Клумси ни в чем не ошибся. Прямо посреди трассы лежал мертвец.
Я слез с мотоцикла, накинул на себя «сферу невнимания». Подошел к месту, смотря на первый и второй слои Сумрака.
Конечно, не совпадение. Передо мной лежал мертвый оборотень в человеческой форме. Лицо умиротворенное, словно он хорошо погрыз свежей плоти перед смертью. Глаза закрыты. Лицо незнакомое. Регистрационная печать есть, с пропиской в Вологде. Лицензия на питание отсутствует. Значит, не из клана Якута. Возможно, конкурирующая стая. Причина смерти тоже вполне стандартная как для человека – врезание в дорожный столб со взрывом бензобака и отрывом вилки. После такого мало кому бы повезло. Но он же оборотень! Реакция, опыт, перекидывание – многое что его могло бы спасти. Если только ему отправиться на тот свет не помогли другие Иные.
И лежал покойник точно на развилке, словно указывая на северо-запад. Даже при самых диких допущениях я не мог сказать, что его положили сюда нарочно, словно скелет Аллардайса, показывающего на сокровища. Просто именно здесь случилась жесткая, хоть и короткая погоня, в которой участвовали минимум две стороны, и одна из них – не Якут.
– Значит, вторая – Якут, – пробормотал я.
– Что? – переспросил Клумси, подкатывая «гантель».
– Не иди дальше, – предупредил я. – Незачем затаптывать следы следствию. Пусть работают. А мы едем на запад.
– А что там?
– Рыбинск через семьдесят километров. И надеюсь, хоть какие-нибудь ответы. Теперь ищем следы оба, и внимательно.
Дальнейший путь мы проделали, серьезно ускорившись. Надвигалась ночь. Через мое сознание одна за другой проносились версии происходящего, и ни единая ничем не подтверждалась. Ясно лишь было, что на отрезке, упиравшемся в водохранилище, творилось что-то нехорошее.
Путь до Рыбинска мы преодолели за полчаса.
– Следы! – крикнул Клумси на въезде в город. – Ты видишь?
Я видел все. Не только густой, бурчащий Сумрак, но и массовые следы от протекторов на асфальте. Совсем недавно здесь проносились дрифтовавшие двухколесники.
– Я слышу Зов, – сказал Клумси, втянув носом воздух. – Слабый и неактуальный.
– Неактуальный?
– Здесь работал вампир, который уже напился и ушел. И запах оборотней…
– Расстояние?
– Километра четыре.
– Ты молодец, Клумси. Сможешь сократить радиус?
– Смотря в какую сторону… тут было много низших, во всем городе. Недавно.
– Веди на оборотней, – решил я. – Может, там наши.
– Ты про Якута? – покосился Клумси. – То есть они уже теперь «наши»?
– Веди давай!
Клумси крутанул правую ручку «гантели», и мы помчались к Волжскому мосту.
Но не успели мы на него въехать, как откуда-то снизу раздалось нечто, что почти невозможно было ожидать на первом слое Сумрака.
Пронзительный женский крик.
Глава 2
Клумси долго не думал – втопил прямо через покрытый свежей травой склон, пропарывая колесами «гантели» влажную почву. Я остановился, соскочил с «Голдвинга» – мотоцикл послушно заглушил мотор, становясь на подножку. Сбегая по склону вниз, я скинул с себя шлем и перчатки, приготовил «тройное лезвие» на кончиках пальцев. Увидел, как Клумси, тормознув под самым мостом, подбежал к потухшему фонарю.
Источником крика оказалась молодая девушка – на вид чуть за двадцать. Она корчилась на земле от невыносимой боли. Ее ноги были переломаны в нескольких местах, и девушке оставалось разве что бессильно царапать ограждение, отделявшее идущую под мостом беговую дорожку от берега. И самым тревожным моментом был все же ее крик, раздававшийся на первом слое Сумрака и полностью отсутствующий в простом мире, в котором девушка и находилась. Такого я не встречал ни разу.
«Сферу невнимания» можно было и не вывешивать – вокруг нас и без того висела завеса со схожими признаками.
– Это укус! – выпалил Клумси.
– Что? – спросил я, готовя «Авиценну». – Говори, что происходит!
– Она пытается впервые перекинуться! Ее укусил оборотень и сбежал. Она не может превратиться без помощи.
– Ты можешь ей помочь?
Клумси с досадой покачал головой.
– Не я и не сейчас, – сказал он. – Уже поздно. Эй, как тебя зовут? Ты меня слышишь?
В голосе парня сочувствие почти перекрылось испугом. Оно и понятно – девушка выглядела очень плохо. Сочетание физических и душевных страданий ее почти добило.
Поймав наконец концентрацию, я почувствовал на пальцах знакомое покалывание. «Авиценна» начала действовать. Быстро наклонившись, я разлил целительное заклинание по ногам жертвы нападения.
– Переверни ее, – скомандовал я, и Клумси, осторожно приобняв девушку, потянул ее на себя. Новый стон боли вышел из ее уст, заплаканное лицо почти не изменило гримасы. Я повторил заклинание, ведя его снизу вверх, до середины позвоночника, и назад, к искореженным лодыжкам.
Ничего не изменилось, только стон чуть поутих.
– Не работает, – сказал я, сам не веря своим словам.
– Что? – выдохнул Клумси.
– «Авиценна» не сработала. Разве что как легкий наркоз. Я остановил внутреннее кровотечение, замедлил разрушение тканей. Но вылечить не могу.
– Ей нужно лишь обратиться. – Клумси прижал девушку к себе, начав баюкать, как ребенка. – В звероформе она исцелится.
– Сможешь укусить ее?
– Не могу. – Клумси с бессилием сжал челюсти, словно мстил воздуху. – Мне не дано обращать никого. Думаешь, почему я никогда не прошу лицензию?
В тот момент меня мало интересовало, почему Клумси не брал лицензию. Хотя подумать об этом мне, конечно, следовало. Девушке и вовсе было не до того. Она вся сжалась, словно встретила очередных маньяков.
Собрав столько Силы, сколько мог, я вспомнил все исцеляющие заклинания и отправил их нашей пациентке. Я чувствовал уже не жалость – ярость. Меня переполнял мешающий думать гнев, направленный против бессмысленной жестокости низших, которые забавляются с жертвой таким образом. Сколько войн Иных прокатилось по земле, чтобы вы получили право на вмешательство в человеческую жизнь? Раз уж вмешались – уважайте собственный обряд, закончите его как следует. Ни у кого нет права хватать первую попавшуюся жертву среди людей, жестоко ее калечить, начинать ритуал обращения и прерывать его на середине. За подобное я имею право распылить кого угодно. И в данный момент испытывал острое желание это сделать.
Мои заклинания наконец подействовали – девушка перестала стонать, бессильно закрыв глаза.
– Не спи, – сказал я ей. – Ты меня слышишь? Как тебя зовут?
