«Тройное лезвие» пускает, как ясно из названия, три лезвия, которые не вылетают одновременно. Первое идет как ведущее, два других следуют по очереди пассивно, как магическое эхо. Если повторить заклинание сразу на момент первого эха, то получится совпадение нескольких разных атак между собой. Сложная вещь, требующая повышенного и расчетливого расходования Силы. Невероятно сложный прием, за который я признателен собственным многочасовым тренировкам.
А также группе Pink Floyd, впервые применившей это в басовой партии.
Почти все лезвия попали в цель. Здесь кровь зверя уже имела слабые краски, хоть и недостаточные, чтобы в случае чего избавить кровожадность сцены от взрослого рейтинга. Каратель впал в запредельный уровень ярости, когда стадия полной потери контроля над собой переходит в удивительное спокойствие и твердое осознание неотвратимости последнего боя. Плохо. Я рассчитывал, что до этой фазы не дойдет. Потому что встретить оборотня мне было уже нечем. Силы мои стремительно улетучивались.
Их не хватило даже на нормальный «щит». Взмах деформированной лапы – и я упал навзничь, чувствуя пружинящую твердь. Оттолкнулся от нее, снова стал на ноги, атаковал «Танатосом». Заклинание удачно попало зверю в покатый нарост, заменявший переносицу. На мгновение оборотень стал выглядеть как мертвый – чтобы постепенно начать приходить в себя снова.
Вот этого просто не может быть.
Хотя… Разве он не сказал, что не может вернуться к облику человека? «Танатосу» просто нечего убивать в его жизненной натуре. Часть ее и так уже мертва.
Бросив бесполезную рогатку, я сделал шаг назад. Затем еще один и еще, убеждая самого себя, что это тактическое отступление, чтобы зацепиться за нужный объект. Каратель шел на меня, неторопливо, тоже набираясь сил. Я попятился мимо пустого хромированного овала («Бентли»?), смятой жестяной коробки («Октавия»?), смирно лежащей на земле коралловой ракушки…
Какой еще ракушки?!
Между мной и оборотнем лежала тусклая океанская раковина с закрытыми створками. Широкая, в полметра шириной, приплюснутая в середине. В такой могла бы храниться жемчужина всех времен и народов. Или, обложившись посидонией, доживать свой век водное создание, нейтральное ко всему, что творится снаружи. А еще там могло быть…
Я пустил в оборотня еще один «пресс», заставив его застыть на мгновение. Подскочил к ракушке, начал открывать изо всех сил. Створки не поддавались, пока я не заметил двух маленьких моллюсков, сжимавших половинки раковины воедино. Пнул их со всей дури, и створки тут же распахнулись, словно их распирала пружина.
Внутри было несколько жемчужин. Даже не считая, я мог сказать, что их было десять. И нужны мне были не они. Вытащив предмет из самого верха раковины, я повернулся к Карателю и поразил его летящей гигантской снежинкой, словно сошедшей со страницы детской книжки.
Глаза зверя остекленели, когда плоский морозный диск рассек его морду наискось. Я выстрелил еще, отрезая зверю его многострадальную лапу. Подошел ближе, схватил свободной рукой за ухо.
– Пора нам вернуться, – сказал я, вытаскивая оборотня из Сумрака.
Его вой перешел в скулеж, когда мир вокруг вернул себе краски. Звериные зрачки сузились, уставившись на предмет, который я держал перед мордой зверя.
Шакрам холода.
Поворот всем телом, одно продольное движение – и я рассек лезвием шакрама горло Карателя, принимая на себя фонтан мерзкой крови. Зверь распластался на асфальте проспекта, пару раз дернул лапами – и затих.
Утирая кровь рукавом, я обернулся к остальным.
Сашка озадаченно смотрел на меня. Вадим уставился на раскрытый чемодан, рядом с которым валялись два отломленных замка. Дмитрий Борисов стоял на месте, и его лицо все еще оставалось асимметричным.
– Вот и все, – бесцветно произнес он. Впервые ему удалось выразиться так, что я не сумел понять, что он имеет в виду.
– Ты как, в порядке? – спросил Агеев, возвращая себе самообладание. – Что это за тварь такая? Оборотень, я же вижу! Но почему он такой мощный оказался?
– Думаю, на это нам ответит Светлый Борисов, – сказал я, чувствуя, как звериная кровь щиплет глаза.
Агеев вопросительно глянул на Борисова. Тот выглядел все более жутко с каждым мгновением.
– Темные, – произнес Борисов. – Вы только что наблюдали «камчатку» в действии.
– Да ладно? – удивился Сашка.
– Да, – пробормотал я, глядя на мертвую тушу. – Всего один оборотень. И магический… как вы там сказали? Энергетик? Теперь это так называется, да?
Борисов ничего не ответил.
Вадим стоял на месте, держа руку вверх. Он вывешивал «сферу невнимания», скрывая место боя от людей. Лучше поздно, чем никогда, но без бригады чистильщиков от каждого из Дозоров нам теперь не обойтись.
– Коньяк испортили, – пожаловался Агеев, показывая на меня и зажимая нос. – Плащ испачкал. Боюсь, уже не отстирать.
Глянув на себя, я брезгливо начал стаскивать плащ.
– Ничего, – сказал я, швыряя некогда любимый атрибут одежды рядом с револьвером. – Думаю, в ближайший месяц я буду представлять совсем другой имидж.
Глава 10
Старинные часы висели на том же месте, где я их видел два дня назад. Бронзовая кукушка все еще наполовину высовывалась из гнезда. С нового ракурса она смотрела прямо на меня, вероятно, желая что-то мне сказать. Или же я просто сидел на другом месте, которое в зале заседаний Дневного Дозора Москвы предоставляют не подсудимым, а ценным свидетелям.
Рядом со мной сидел довольный Сашка. Напротив нас, едва помещаясь на стуле, не шевелясь, замер Борисов. Про него нельзя было сказать, чтобы он стал подобен камню. Скорее, это была неподвижность всеми забытого мешка с колбасой. И дело было даже не в том, что ему нанесли несколько моральных ударов и заставили выслушивать внеплановое заседание пражской Инквизиции в штаб-квартире Темных.
Лицо Борисова так и осталось перекошенным после утреннего инсульта. Вероятно, оно останется таким на всю жизнь.
– Мы заслушали доклад Александра Агеева, – сказал Саймон Джонсон, чей вид не выдавал ни малейших следов недавних царапин. Похоже, что Саша все же послушался моего совета и оперативно вызвал ему портного. – Хотелось бы вкратце услышать итог от непосредственного участника события – Сергея Воробьева.
Астрид улыбнулась мне поверх очков. Я вернул улыбку, продолжая сидеть на стуле. Сцепил руки в замок, чуть наклонился вперед, словно отыгрывал роль гостя интеллектуального шоу, готовящегося сказать развернутый верный ответ.
– Общая хронология событий такова, – начал я. – Неизвестный нам противник узнал про магический энергетик под названием «камчатка», значительно расширяющий возможности Иных. Эликсир действительно существует, мы с Александром Агеевым видели его в действии. Враг разработал план по похищению образца «камчатки», на основе которого предположительно можно наладить массовое производство эликсира. Момент похищения должен был состояться при передаче флакона с образцом от Ночного Дозора Инквизиторам. Был нанят исполнитель – неустановленный оборотень, которого, согласно необычайному образу его ауры, будем в дальнейшем называть Каратель.
