Тридцать девять
Нимуэ, Моргана и Кейз вошли в пещеру, где старейшины кланов обсуждали судьбу лагеря. Обстановка была напряженная. Пожары, охватившие окрестные фермы, довели ситуацию до критической точки: скот был забит, сгорели сотни амбаров, а вместе с ними и всякая надежда на пропитание для голодающих беженцев. Что еще хуже, огонь распространялся по окрестным лесам, и дым заставлял оленей и мелкую дичь в страхе покидать Долину Минотавра, а значит, фейри-охотникам приходилось забираться все дальше в поисках пропитания, заходя на территории Красных Паладинов.
Моргана вернулась после взбучки, которую устроила Белке, и встала позади. Она предпочла игнорировать взгляды некоторых фейри, которых явно возмущало присутствие на собрании «человечьей крови».
Тем временем Гавейн пытался привести старейшин к общему мнению.
– Мы не планируем оставаться здесь, – напомнил он. Рос из клана Бивней треснул кулаком по камню, который служил столом Совету. Эхо от удара отразилось от неровных стен и потолка.
– Гар’тут ащ! Ли’амач реш оо грев нэш!
Один из сыновей Роса, Могван, перевел:
– Он не выведет остатки своего рода на открытую дорогу, где их прирежут.
Кора из Фавнов продолжала стоять на своем:
– А что ты предлагаешь? Сидеть здесь и голодать, словно мы младенцы? – Кора, как и Нимуэ, была дочерью архидруида в своем клане и фактически стала лидером. Как и все Фавны, она презирала Бивней.
– Беч а’лач, не’бет алам! – Рос ткнул себя кулаком в грудь.
– Мы добываем пищу. Мы выживем, – сказал Могван.
– На нашей земле! Так вы крадете пищу у нас! – воскликнула Кора.
Гавейн сжал переносицу, когда спор возобновился. На повестке дня стояло предложение Фавнов, которые намеревались бежать на юг, держась близ Королевского тракта, посылая разведчиков из числа Лунных Крыльев и Плогов, чтобы не напороться на заставы Красных Паладинов. Единственная проблема: никто не мог гарантировать, что беженцы-фейри, перебравшись через Горы Минотавра, не столкнутся с еще большей агрессией. Военачальники викингов удерживали южные порты, а следовательно, от них зависело благополучие побега морем.
Нимуэ было трудно уследить за ходом перепалки, учитывая, что она велась на различных диалектах, языках разных народов и лишь иногда переходила на английский.
– Мы рискнем остаться в горах, – проворчала Джекка, старейшина Скалолазов, чьи руки покрывали татуировки. Высокий Мастер Бури – безволосый и равнодушный к холоду, как и все его соплеменники, – прорычал на своем наречии:
– Аул нос чирак нихан?
Нимуэ обернулась к Кейз, и та перевела:
– А как же все остальные?
– Я потеряла пятьдесят братьев и сестер моей крови! Целое поколение стерто с лица земли! И мы пришли сюда первыми! Мы не можем спрятать всех, – Джекка пожала плечами, устав убеждать.
– Клик ката ак тук! – презрительно сплюнул Нурисс из клана Змей.
– Он говорит: «Как будто Скалолазы вообще видят кого-то с высоты своего высокомерия», – прошептала Кейз. Джекка ощетинилась:
– А что твой народ сделал для нас, кроме как посеял раздор? И теперь вы хотите нашей помощи?
– Мы договорились держаться вместе, – напомнил Гавейн, но его никто не услышал из-за криков. Страх, ярость и горе кипели в одном котле и выливались в племенные споры, которые были древнее пещер, укрывавших их всех.
Пронзительно-яркий свет и потусторонний гул заставили фейри замолчать. Все повернулись к Нимуэ, которая сжимала в руке Зуб Дьявола. Она прошла вперед и положила меч на валун, прочие фейри молча смотрели на нее. Голос Нимуэ дрожал, она всей кожей чувствовала покалывающее присутствие матери, будто та стояла совсем рядом – царственная и прямая.
– Мы не бежим, не прячемся и не бросаем соплеменников! Позор тому, кто отвернется от своего брата или сестры. Все мы потеряли матерей и братьев, сыновей и друзей. Мы – все, что у нас осталось! Мы – единственные, кто стоит между выжившими и полным уничтожением расы фейри. Языки, ритуалы, история – только мы можем уберечь это наследие от смертоносных костров Кардена!
В пещере стояла тишина, но тишина беспокойная. Нимуэ знала, что это не продлится долго. Гавейн кивнул:
– Так что ты предлагаешь?
– Как далеко отсюда до Шлака? – твердо спросила она.
– Миль десять к югу от Шлаковых Ворот, – ответила из задних рядов Моргана.
Гавейн покачал головой, отвергая ее предложение.
– Там для нас спасения нет. Красные Паладины заняли город две недели назад.
– И по какому же праву? – поинтересовалась Нимуэ. Гавейн вопросительно взглянул на нее.
– О каком праве ты говоришь? Они просто взяли город.
Образ Ленор – четкий и прекрасный – стоял в голове у Нимуэ, когда она заговорила.
– Это наша земля. Наши деревья. Наши тени и наши пещеры. Наши туннели! Мы знаем эти земли и эти тропы как никто – так почему мы должны уходить? Карден – всего лишь захватчик, и его паладины посягают на то, что принадлежит нам. Вот и давайте обращаться с ними как с захватчиками.
Голос Ленор был тих, но тверд: «Научи их. Помоги им понять. Ведь однажды тебе придется повести их за собой. Когда я уйду…»
Несколько фейри кивнули в знак согласия, но Гавейн охладил ее пыл встречным аргументом:
– У Кардена тысячи бойцов. Мы не выстоим в открытом столкновении.
Она чувствовала, как Сокрытое гудит внутри нее растущим огнем, покорным ее воле и ожидающим команды. Меч Силы, казалось, светился от одного ее взгляда. Она продолжала говорить с уверенностью, присущей Ленор.
– Согласна, открытую войну с Карденом нам не выиграть. Но в наших силах расстроить его планы, помешать ему, вынудить защищаться, а между тем – спасти от крестов так много фейри, как сможем. Я скажу: пусть сама природа обратится против них. Пусть они боятся гор, – Нимуэ взглянула на Скалолазов, – и равнин, – взгляд в сторону Змей. – Пусть боятся темноты. Я видела паладинов вблизи, и они не дьяволы – всего лишь люди из плоти и крови. Они могут кричать и истекать кровью так же, как и мы. Так давайте заставим их! Это наша земля – и мы отвоюем ее!
Рос из Бивней снова хватил кулаком по столу – на этот раз в знак одобрения. Змеи вместе с Мастерами Бури топали ногами. Моргана улыбалась, глаза ее сияли, и постепенно все фейри захлопали в ладоши, застучали кулаками и пятками, поддерживая Нимуэ. Гавейн обернулся, и Нимуэ увидела беспокойство на его лице, но саму ее охватила странная безмятежность. Частично уверенность вселял меч и огромная сила, сокрытая в нем. Но по большей части она чувствовала облегчение.
Больше никаких погонь и никакой нужды бежать. Они примут бой с Красными Паладинами, и неважно, что ждет их впереди, огонь, пытки или смерть, – Ведьма Волчьей Крови напьется сполна.
