– Вадим, руль вправо, быстро!!! – крикнул Кольцов и схватился за баранку. Пока еще сообразят!
Разразился раскатистой очередью пулемет Дегтярева, пули ударили по левому крылу, разорвали железо. Машина вильнула вправо, ушла с дороги, опасно накренилась. В последний момент Павел видел, как пулеметчик с искаженным лицом выпрыгнул на дорогу, стал стрелять от бедра, держа пулемет за сошку. Рядом с ним кто-то долбил из автомата!
Их спасла какая-то доля секунды! Надо же успеть сообразить! Машина перевалилась через неглубокую канаву, устремилась вниз.
– Не тормози! – кричал Кольцов. – Держи баранку!
Это были страшные мгновения. «Газик» несся по крутому склону, подпрыгивал на буграх, разваливаясь на ходу, вилял из стороны в сторону. Все внутренности вытрясло! Мелькали залежи камней, щуплые ветки кустарников в расщелинах.
«Надо же попасться на такую удочку! Успехи окрылили? Вот вам холодный душ! Уничтожить сотрудников оперативного отдела за проявленную инициативу – очередная задача диверсионной группы!»
От дикой тряски оторвалась крышка капота, ее куда-то сдуло, хорошо, что не на головы. Безуглов вцепился в баранку, орал дурниной. Но сообразил, что тормозить теперь точно нельзя – машина начнет кувыркаться. Стремительно приближался берег, зеленый косогор над небольшим обрывом – какой ни есть, трамплин!
– Держись, мужики! – взвыл Безуглов, отпуская баранку.
Колеса оторвались от косогора, «газик» ушел в свободный полет. Стал крениться на растерзанный капот. Три секунды ошеломляющего безвоздушного пространства. К удару о воду они уже были готовы. «Газик» рухнул в реку, стал погружаться. Удар был чувствительный, но вроде не смертельный. Впоследствии выяснилось, что глубина здесь была небольшой, от силы по грудь.
Кто-то застонал от боли, Цветков мгновенно оказался в воде – его выбросило. Снова купание, черт возьми! Мозги, похоже, растрясло вместе с нутром.
Павел плохо осознавал, что происходит. Но все делал правильно. Он машинально поймал ускользающий автомат, перевалился через борт. Ныли отбитые ребра. Но какое счастье – он чувствовал ногами дно!
Рядом возились товарищи. Кашлял Цветков, Безуглов оплеухами приводил в чувство Карагана.
– Все на берег! – заорал страшным голосом Кольцов. – Под обрыв! Я прикрою.
До обочины дороги отсюда было метров сто пятьдесят – немудрено, что залихватский спуск показался вечностью. Но диверсанты уже перебежали дорогу, мелькали головы над водостоком. Никакие не шестеро – только двое!
Они готовили пулемет, и вряд ли это было хорошей новостью. Откроют огонь – долго не продержаться. Павел приладил автомат на борт «газика», стал целиться. В ушах гудело, силуэты двоились, но он старался и первым открыл огонь.
Пули, взбивая глину на косогоре, заставили диверсантов пригнуться. Безуглов сберег автомат, остальные вытащили пистолеты. Почему так медленно – словно по бульвару гуляют? Но быстрее они не могли. Кольцов опять выстрелил, прижимая диверсантов к земле. Он видел их перекошенные лица – неотчетливо, но видел. А ведь не впервые он их видел! Но мысль ушла, когда в ответ загрохотал пулемет!
Оперативники уже попадали за обрыв, пули смели дерн с косогора. Кажется, все живы… Павел пригнулся, пули прошили борт, порвали железо. Он чуть не захлебнулся, забыв, что находится в реке. Пауза в стрельбе – он высунулся, послал наобум короткую очередь.
В этом момент заговорил «ППШ» Безуглова, теперь уже он нервировал диверсантов. Павел спохватился, бросился к берегу. Он брел, широко расставляя ноги, а Безуглов продолжал стрелять. Хлопали пистолеты оперативников. Кольцов успел покатиться под обрыв, когда опять заговорил пулемет! Полетели в реку пучки травы, взметнулись комья глины. Оперативники скорчились под обрывом – мокрые, как утята, злые, как голодные волки! Хорошо, что живые, но как же мерзко оставаться в дураках!
– Командир, что будем делать? – прокричал Безуглов. – В атаку пойдем? Так все и ляжем на этом склоне!
Павел осторожно высунулся и тут же спрятался. Пули пролетели совсем близко, земля посыпалась за воротник. «А ведь не все так плохо, – подумал он. – Для тех и других ситуация патовая. Они не подойдут, и мы не выйдем. А рано или поздно подтянутся солдаты лейтенанта Красавина, если не заблудятся…»
Стало непривычно тихо. Павел недоверчиво вытянул шею, стал приподниматься. Рухнул, когда новая очередь чуть не срезала ухо. И снова тишина.
– Товарищ майор, кажется, машина… – неуверенно заметил Цветков.
В самом деле где-то вдалеке ехал грузовик! Надрывался мотор, ревел, как простуженный слон.
– Огонь, дадим шума! – встрепенулся Павел. – Да не высовываться, в небо палите!
Они загрохотали из четырех стволов сразу. Снова забился в припадке пулемет Дегтярева. Сидящие в машине все поняли. Машина стала, высадились бойцы, затрещали «ППШ». В сторону реки диверсанты уже не стреляли, у них появилась другая забота. Потом пулемет и вовсе заткнулся, зато автоматы продолжали вести огонь…
Когда измазанные грязью, мокрые до нитки оперативники вышли к дороге, там уже все кончилось. Противник бежал. Брошенный пулемет валялся тут же. По окрестным канавам сновали солдаты в синих фуражках, из кустов доносились крики.
– Вы живы, товарищи контрразведчики, слава богу… – облегченно выдохнул лейтенант Красавин – молодой, но уже повоевавший, – просим прощения, но мы спешили, как могли…
– Все в порядке, лейтенант, – отмахнулся Павел, – вы явились как нельзя вовремя. Где эти упыри?
– Мы видели, как они убегали, товарищ майор, – лейтенант кивнул в сторону села. – У них, кроме пулемета, имелось автоматическое оружие. Отчаянные, черти. Прижали нас к земле, мы и пикнуть не могли. Потом у них, похоже, патроны кончились… У меня один убитый, один раненый.
Поиски диверсантов не принесли успеха. Отделение красноармейцев двигалось цепью, прочесывая местность.
В низине лежало село – в нем, как ни странно, жили люди. Посланные разведчики сообщили, что местные слышали пальбу, но ничего не видели. Продолжать поиски было бессмысленно. У немцев, без сомнения, имелся продуманный маршрут отхода.
– У них машина была припрятана, помяни мое слово, командир, – прохрипел Караган. – Интересно, они вернутся в город или сразу подадутся к своим?
Вопрос был важный. Неясное чувство подсказывало, что к своим диверсанты сегодня не пойдут. Костяк группы остался в Старополоцке, если и будут сбегать, то все вместе…
Лейтенант Красавин любезно подбросил оперативников до штаба. Солдаты в кузове отворачивались, прятали усмешки. Вид у бравой четверки был не самый представительный.
– Помыться, переодеться, – приказал Кольцов, – и через полчаса приступить к несению службы.
– Снова черная полоса, майор? – улыбнулся полковник Шаманский. – Ничего, не расстраивайся, рано или поздно ты их поймаешь. Диверсанты опускаются до обычной мести, значит, скоро станут делать ошибки. Ты точно где-то видел этих людей?
