— Кем занят? — Семен настороженно, с подозрением глянул в ту же сторону.
— Командировочными. Варвара все решила.
— И где командировочные?
— Улетели. Еще вчера.
— Куда?
— Не знаю.
— А Варвара осталась?
— Простудилась она. Я ее травами отпаивала. Сегодня в баньку вот.
— А как ее фамилия?
— Не знаю.
— А документы где?
— Не знаю. В доме.
Енисей доел тушенку, поднял голову, выразительно посмотрел на Семена, повернулся в сторону бани и несколько раз гавкнул, выражая свое недовольство гостьей.
— Как бы эти командировочные Степана не нашли, — в раздумье проговорил Семен.
— Зачем им Степан?
— А нравится им людей убивать.
— Что такое говоришь?
— Кто еще у тебя гостит?
— Никто. Только Варвара.
— В паспорт к ней загляни. Меня фамилия интересует.
— Зачем?
— Евдокия, ты даже не представляешь, насколько все серьезно.
— Ну хорошо.
Евдокия зашла в дом, а Семен расстегнул до половины куртку, чтобы легче было вынимать пистолет из кобуры, вшитой в подкладку. Машину он оставил в лесу, совсем чуть-чуть не доезжая до поселка, карабин там, но идти за ним некогда. А может, и повода нет.
Евдокия еще не вернулась, а ее гостья уже вышла из бани. Лохматая меховая шапка поверх пухового платка, тулуп с мужского плеча, валенки. Лицо распаренное, в глазах страх перед морозом, движения быстрые, торопливые.
Она спешила в дом, но Енисей вдруг грозно зарычал, злобно глядя на нее. Молодая женщина удивленно посмотрела на него. Она ведь не только знала о его существовании, но даже и подружилась с ним. Ей непонятно было, с чего вдруг на него нашло. Именно это можно было прочесть в ее глазах.
— Да вы не бойтесь, — сказал Семен и взял Енисея за ошейник.
— Да я и не боюсь.
Она глянула на Семена как на случайный, ничего не значащий эпизод в своей жизни. Вернее, пыталась так посмотреть, но все же задержала на нем взгляд. Всего лишь на мгновение, но тем не менее вызвала подозрение. Точнее сказать, усилила его.
— И мороза бояться не надо, — сказал Семен.
— Да не боюсь я, — заявила женщина, с опаской глянула на Енисея и прошла мимо них.
В этот момент и появилась Евдокия.
— Варвара! Ну что же вы?.. Я же просила меня подождать.
— Мне бы кофейку сейчас, — сказала женщина и виновато улыбнулась, поднимаясь на крыльцо.
— Да, конечно.
Евдокия запустила гостью в дом, закрыла за ней дверь, но осталась на крыльце, куда поднялся и Семен.
— Аксакова, — шепнула она.
Парень кивнул. Все встало на свои места.
Он мог пока только гадать, на кого работает Аксакова, знал лишь, что против него. Сначала она просто завербовала Степана, а затем и сама заявилась к нему в гости. Со своей боевой группой. Решила вопрос с вертолетом, отправила мужиков в лес, а сама тут осталась. Действительно, зачем самой соваться в морозную тайгу, когда для этого есть мужчины?
Евдокия снова открыла дверь, пропустила Семена в дом. Он зашел туда в надежде на то, что Аксакальша не догадывается о его осведомленности.
В сенях было относительно тепло. Семен разулся, но в горницу шагнул в куртке, чтобы не перекладывать пистолет с места на место.
Оружие так и осталось в кобуре. А зря.
— А куртку чего не снимаем? — спросила женщина.
Семен и не понял, как она оказалась у него за спиной, увидел ее в зеркале трюмо, но было уже поздно. Она стояла, приставив к его затылку пистолет. И шапку успела снять, и меховой тулуп, осталась в спортивном костюме и валенках.
— Куртку снимаем! — сказала эта особа. — Только спокойно.
— И что все это значит? — растерянно спросила Евдокия.
Аксакова направила на нее пистолет, но тут же снова нацелила его на Семена и приказала:
— Сядь на диван и не отсвечивай!
Евдокия растерянно кивнула, переместилась к дивану, села.
— Где чемодан? — спросила Аксакова.
— Вопрос в лоб?
— Вопрос в лоб.
— А почему тогда дышишь в затылок?
— Чемодан где?
— Евдокия, познакомься. Варвара Аксакова, она же Аксакальша. Спроси у нее, как она отправила на смерть твоего Славу.
— Она отправила?! — Евдокия возмущенно вытянулась в лице, но с дивана не поднялась.
— Слушай его больше, — заявила Аксакова.
— Она же послала за нами Чипса и других своих боевиков.
— Какого Чипса? — не поняла Евдокия.
— Того самого, который застрелил твоего Степана. Он сделал это у меня на глазах.
— Степана?! Застрелил?! — Евдокия поднялась с дивана.
— И тебя застрелю! — Аксакова снова навела ствол на нее. — Села!
Но Евдокия не испугалась, поперла на нее как танк.
Семен увидел в зеркале, как шевельнулся палец на спусковом крючке, резко сдал назад, головой столкнул с линии огня руку с пистолетом. Аксакова выстрелила, но пуля лишь продырявила фотопортрет Степана, висевший на стене.
Семен еще раз толкнул Аксакову, лишил ее равновесия, схватил за руку, выбил пистолет. Он хотел закрутить руку за спину, но Варвара вывернулась и ударила его кулаком в печень. Как это ей удалось, Семен не знал, но боль прострелила его по всей длине позвоночника.
Аксакова присела, схватила его за ноги, резко дернула на себя. Парень упал. Она быстро подняла с пола пистолет, но навести ствол на Семена не успела. Евдокия смахнула со стола бутылку и обрушила ее Варваре на голову. Пистолет снова оказался на полу. Аксакова поплыла, закатывая глазки. Семен ударил ее по ногам, и она рухнула как подкошенная, перевернув стул с тулупом, лежащим на нем.
В этот тулуп Семен Варвару и упаковал, для надежности перетянул этот сверток брезентовым ремнем, который подала Евдокия.
— Так ее, суку! — заявила она.
— Да врет он все! Сам твоего Степана и застрелил! — простонала Аксакова.
— Да нет, Чипс это сделал, — сказал Семен. — Он же и тебя сдал. Но уже потом. После того как я коленку ему прострелил. И на кого ты работаешь, сказал.
— Не мог он этого сказать. Не знает он, на кого я работаю.
Варвара лежала на животе и не могла перевернуться на спину. Эта беспомощность бесила ее.
— Ну, это ты так думаешь.
— Не знает он. Не может знать. Врет он все, Евдокия. Врет!
