– Да, значит, продержались мы с мужем года три, я за это время Академию ветеринарную закончила, Славику помогала, пока он в институте учился. А потом муж вдруг и говорит – разводимся.
Ну, я особенно возражать не стала, любви между нами неземной не было. Ладно, говорю, как скажешь.
А за то, говорит, что судом мне не грозишь, нервы не мотаешь и отступных больших не требуешь, я с тобой разойдусь по-хорошему. Проси чего надо.
Ну, я и попросила конюшню эту, он согласился, купил конюшню на мое имя, первое время своим знакомым меня рекомендовал, потом уж я сама раскрутилась. А потом все так завертелось, бизнес все время и все силы отнимает. Со Славиком редко виделись, он институт закончил, работал, карьеру делал, какие-то у него девушки были, меня пару раз знакомил… но ничего серьезного.
Потом устроился в крупную страховую компанию, деньги там приличные платили, а на меня тогда как раз бандиты наехали, хотели конюшню отнять. Отбилась я, однако нервов и денег потеряла много. И не знала, что Славик задумал, уж потом он мне рассказал, когда все случилось…
– Вот с этого места, пожалуйста, поподробнее! – оживилась Ирина, и тут же едва не подпрыгнула на месте от тычка в бок.
Оказывается, это Антон! Хотел ее, видите ли, к порядку призвать, чтобы не перебивала хозяйку конюшни, а дала человеку высказать наболевшее. Что-то уж очень издалека тетя начала, этак они и до вечера не закончат.
Алла Петровна отреагировала на ее выпад удивительно спокойно и продолжала:
– Он в страховой компании работал, и однажды к нему один такой сомнительный тип обратился… это насчет креста, который вроде бы принадлежал царю Борису Годунову. Его купил один очень богатый человек…
– Иорданский, – подсказал Антон.
– И у них в компании хотел застраховать. А начальство что-то засомневалось, точнее, они обратились к своему эксперту, а тот уже человек пожилой, из дома не выходит, нужно ему было этот крест прямо в квартиру привезти. Вот Славика и уговорил тот криминальный тип крест этот украсть, потому что только в этот промежуток времени это можно сделать. До того крест под охраной, а у эксперта…
– Веригина, – влез Антон.
– У Веригина в квартире охранников не будет, они должны на лестнице ждать, эксперт такое условие поставил.
А Славик с этим типом договорился, что эксперту прыснет в лицо чем-то, тот и заснет, а он с крестом этим выйдет через потайной ход в соседнюю квартиру, тот тип так устроит, что там никого не будет.
– Как вы говорите – потайной ход? – заинтересовался Антон. – Как же так, отчего потом полиция ничего не обнаружила?
– Никто про это не знал, – вздохнула Алла Петровна, – то есть сам Веригин, хозяин квартиры, то ли знал, то ли нет, его теперь не спросишь. Он шкафом на кухне вход заставил, а другие соседи ничего не знали, тот тип как-то выяснил. Дом старый, нашел строительные планы какие-то позапрошлого века еще.
Значит, условились они, что тот человек потайной вход откроет, и Славик выйдет, передаст ему крест, потом переоденется, загримируется и выйдет. Дверь из той квартиры не на ту площадку выходит, где охранники ждать будут.
– Не на ту площадку? – перебил ее на этот раз Антон. – Как же так? В том доме всего один подъезд!
– Верно, один. Но вторая квартира находится ниже этажом, там что-то вроде лифта, которым на кухню дрова поднимали. А откуда вы про этот дом знаете?
– Да уж знаю… вы продолжайте, продолжайте!
– В общем, Славик должен был оттуда через другую квартиру выйти, а когда охрана спохватится, Славик уже далеко будет. Этот тип сказал, что у него уже покупатель на крест есть и документы новые он Славику сделает.
– Глупо все как-то! – Ирина пожала плечами и снова получила от Антона чувствительный тычок в бок – не мешай, дескать, не лезь со своими замечаниями.
– Да, – вздохнула Алла, – я говорила, что тогда занята была своими делами, а иначе отговорила бы Славика. Деньги огромные ему глаза застили, оттого и согласился.
В общем, в тот день, пять лет назад, поздно уже было, я конюшню закрыла, всех отпустила, да сторож у меня заболел, так что пришлось самой на ночь оставаться – лошадей-то не бросишь. И уж спать ложусь – вдруг стук в окно.
Я открываю – Славик. Да в таком виде, что и не описать. Трясется весь, зубы стучат, глаза дикие. Ну, чаем его отпоила, он и рассказывает. Про то, как сговорился с этим типом крест украсть. А когда вошел в квартиру эксперта этого…
– Веригина, – подсказал Антон.
– Ага, так вошел он и увидел, что Веригин на ковре в комнате лежит мертвый. Там камин был, а возле него кочерга старинная, бронзовая. Так вот его этой кочергой…
И, Славик рассказывает, его как стукнуло, сразу ясно стало, что это его подставили, что тот тип, с которым он сговорился, с самого начала задумал эксперта убить и Славика тоже, чтобы про него никто не узнал и деньгами не делиться.
Дошло до него за секунду, Славик говорил, он еще только нагнулся над стариком, увидел, что тот мертвый, а поднялся уже с кочергой в руке. И как жахнет по ногам того типа, который подкрался к нему тихонько. Хотел Славика убить, да не вышло у него ничего, потому что Славик его оглушил, а потом, себя не помня, все бил и бил кочергой, пока не убил.
Очнулся через какое-то время – матерь божья, все в крови, эти двое мертвые лежат. Что делать?
Запаниковал он, испугался, что на него подумают, два трупа на него повесят. Соображал плохо, решил бежать. Этот тип на него чем-то похож был – рост такой же, телосложение, волосы… Ну, а лица не видно, там одна кровавая каша. Если бы Славик его не бил так, можно было все на него свалить, сказать, что самооборона была. А так… в общем, переодел он убитого в свой костюм, документы свои положил, часы свои на руку надел, да и ушел в другую квартиру.
Все закрыл, заделал, так что полиция потом ничего не заметила. А там, в соседней-то квартире, просидел несколько часов, а потом уж, когда полиции понаехало, то и вышел потихоньку. Там все двери нараспашку были, ходи кто хочешь…
Алла Петровна замолчала, потом вздохнула тяжело.
– И что мне было делать? Брат в невменяемом состоянии, куда его денешь? А он боялся страшно, во-первых, полиции, а во-вторых, что кто-то за тем типом стоял. Ну и крест, конечно, он забрал, непонятно только зачем, потому что продать его Славик никак не мог, слишком заметная вещь, сразу бы на него вышли.
В общем, оборудовали мы тут, под конюшней, убежище, Славик оттуда и не выходил почти.
Вызывали меня в полицию, сообщили, что брат погиб. Никто там особо не расследовал, посчитали того типа Сергачевым, страховая компания мне еще деньги какие-то выплатила. Потом квартиру я его продала, так и жили все эти годы. Славик, он… он такой странный стал, вроде как умом малость повредился.
– А скажите… – спросила Ирина, – ваш брат ведь болел? – И сама первая ткнула Антона в бок – мол, не лезь тут, не командуй, сама знаю, что говорить и как спрашивать.
