– Что это такое? – стиснув зубы, спросил он.
– Залог.
– Какой?
«Информация?» Уолтерз уже рассказал Блэквеллу его тайны? Тайны, которых не знал даже он сам, потому что железная стена у него в голове отделяла его от воспоминаний?
– Две прекрасных голубки, – насмешливо протянул Блэквелл. – Одна темная и мрачная, другая – милая и светлая с переломанным крылом. Я полагаю, одна из них – с недавних пор ваша невеста.
Страх и ярость были Грачу знакомы. Он пользовался ими, холодно и грозно, чтобы убивать. Чтобы мстить и чтобы прославиться на весь мир. Но никогда, никогда его ярость не была столь смертоносна. Кровь вскипела в нем, выжигая путь к мышцам, крича, чтобы он нанес удар. Оторвал врагам руки и ноги.
– Я убью всю вашу семью. Я сожгу до основания все, что вам дорого, и посыплю ваше тело пеплом.
– Да, да, я знаю. На вашем месте я поступил бы так же. – Глаз Черного сердца из Бен-Мора сиял неистовым торжеством победителя. – Она будет в полной безопасности, пока нет насилия.
– Насилие есть всегда! – воскликнул Грач.
– Не в этот раз.
– Вы решили свою судьбу в тот момент, когда к ней прикоснулись.
– Я к ней не прикасался, – глумился Блэквелл. – Этих двоих прибило к моему берегу как прекрасный измученный плавник. Ничего не зная, сказал бы, что жена вас бросила, хотя теперь понимаю почему. Вы всего лишь злобный бессердечный пират. Думаю, это не делает из вас желанного супруга.
Острая боль прорвала ярость. «Лорелея. Пришла в себя, и вместе с графиней ей на сей раз удалось сбежать».
Она бросила его.
Он напугал ее, и она бросила его. Бежала прямо в лапы одного из самых опасных из всех ныне живущих злодеев.
– Капитан, чего вы ждете? – зашипел у него за спиной Хэксби. – Он врет. Давайте оросим эту долину их кровью и покончим с этим.
В любой другой день он отдал бы приказ. Он вырвал бы позвоночник Черного сердца из Бен-Мора прямо из горла.
Но он не мог. Не мог, если Лорелея в опасности.
– Откуда мне знать, что она у вас?
– Моя жена обратила внимание, насколько неподобающе одна из них одета. Фланель и муслин редко сочетаются друг с другом, – глянул он на него исподлобья. – Пристань она к берегу в другом месте, скандала бы не миновать…
– Блэквелл, вы понапрасну тратите время. – Толстый средних лет шотландец по левую руку локтя Блэквелла жаждал крови не меньше Хэксби. – Выпотрошим их, прежде чем они сойдут с этого места.
Блэквелл предостерегающе поднял руку.
– Я прежде всего деловой человек, а потом уже воин. Скажите мне, зачем вам нужен Уолтерз, и тогда мы, возможно, все еще сможем заключить сделку.
Кожа у Грача горела по всему телу, но его череп не просто онемел от головной боли, но пульсировал в такт с учащенным биением сердца.
От Черного сердца из Бен-Мора, заслужившего свой титул по праву, милосердия не дождаться. Что он сделает с Лорелеей?
Внезапно перестал что-либо значить Уолтерз. Сокровища. Собственное прошлое. Люди у него за спиной.
Он опустил пистолет.
– Вы ее вернете?
Блэквелл кивнул, опустив дуло в землю.
– Если вы мне объясните.
– Капитан… – запротестовал Хэксби.
Он поднял кулак, заставив всех замолчать.
– Мне нужно, чтобы Уолтерз опознал одну свою работу, – пробормотал он. – Татуировку.
– Это может оказаться непросто, – выдержав дипломатичную паузу, признался Блэквелл. – Его ранили во время нападения в тюрьме. Память у него не та, что раньше.
– Как и у меня, – криво усмехнувшись, сказал Грач.
– Я был его сокамерником. Я видел бо́льшую часть его работ. Может, я смогу помочь.
Грач посмотрел на готовые к бою лица людей Блэквелла. Напряжение его людей буквально било ему в спину, как волны, накатывающие на черные скалы под замком Бен-Мор.
Двигаясь медленно, как обычно под дулами стольких нацеленных пистолетов, он сделал несколько твердых шагов вперед, закатывая рукав.
– Вот… Я был ранен двадцать лет назад. Я не помню, что это значит.
Дориан Блэквелл пристально посмотрел на испещренную шрамами от ожогов плоть на руках – и неестественно замер.
– Дракон, – выдохнул он. – Карта.
Грача снова бросило в жар.
– Вы знаете ее?
Пистолет Блэквелла в мгновение ока уперся Грачу между глаз. А у него самого ходуном заходила грудь под тонкой шерстяной курткой.
– Снимайте. Капюшон.
Впервые за долгие годы Грач подчинился приказу другого человека.
Из горла Блэквелла вырвался грубый возглас. Потом еще один. В первом слышалось недоверие, а во втором – мучительное сожаление.
Увидев этого внушающего ужас человека дрожащим, изумленный Грач замер, не в силах произнести ни слова.
– Вы… вы же мертвы, – проговорил Блэквелл, бросая пистолет на землю. – Провалиться мне на этом месте! – заорал шотландец, лихорадочно опуская стволы своих людей в землю. – Это – корабль-призрак.
– О чем вы говорите?
– Вы привидение? – Дориан протянул к нему руку, но Грач достал Блэквелла первым, схватив его за ворот.
– Вы меня знаете? – Он приблизил к Блэквеллу лицо, не обращая внимания на металлические щелчки затворов. – Вы думали, что убили меня?
– Да, – странная и смущающая влага заблестела в единственном здоровом глазу Черного сердца из Бен-Мора. Его ровный голос стал хриплым от едва сдерживаемых эмоций. – Вы преследовали меня двадцать лет. Все это время я думал, что ваша смерть была моей ошибкой.
У Грача перехватило дыхание. Он посмотрел на Дориана Блэквелла иначе. Черные волосы. Мраморно-черный глаз. Рост и ширина плеч.
Это было то же самое, что смотреться в зеркало. Почти. Может ли быть, чтобы они?..
– Как это возможно? – удивлялся шотландец. – Дориан?.. Они заставили нас соскребать твою кровь с камней. – Ладонь Блэквелла легла на запястье Грача с нежностью, от которой тому стало не по себе. – Так много крови. Как ты мог выжить? Я видел, как они выносят твое тело. Я никогда не забуду…
Другая его рука сжала плечо Грача со свирепостью, которую тот не ожидал.
– Я отомстил за тебя, брат. Мы отомстили за тебя, Арджент и я. Мы убили их всех, Дориан. Каждого стражника Ньюгейта, который тебя избивал. Знай, что они умерли, корчась и крича от боли.
– Брат? Арджент? – Грач прижал руку к виску, боль едва не валила его с ног. Его голова. Он не мог…
Черное сердце из Бен-Мора встревоженно подхватил его под руку.
