– Выпьешь? – предложил Саша, вытаскивая бутылку «Мартелла».
– Коньяк за рулем? – посмотрел я с сомнением. – Нехорошо, Сань.
– Так не мне же, чудила! Ты пей! Заслужил. Стаканов не держим, но люди мы простые.
– И впрямь, не в первый раз, – согласился я, рассматривая пробку и вспоминая, когда в последний раз таскал с собой швейцарский нож со штопором. – Саш, я тебе позже все объясню, но твоя «камчатка» у Якута.
– Знаю, слышал, – произнес Агеев. – Лично не встречал, но мотоциклы они у нас оформляли. Кстати, лишних осталась парочка.
– Возможно, понадобятся.
– Вот как? – Саша приготовился выруливать на дорогу.
– Поворотник включи.
– Да я так, на глаз… Осторожно!
При его вопле я едва не выронил бутылку на дорогой коврик под ногами.
По трассе, двигаясь точно на нас, неслась огромная туша. По соотношению ее массы и скорости существовать такая не могла ровным счетом никак. А с учетом расстояния до нас – то, чего не могло быть, планировало столкнуться с «Бентли» примерно через две трети секунды.
Сашка рванул рычаг куда-то по диагонали – и «Бентайга» выпала на второй слой Сумрака.
Трасса превратилась в кривую тропинку с тремя колеями, тут и там перекрытую беспорядочно раскиданными валунами. Мы с Сашкой оказались внутри железной конструкции, больше похожей на доисторический танк с кучей ржавых бойниц и орудий, щедро украшенный изнутри охапками соломы.
Хлопая глазами, мы переглянулись.
В следующий момент из ниоткуда материализовалась голова туши, следом за которой проявилось остальное тело, словно безумный художник рисовал застывшую в прыжке фигуру, начав с пасти. Звук рычания пришел будто с другой стороны, чтоб многократно отразиться эхом от внутренностей танка. Движения зверя не казались замедленными. И все же я успевал фиксировать каждую деталь – раскрывающиеся когти, шевелящийся мех на груди зверя и все теснее прижимающиеся к голове заостренные уши. Ярко-красный загривок, столь неестественный в Сумраке, и совсем уже непонятную россыпь фиолетовых пятен на морде. Искореженную правую переднюю лапу, трясущую лоскутами порванной плоти. Неизменной являлась лишь ненависть в коричневых, мертвых глазах.
Зверь вытолкнул танк наружу – со второго слоя в обычный мир. «Бентайга» оторвалась от обочины, сделала в воздухе два полных поворота и с грохотом ударила в «Октавию» сзади. На меня сразу напали головокружение и тошнота, зрение помутилось. Подлые законы физики, сделавшие для зверя исключение, на нас сработали как обычно, превратив капот «Октавии» в металлолом. Магическая защита «Бентли» сработала как надо, защитив кузов от повреждений. Сработала – и пропала, выставив нас напоказ.
Я выкатился из машины, продолжая сжимать бутылку «Мартелла». Зверь обернулся ко мне, раскрывая пасть. Обойдемся без штопора. Легкое движение рукой – и пробка выскочила из бутылки подобно пуле, отскочив от глаза зверя, как от батута. Я выплеснул алкоголь ему в морду, чтобы увидеть, как зверь лишь фыркает в ответ.
Понятно, что ты не вампир. Очень похож на оборотня, только с бо́льшим числом допущений. Вроде тех, что ты свободно ловишь цель на втором слое Сумрака, пробиваешь защиту дозорного транспорта высшей категории безопасности и вообще ведешь себя как редкая скотина.
Ну и не без детали, что ты убил кучу народу в аэропорту.
Аура Абсолютного Карателя уже пропала, но даже без нее я хорошо понимал Клумси, вынужденного беседовать с таким в одиночку. Здесь не то что согласишься вступить в стаю – начнешь бабушек через дорогу переводить, даже если они сопротивляются.
Зверь испустил рык до того дикий, что я и представить не мог. В следующий момент ему в ухо прилетело «тройное лезвие» – Саша, обойдя «Бентли», выпустил серию атакующих заклинаний точно в голову Карателя, распространяя свой фирменный запах черники. Разжав пальцы и выпустив бесполезную бутылку, я продублировал атаку Агеева – уже в центр массы. Оборотень подскакивал на месте, задрав морду к небу, оглашая все окрест дичайшим воем, на который стандартная глотка волколака в принципе не способна.
Передо мной заблестела внутренняя поверхность мыльного пузыря. «Радужная сфера», защитное заклинание Светлых.
Мне не было нужды оборачиваться – я присел к земле, выхватывая «ратник» и глядя, как оборотня поражает пролетающий надо мной файербол. Каратель в ярости сделал рывок в мою сторону, ударяя лапой по поверхности «радужной сферы» и извергая звук рвущегося пенопласта. Я выстрелил ему серебряной пулей точно в морду, заставляя жмуриться, нажал на спуск еще несколько раз. Сложил пальцы левой руки в «пресс», оттолкнул зверя чистой Силой. Отошел назад, чтобы чуть лучше понимать, что творится за спиной.
Готовя новые заклинания, Дмитрий Борисов стоял рядом с искореженной «Октавией». Левая сторона его лица заметно увяла по сравнению с правой, оседая книзу, будто плавящаяся маска.
Мать моя Тьма! Да его же разбил самый настоящий инсульт!
Борисов старался держаться, хотя я чувствовал, до чего ему плохо. Силы, которые следовало немедленно направить на самолечение, он сейчас расходовал на атаку против оборотня. Слева от него дрожал Вадим, то и дело выдавливая из себя «фризы».
Взвыв в последний раз, оборотень пропал в Сумраке.
Я рванул вслед за ним, чтобы увидеть, как он прячется на втором слое. Вздохнул, проник следом.
Оборотень и тут решил исполнить невозможное. Встрепенулся всем телом, расплескивая черно-белую кровь. Ощерился в прощальной гримасе.
И пропал на третьем слое.
Никто из остальных участников боя не мог за ним последовать, кроме меня, и он это знал. Выманивал за собой, подальше от поддержки.
Принято.
Я заслонился стволом револьвера, ловя тень от того, чем он здесь был – тяжелого каменного мушкетона. Сумрак раздвинул занавес, отделявший меня от пучины третьего слоя, и мушкетон на моих глазах превратился в березовую рогатку с болтающейся невесомой серебристой нитью.
Каратель находился здесь, посреди чистого поля. Три колеи дороги превратились в семь, издевательски предлагая вообразить повозку, способную оставить подобный след. При виде меня оборотень попятился и завыл.
– Не такой уж ты и страшный, – сказал я, чувствуя, как звуки выталкиваются из моего рта и уходят куда-то вверх, подобно воздушным пузырям в воде. – Дневной Дозор. Выйти из Сумрака, форму скинуть!
– Я не могу, – прорычал Каратель вполне разборчиво. – Я не могу снова стать человеком!
Его слова были странной смесью звучания и вибраций окружающего мира.
– Хорошо, – согласился я. – Выходи как есть.
– Нет! – проревела пасть, заставляя землю колебаться. – Я тебя убью!
– Не угрожай Светлой Тени, – предупредил я. – Кстати, перчатку не терял?
Зверь ринулся на меня, но в этом месте он был заметно медленнее. Достаточно, чтобы встретить мой трюк, который я, как оказалось, не зря тренировал.
