– Воля твоя, господи. – Софья сокрушенно покачала головой. Вид у нее был совсем не злобный, а какой-то отрешенный. – Вас кто-то обидел? – спросила она у Евгения.
– Да. – Он кивнул. – Супругу. Ее избили.
– Говорите имена обидчиков! Они будут наказаны! – Черные глаза Софьи сверкнули.
– Анатолий, Вячеслав и Семен, – нетвердым голосом повторил Женя то, что сказал позавчера Михаилу. Его шокировало столь мгновенное превращение Софьи из божьего одуванчика в исступленную фанатичку.
– Ладно. – Антипова жестом приказала Ангелине подняться. – Ступайте отдыхать. Завтра рано нужно будет встать и трудиться.
– Хорошо, матушка Софья, – послушно проговорила Ангелина, вскочив на ноги. – А вы тоже пойдете отдыхать?
– Нет. Нет, я не буду отдыхать. – Глаза Софьи продолжали метать молнии. – Я буду молиться. Призывать Всевышнего расправиться с грешниками! Аминь. – Она молитвенно сложила руки.
– Аминь, – подхватили Ангелина и Гриша и низко поклонились. Женя поспешно последовал их примеру. Вика стояла позади всех, точно окаменев.
– Пошли, – шепотом произнесла Ангелина, подталкивая Женю к двери.
Тот подхватил Вику и потащил за собой на улицу.
– Ну, как вам матушка? – спросила Ангелина, когда они вернулись в коттедж.
– Понравилась, – ответил Евгений. – А где она молится о грешниках?
– Там же, в доме. Там у нее специальная комната, нам туда нельзя.
– И долго она будет молиться?
– Всю ночь. – Ангелина не удержалась и зевнула. – Мне кажется, матушка права – пора ложиться. Завтра чуть свет нужно уже снова браться за работу. И то всего не успеем, я только одно окно отчистила, а их три. – Ангелина взяла Гришу под руку и уютно прильнула к нему.
– Вы идите, – сказал Женя, – а мы немного подышим перед сном. У Алены случаются панические атаки, ей необходим свежий воздух.
– Конечно, – согласилась Ангелина, с сочувствием глядя на Вику. – Раскладушки на втором этаже. Как нагуляетесь, приходите.
Женя кивнул. Ребята ушли наверх.
– Ты узнала ее? – шепотом спросил Евгений Вику.
– Да. Это она.
– Пойдем! – Они снова вышли во двор. Свет в окнах маленького дома по-прежнему горел. – По-моему, она сумасшедшая, – так же шепотом произнес Женя, – и выглядит на 30 лет старше своего возраста. Только голос молодой.
– Голос у нее всегда такой был. – Вика сняла надоевшие очки и спрятала их в карман шубки. – Она пела хорошо. Если бы не голос и не глаза эти вылупленные, никогда бы ее и не узнала. Действительно выглядит старухой. Я больше чем уверена, что все это она затеяла.
– Я тоже. Мы выберемся отсюда и прямиком пойдем в полицию. Пусть они послушают, что здесь творится. – Он похлопал себя по карману, где лежал телефон. – Осталось совсем чуть-чуть – заснять Софью за ее обрядами. – Он кивнул на горящее окно.
– Как ты ее заснимешь? Она же не слепая, заметит, что за ней следят.
– Может, в окно что-нибудь видно? Смотри, штор нету.
– Давай поглядим, – согласилась Вика.
Они приблизились к домику и осторожно заглянули поочередно в каждое из трех окон. Однако ни в одной из комнат Софьи не было.
– Очевидно, комната, в которой она молится, темная, – догадался Женя. – Придется идти в дом. Иначе как доказать ее причастность к преступлениям? Если Софья так старательно не пускает туда ребят, значит, у нее там что-то есть такое, что она скрывает от всех. Какая-то тайна. Снимем видео и делаем ноги отсюда. В конце концов, пусть менты сами разбираются, кто накосячил с тормозами, а кто ездил в Энск душить тебя на велике. Материалов у них будет достаточно.
Женя ожидал, что Вика заартачится и побоится лезть к Софье. Но она неожиданно легко согласилась:
– Ладно. Что ты конкретно предлагаешь?
– Заходим в дом. Прячемся до поры до времени. Дождемся, пока Софья зачем-нибудь покинет свою комнату, и поглядим, что там есть.
– А если этот страшный тип придет, брат Михаил?
– Будем надеяться, что не придет, – успокоил Вику Евгений.
– Хорошо.
Женя слышал, как она дышит, часто и взволнованно. У самого него тоже пересохло в горле. Они на цыпочках подошли к крыльцу, и Женя потихоньку толкнул дверь. Она поддалась. Свет в прихожей уже был погашен. Женя, стараясь не скрипеть половицами, миновал коридор и заглянул в ближайшую комнату. Вика кралась за ним.
– Пусто, – шепнул он.
Они заглянули в соседнюю комнату – там горела лампа, стояла расстеленная кровать, но никого не было.
– Где же тут темная комната? – Евгений остановился на пороге в недоумении. Взгляд его упал на лестницу, ведущую на мансарду. – Поднимаемся.
Наверху было совсем темно. В узком помещении без окон теснились какие-то сундуки и тюки. Женя и Вика, двигаясь на ощупь, обошли их и уперлись в стену.
– Тьфу ты, черт! – выругался Евгений. – Где эта ведьма? Куда она подевалась?
– Тихо! – Вика сжала его ладонь. – Слушай! Слышишь?
Женя прислушался, но ничего не услышал.
– Ты что, глухой? – сердито прошептала Вика. – Она там! Я слышу ее голос. – Она потянула его за собой в темноту. – Тут должна быть дверь. Ищи!
Женя послушно выставил вперед руки и принялся ощупывать пустоту.
– Вот, нашел. – Его пальцы держали дверную рукоятку. Дверь была плотно закрыта, а возможно, заперта изнутри. Из-за нее тихо доносился голос Софьи. Кажется, она что-то говорила протяжно или пела.
– Ну и что теперь делать? – прошептала Вика Жене в ухо.
– Ничего, – ответил он так же шепотом. – Посидим здесь. Тут есть где спрятаться. Должна же она когда-нибудь выйти!
– А если она не выйдет всю ночь?? Нас хватятся, начнут искать.
– Они не будут искать нас здесь. И вообще, все уже спят. Устали, как собаки, работая на этого паразита.
– Ладно, делать нечего. – Вика присела прямо на пол за одним из сундуков. Женя последовал ее примеру.
Он понимал, что они рискуют – если Софья и Михаил скрывают в доме следы своих преступлений, то не остановятся ни перед чем, даже перед убийством. Только бы действительно Михаил не пожаловал в мансарду.
От тюков остро пахло нафталином и какими-то резкими дешевыми духами. Сидеть на полу было холодно и неудобно. Вика прижалась к Жениному боку, свернулась в клубочек. Он осторожно обнял ее. Софья все бормотала и пела за дверью, точно столетняя колдунья в вальпургиеву ночь.
Так прошел час, а то и больше. Женя уже решил, что пора уходить – их исчезновение действительно могли заметить и рассказать об этом Михаилу. Он хотел потихоньку окликнуть Вику, но в это время пение за дверью неожиданно смолкло. Послышались шаги.
