Книга Человек с двойным лицом , страница 36. Автор книги Александр Тамоников

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Человек с двойным лицом »

Cтраница 36

Коган тихо постучал в окно.

– Кто там? – робко спросила женщина.

– Настя, это я, Борис.

– Боря? Откуда ты?

– Впусти, расскажу.

– Сейчас, иди к крыльцу, я только оденусь.

Она открыла дверь, капитан прошмыгнул в сени. Оттуда – в комнату, где горела керосиновая лампа. Присел на стул у круглого стола.

– Ты как тут оказался, Боря? Ведь тебя же…

Коган улыбнулся:

– …арестовали и отправили в лагерь?

– Об этом Люда писала. Как еще сама-то осталась на свободе?

– У нас все нормально. Давай договоримся: ты ничего не спрашиваешь, как и почему я здесь оказался. Скажу одно: я оправдан и занимаюсь прежней работой, но в режиме строгой секретности. Тебе лучше ничего не знать.

– Вот как? Я рада, хотя чему тут радоваться? Такое творится: люди словно взбесились – берут приступом поезда, набиваются в вагоны, а составы по дороге бомбят немцы.

– Много ли жителей осталось в райцентре?

– Не считала. Но, судя по нашей улице, многие остались. Да куда ехать-то? Тут наши корни.

– Я закурю?

Анастасия поставила на стол пепельницу:

– Как умер муж, здесь еще не курили.

– Тогда, может, я не буду?

– Кури, кури. Мой дымил – не продохнуть.

– Как отец?

– Нормально.

– По-прежнему по соседству век коротает?

– А где же ему быть? Работает, охотится, но уже реже – здоровье в лагерях подорвал. Ему всего шестьдесят пять, а на вид – больше семидесяти.

– Да, лагеря здоровья не прибавляют. Знаешь, Настя, а я не один.

Женщина удивилась:

– Не один? С Людмилой?

– Нет, с товарищами по работе.

– И что у вас за дела здесь?

– Потом расскажу. Мы можем временно остановиться у вас с Яковом Михайловичем, но так, чтобы никто об этом не знал – ни соседи, ни милиция.

– Милиции тут человек десять осталось. Партийные уже эвакуировались вместе с семьями. На днях вся власть съедет ближе к Киеву, а то и к Москве. И что будет – неизвестно. А еще говорят, немцы недалеко. Со дня на день войдут в Олевск. Наши войска отступили за Терев. Много народу погибло… А остановиться? Да ради бога! Вот только с провизией у нас плоховато.

– Не объедим.

– А где твои друзья и сколько их?

– Трое. Тут недалеко, прячутся.

– Давай так: приводи их сюда, на сеновале места вам хватит. Ужин приготовлю, принесу. Сам можешь тут остаться.

– Я вместе со всеми буду.

– Как знаешь.

– Так я пойду, подам сигнал, чтобы пришли?

– Погоди, я хоть немного уберусь.

– Ты и без того – красавица.

– Да уж, красивей некуда.

Коган вышел к калитке, щелкнул три раза фонарем. Вскоре вся группа, не замеченная посторонними, вошла в дом Анастасии Степко.

Глава седьмая

Настя перенесла керосиновую лампу в комнату, плотно зашторила окна, заперла дверь. Достала из печи чугунок с картошкой, принесла сала, солености. Для четверых здоровых мужиков – мало, но хоть что-то.

Офицеры принялись за еду. Настя все порывалась что-то спросить, но Коган прервал ее:

– Насть, я же просил не задавать вопросов. Скажи лучше: сможем мы сейчас поговорить с твоим отцом?

– Сейчас бесполезно, он как из лагеря вернулся, вечерами стал пить. А напьется – спит, не разбудишь. А на что он вам сейчас-то?

– Да у тебя, – Коган обвел взглядом комнату с одной спальней и лежанкой у печи, – для нас места маловато.

Женщина ответила:

– В хате – да, но есть еще сеновал. Там и брезент, и подушки есть, дам одеяло.

– Да тепло же сейчас, – улыбнулся Шелестов.

– Не скажи, вчерась было прохладно. Ныне потеплело, но все одно: без одеяла никак. Оно и от комарья спасает. Еще и мошкары этим летом больно много, раньше меньше было.

В сарай отправился Шелестов, Буторин и Сосновский, Коган остался спать на лежанке у печи.

Рано утром заявился отец Анастасии, Яков Михайлович Сабаров, предупрежденный дочерью.

Обнял Когана:

– Значит на свободе, Боря?

– Да уж, из лагеря в отпуск не отпускают.

– Это так. А к нам зачем, прости за прямоту?

– Дело есть.

– Сам-то что, опять в органах?

– Нет. Но дело важное, друг пропал, об этом поговорим позже, только прошу, Яков Михайлович, о нас не должен никто знать. Это в ваших же с Настей интересах.

Сабаров внимательно посмотрел на родственника:

– Мы не приучены в чужую жизнь лезть. Так что не беспокойся. Ну, где твои товарищи?

Коган позвал остальных. Сели за стол. Анастасия собрала завтрак.

– Кого потеряли, Боря? – спросил Сабаров. – Может, сыщем, хотя ныне люди все больше разъезжаются.

– Инженера одного, зовут Николаем, по отчеству Иванович. Фамилия вряд ли тебе что скажет.

– А как же без фамилии-то? Ты уж, Боря, либо выкладывай все, либо я тебе не помощник.

Коган посмотрел на Шелестова. Тот согласно кивнул.

Рассказали все, что знали о Маханове. Представили его обычным инженером, приезжал-де на похороны отца в Горбино и пропал. Ищем по просьбе жены, соседки Шелестова.

Сабаров внимательно выслушал майора, потом сказал:

– Об Иван Ивановиче Маханове я слышал – тот колхоз в Горбино поднимал. А о сыне ничего не знаю. А как он пропал-то?

– Да поехал из деревни в райцентр, а тут немцы налетели. В том месте как раз две машины встретились, ну летчик и сбросил бомбы. Трупы тех, кто ехал в машинах, нашли, а Маханова нет. Ушел, что ли, куда, а куда – неизвестно. Вот и приехали искать товарища.

– Когда это было?

– 22 июня, в воскресенье, когда немец напал.

– Не слышал я о том случае. Но, – старик хитро посмотрел на собравшихся, – кое-что странное в тот вечер произошло.

Офицеры переглянулись. Анастасия собрала со стола, прохромала в сени.

– Что произошло, Яков Михайлович? – спросил Шелестов.

– Может, имеет к Маханову отношение, а может, и нет. Мы с соседом Агафоном, щас его уже нет в Олевске, вечером того дня, как только схлынула ихняя авиация, переправились на тот берег. У нас гуси там паслись. Забрать надо было, пока не побили. Переправились, забрали гусей, их всего-то и было пять штук, пошли обратно к берегу. Глядь – одной лодки нету. Поглядели, а она на том берегу. Кто-то, видать, без спросу переправился. Ну Агафон сплавал туда, мою посудину перегнал. А на сиденье-то – капли крови.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация