— Плевать! Юрий Дмитриевич, выходи на сотовый Савельева! Мне и Директору надо знать ситуацию у тоннеля! — потребовал Безверхний.
— Так перехватят же, Александр Георгиевич! — предостерег Шепеленко.
— Поднимут вой и обвинят нас во всех смертных грехах! — поддержал его Сердюк.
— Да пошли они на… — взорвался Безверхний.
— Понял, Александр Георгиевич, сейчас же займусь связью! — заверил Шепеленко и выскочил из-за стола.
— Погоди, Юрий Дмитриевич! — остановил Безверхний, и в его голосе появилась сталь. — Прямым текстом сообщи Савельеву про 58-ю армию и десантников! Пусть эти мерзавцы в Тбилиси и в Вашингтоне слушают! Политесы закончились! Доигрались, засранцы! Вмажем так, что на всю жизнь запомнят!
— Понял, Александр Георгиевич! — принял к исполнению Шепеленко и ринулся в приемную.
Безверхний проводил его взглядом и снова обратился к Гридину:
— Ты все слышал, Владимир Иванович? Вот и молодец!.. Так и действуй! — одобрил Безверхний и, положив трубку, в сердцах сказал: — Как же так мы прошляпили? Как?!
— Выходит, информация об операции «Чистое поле» не была дезой и шантажом спецслужб Грузии, — признал Кубанский.
— Подлецы! Как фашисты в сорок первом! «Чистое поле»? Ну мы устроим им похоронное поле! — негодовал Безверхний.
Свинцовая волна ненависти к вероломному агрессору поднялась в его груди и яростным огнем расплескалась в глазах. Пальцы сжались в кулаки, а кожа от напряжения побелела на костяшках. В эти мгновения он всем своим существом находился там, в объятом пламенем пожарищ Цхинвале, рядом с подчиненными. Те же чувства испытывали Кубанский и Сердюк. Напряженную обстановку в кабинете разрядило появление Шепеленко. Он с порога выпалил:
— Александр Георгиевич, есть связь с Савельевым! Он докладывает, Рокский тоннель наш! Только что отбили атаку грузинской штурмовой группы!
В кабинете раздался общий вздох облегчения. Рокский тоннель — ключ к Южной Осетии — находился в руках разведроты ГРУ и открывал проход для частей 58-й армии СКВО, 76-й Псковской воздушно-десантной дивизии и батальона «Восток» чеченского спецназа. Ситуация в Южной Осетии не выглядела столь уж безнадежной. Дальнейшее ее развитие зависело от стойкости бойцов подполковника Тимермана, югоосетинских ополченцев и неумолимого времени. Оно таяло на глазах и требовало решительных действия. Безверхний встал из-за стола. Вслед за ним поднялись генералы. Он прошелся по кабинету. Его внезапное ледяное спокойствие заставило их подтянуться. Безверхний прошелся строгим взглядом по ним — испытанным соратникам — и заговорил короткими, рублеными фразами:
— Сегодня, не побоюсь сказать этого слова, для нашего Отечества настал час испытания! У нас нет права дрогнуть и отступить! Сегодня прогнемся в Южной Осетии. Завтра они будут испытывать нас на прочность на наших границах! Мы обязаны преподать им жестокий урок!
— Чтобы впредь неповадно было! — с ожесточением произнес Шепеленко.
— Да, Юрий Дмитриевич. И поэтому, как это принято в военной контрразведке, в трудную минуту мы обязаны быть в войсках. Стать рядом, плечом к плечу с нашими подчиненными и армейскими товарищами.
Генералы дружно кивали. В их глазах была непоколебимая решимость выполнить свой долг. Безверхний согрел их теплым взглядом и распорядился:
— Юрий Дмитриевич, немедленно убываешь в Южную Осетию и берешь на себя координацию действий всех подразделений военной контрразведки с армейским командованием!
— Есть! — принял к исполнению Шепеленко и шагнул на выход.
— Задержись, Юрий Дмитриевич! Задержись, Юра! — в голосе Безверхнего было что-то такое, что заставило не только его, а и Кубанского с Сердюком напрячься.
Безверхний шагнул к Шепеленко. Он скорее просил, чем приказывал:
— Юра, прошу тебя, береги людей! Мы и так уже понесли неоправданные потери. Они лежат на нашей совести. Нам смотреть в глаза их матерей!
— Я сделаю все, что в моих силах, Александр Георгиевич! — поклялся Шепеленко.
— И еще, Юрий Дмитриевич, за наших павших ребят эти мерзавцы должны заплатить самую большую цену! Повторяю, самую большую! Пусть мерзавцы раз и навсегда зарубят на своем поганом носу: за одну только мысль тронуть контрразведчика им до конца жизни не расплатиться!
— Есть, товарищ генерал!
— Удачи тебе, Юрий Дмитриевич. Возвращайся живой! — пожелал Безверхний и, обращаясь к Сердюку и Кубанскому, объявил: — Я на доклад к Директору, а затем в Моздок, ближе к войскам! Анатолий Алексеевич, ты оправляйся в Абхазию, возьмешь на себя координацию наших действий с армейским командованием. Николай Валентинович, ты остаешься в Москве. На тебе все текущие вопросы!
В ту бесконечно длинную, полную драматизма и колоссального напряжения ночь 8 августа 2008 года военные контрразведчики стали плечом к плечу с товарищами по оружию — военнослужащими Вооруженных сил России.
Августовские дни 2008 года стали роковыми для Специальной службы внешней разведки, Департамента контрразведки и Департамента военной разведки Министерства обороны Грузии. На их вызовы перестали отвечать резидент Херкеладзе и ценные агенты Имерлишвили и Балашвили. Во время обысков, проведенных сотрудниками ФСБ и Следственного комитета, нашли полное подтверждение оперативные данные о проведении ими враждебной деятельности, направленной против обороноспособности Российской Федерации. Обнаруженные по местам их жительства вещественные доказательства не оставляли шпионам шансов уйти от ответственности за совершенные преступления. Под давлением неопровержимых улик они начали давать подробные показания о том, кем, когда и при каких обстоятельствах были завербованы и какие задания грузинских спецслужб выполняли. Вслед за арестами Херкеладзе, Балашвили и Имерлишвили российской контрразведкой были проведены задержания других агентов.
11 августа 2008 года Директор ФСБ России Александр Бортников доложил президенту Дмитрию Медведеву об аресте 9 шпионов, в том числе и нелегального резидента Херкеладзе. Всего девять, кто поддался соблазну денег, испугался угроз и, изменив присяге, стал выполнять шпионские задания грузинской разведки. Но были и другие грузины — военнослужащие российской армии. Для них отпуск на историческую родину также закончился вербовкой, но по возвращении в Россию они обратились в органы безопасности с признанием о вынужденном сотрудничестве с спецслужбами Грузии и рассказали о полученных шпионских заданиях. Ни один из них не был подвергнут уголовному преследованию, более того, они продолжили службу на прежних должностях. Счет оказался явно не в пользу шпионских ведомств Саакашвили!
Во время боевых действий в Южной Осетии и Абхазии они, грузины-военнослужащие, своими мужественными поступками — участием в боевых действиях против агрессора — доказали, что есть другая Грузия, и это не Грузия Саакашвили. Грузинские шпионские сети Специальной службы внешней разведки, Департамента военной разведки Минобороны, Департамента контрразведки МВД Грузии оказались дырявыми.
