания. Это было похоже на барахтанье в гусином пуху. Когда мне удалось открыть глаза, я повернулась назад, чтобы посмотреть на аббатство, которое, как я думала, и вызвало это ощущение холода. Неподалеку на земле сидел, скрестив ноги, Аркус.
Глаза его были закрыты, но губы кривила усмешка.
Мир перевернулся. Я уперлась ладонями в землю, чтобы сохранить равновесие.
Заговорил брат Тисл.
– Аркус, я просил тебя сохранять спокойствие. Неужели это так трудно?
– Простите, – сказал Аркус, но по его тону было понятно, что он нисколько не чувствует себя виноватым. – Но даже отсюда я чувствовал, как она так тряслась.
– Я сижу на промерзшей земле ранним утром, – выдохнула я, прижимая ладони к глазам, чтобы убрать пелену с глаз.
– Я думал, что Огнекровные вырабатывают собственное тепло.
– Я концентрировалась на других вещах, и еще отвлеклась… – я ахнула. – Я чувствовала холод. Твой холод!
Брат Тисл улыбнулся.
