«А он что-то объясняет?»
«Боюсь спрашивать».
«Значит, тебя устраивает так, как сейчас?»
«Снова предложишь расслабиться и получать удовольствие?»
«Расслабиться — однозначно нужно. Но полную историю, чувствую, тоже не помешает услышать. Жду тебя!»
Придется отредактировать эту «полную» историю заранее.
— Мам! Мы делаем завтлак! — раздалось из гостиной.
Денни обнаружился за столиком. Он склонился над подносом и орудовал ложкой, намазывая какую-то массу на поджаренный хлеб. Кайл стоял у окна в одних трусах спиной ко мне и разговаривал по смарту. Дух захватывало от такого вида — совершенное тело на фоне головокружительной высоты. Я улыбнулась:
— Умничка! Я сгоняю в ванную и скоро к тебе присоединюсь.
Но уединиться в душе мне не дали. Я даже не услышала, как он вошел, как залез под струи воды. Вздрогнула и наверняка бы вскрикнула, если бы Кайл не зажал мне рот ладонью, второй рукой прижимая к себе:
— Тш… — смешался с шелестом капель его хриплый выдох. Температура душа показалась вдруг прохладной, а шею обожгло поцелуем-укусом. — Попалась…
— Кайл, Денни…
— …Получил задание налепить кучу бутербродов с пастой из трески…
— Горячий кофе там стоял!
— …Убран на полку вместе с ножом. У него — только хлеб, куча морковки, изюма, фруктов для украшения и «Винс-детектив» по плазме…
«Винс-детектив» я включала, как крайнее средство выкроить полчасика для занятий! Да откуда он все это знает?!
Почувствовав мое секундное замешательство, Кайл развернул к себе лицом и подхватил под бедра, вжимая в обжигающе прохладную стенку:
— Прости, — прорычал, отплевываясь от воды, — хочу тебя…
И одним движением ворвался на полную, причиняя боль. В глазах — дикий безумный голод, с которым пожирал мои эмоции. Ловил каждую, высекая новые. С каждым движением я сдавалась все больше, расслабляясь, падая в его руки, подставляя шею под его губы, хватая ртом воздух вперемешку с водой. Вся — в его руках. Без опоры, без права выбора… И это неожиданно завело так, что дыхание перехватило.
Моя больная фантазия — принадлежать такому мужчине? А может — отдаться хоть раз в жизни в сильные руки того, кто удержит?
Я перестала сдаваться Обвила его бедра сильней, вцепилась в плечи и сама впилась в его губы. Жадно, сильно, не позволяя жестко себя трахать, направляя, вынуждая его член касаться самого чувствительного, неглубоко и быстро. Вода не оставила естественной смазки, делая касания слишком чувствительными. почти болезненными. Теперь мы трахали друг друга честно, как и положено двум изголодавшимся людям. Людям, черт возьми!
С губ сорвался первый стон. потом второй… Я закусила их, чувствуя, как подступает колючая волна, как шелестит по солнечному сплетению, подобно каплям воды, щекочет, вгрызается во внутренности и тянет в омут…
Последние секунды растягивались будто на часы. Глаза в глаза. В моих — страх, просьба, открытость до самого сердца и даже больше, в его — темная решительность вместе с готовностью все это взять и вернуть двукратно…
Несколько глубоких сильных движений — и взрыв! Мой крик, стон, всхлип, дрожь…
Голова кругом, но я не могу перестать хватать ртом воздух, судорожно сжимая ноги вокруг его бедер. Струи воды прохладные, но стопы будто опаляет пламенем, и я подгибаю пальцы.
Никогда еще не чувствовала себя настолько наизнанку, но сожалений не было. Я опустила ноги, не решаясь отойти от стенки, но упасть мне бы и не грозило — Кайл продолжал держать. Развернул к себе спиной, обхватив ладонями живот. Из груди мужчины вырвалось хриплое рычание, когда он уткнулся лбом мне в затылок, а объятья на несколько вдохов стали сильнее.
— Пусти, пожалуйста. — беспощадно разрушила момент — Я не оставляю сына одного обычно…
Он разжал руки, и я выскользнула из душа, накинула халат и разблокировала двери. Беспокойство и правда не дало бы мне постоять под струями воды дольше, хотя уходить не хотелось. Кайл, судя по его взгляду, так похожему на тот, которым он провожал меня в студии, понял все неправильно. И от этого взгляда хотелось бежать снова.
Денни, как и обещал Кайл, был надежно заинтересован приготовлением и украшением сандвичей. Правда, стол вокруг изрядно уже пострадал, но, в общем и целом, вышло очень даже неплохо. С десяток тостов с невнятной серой массой поверх пестрели цветочками из морковки, колечками синего лука и листиками зелени, брошенные рядком по периметру подноса.
46
— Ух, ты! — воскликнула восхищенно. — А я и не знала, что ты готовишь!
— Кайл научил, — сосредоточенно намазывал Денни очередной тост. — Вот этот — тебе, — и он протянул мне сандвич с цветочками. — А вот этот — для Кайла.
— Спасибо, — послышалось глухое позади, и меня обошел предмет разговора. Его бедра оказались обмотанными полотенцем, и мой взгляд зацепился за следы от ногтей на его плечах. Он уселся в ближайшее к сыну кресло: — Вот этот можно?
Умираю с голоду.
— Да, этот тебе, — деловито подтвердил Денни.
— А еще можно? Одного мне мало…
— Вот этот можешь взять, — выделил сын еще один «шедевр».
— Кофе будешь? — поискала я глазами кофейник. Тот и, правда, оказался на полке рядом с плазмой.
— Буду, — прожег меня взглядом Кайл.
— Я сейчас его разолью, если будешь так на меня смотреть, — сосредоточенно принялась обслуживать обиженного «киборга», опускаясь на колени перед маленьким столиком. — У меня еще дрожат руки…
— Только руки? — в голосе наметилась оттепель.
— Ноги вообще не ходят, — улыбнулась робко.
— Ты хорошо сейчас смотришься на коленях… — превратился он в моего властного босса. К счастью, мелкий ушел с головой в приключения собаки-детектива и не замечал наших пикировок. — Это вместо «спасибо»?
Злился.
— Кайл, спасибо, — перевела на него взгляд. Эндорфины гуляли в крови. губы постоянно расплывались в глупой улыбке, и самое время было перестать ее скрывать. — Вчерашний день, ночь… и утро — незабываемы.
Он долго внимательно изучал меня, видимо. встроенным детектором лжи. потом подался вперед.
— Не забудешь, — пообещал зловеще. — Я обещаю…
А меня вдруг ошпарило мыслью — «не киборг». Он же… обычный мужчина! Это киборги стерильны…
Кайл с интересом смотрел в мои раскрывшиеся от ужаса глаза, а я уже набрасывала в голове график цикла и расчет даты месячных.
— Черт, — сорвалось с губ.
Он вздернул вопросительно бровь.
— Мы не предохранялись, — нахмурилась я.
— Расслабься, Рошель, — отвел взгляд. — Тебе ничего не грозит.
