– Да, товарищ майор.
– Ну и славно. Что там у нас в деревне?
До леса доносились обрывки фраз: говорил немецкий офицер, переводил приехавший с ним человек в штатском, рядом с ними стояли Тетерин и Коробов, вокруг – все население деревни.
– Вы обязаны работать как… послушайте господин Те… его помощника гос… За саботаж… смерть… за… смерть… за… смерть… плата рейхсмарки… немецкое руководство… награждение за нахождение… и Кулько… Вы теперь свободные… сегодня… завтра все должны быть на работе…
Народ стоял и слушал молча. Коробов переминался с ноги на ногу, Тетерин старался не смотреть в глаза людям.
Выступление немецкого офицера затянулось.
У машины Коробову была выдана немецкая форма, кобура с пистолетом и винтовка «Маузер» с подсумком. Оружие получил и председатель колхоза. Затем немцы проехали к подворьям парторга Кулько и председателя сельсовета Бобрина. Обложили хаты соломой, облили бензином и подожгли. Строения мгновенно вспыхнули ярким, почти без дыма, огнем.
Маханов потряс головой:
– Не могу понять.
– Что? – спросил Шелестов.
– Еще совсем недавно и Бобрин, и Кулько, и Тетерин – все вместе руководили колхозом, а сейчас Тетерин вдруг перешел к немцам? Он не может не знать, куда делись председатель сельсовета и парторг! А еще Сенька Коробов. Ведь убежденный же комсомолец, на собраниях выступал.
Шелестов сказал:
– Не следует ничему удивляться, Николай Иванович, время настало сложное, с ходу не разберешь, что к чему.
Спалив хаты председателя сельсовета и парторга, немцы выстроились в колонну и двинулись дальше по дороге. Тетерин что-то сказал людям, и они пошли по домам. Коробов успел переодеться и теперь красовался в полевой форме Вермахта без знаков различия, обутый в яловые сапоги; на рукаве куртки мышиного цвета красовалась повязка с надписью по-немецки. На ремне кобура, за плечом винтовка. Кепка лихо сдвинута на затылок.
– Сволочь! – проговорил Маханов.
– Все, отходим, – скомандовал Шелестов.
Николай удивился:
– Как отходим? Куда?
– Есть место. Но до него еще дойти надо. Вы, Николай Иванович знаете руководство райкома?
– Откуда? Только наших деревенских.
– Ладно, отходим в лес.
Пошли на запад.
Маханов ничего не понимал, впрочем, и офицеры группы – они тоже не имели ни малейшего представления, куда их ведет командир.
А Шелестов, помня инструкцию Платова, вел людей к месту, где должен был находиться партизанский отряд. Вел по памяти, в которой ясно отложилась штабная карта.
Через два с половиной километра вышли к буераку. Слева начиналось болото. По вершинам сухого оврага росли кусты.
Шелестов приказал:
– Переходим овраг, за кустами привал.
Буторин спросил:
– Командир, ты стороны света не перепутал? Нам вообще-то на восток надо, а мы идем на запад.
– Я ничего не перепутал, – ответил Шелестов, – вперед, за мной.
Группа спустилась в овраг, там осмотрелись. Шелестов приказал Сосновскому:
– Миш, присматривай за Махановым, с ним ничего не должно случиться. Помогай ему, если что.
Николай Иванович возразил:
– Я в помощи не нуждаюсь.
– Вижу, вон – каждый шаг с трудом дается. Вы, Маханов, если плохо себя чувствуете, не скрывайте. Будет надо, мы вас понесем.
– Еще чего! Дойду сам, вот только куда мы идем?
– Пока это лишний вопрос.
Майор поднялся на вершину, пролез сквозь кусты. Осмотрелся – вроде никого. Кругом только густой лес. Подошли остальные.
– Привал, – скомандовал Шелестов, – выбирайте место, легкий обед, отдых двадцать минут.
И тут из кустов раздалось:
– А ну, стоять! Не шевелиться! Шаг в сторону – стреляем!
Речь вроде русская, но кто знает, что это за русские?
Шелестова, казалось, это не удивило:
– Стоим.
– Оружие на землю, – приказал тот же голос.
Шелестов повернулся к подчиненным:
– Пистолеты, ножи – на землю!
Коган недоуменно взглянул на командира: «С чего бы?» Но под взглядом майора подчинился. Вытащил из-за пояса пистолет, бросил на землю.
– Два шага назад.
Шелестов спокойно произнес:
– Там кусты и склон. Так мы и сбежать можем, боец.
– Шаг назад, – изменил решение неизвестный.
Отошли.
Из зарослей показались двое вооруженных мужиков в гражданской одежде с винтовками Мосина на перевес.
Шелестов взглянул на Маханова:
– Не узнаешь?
Николай отрицательно покачал головой.
Старший дозора крикнул:
– А ну, молчать, а то быстро рты закроем. Михай, – крикнул он через плечо второму бойцу, – забери оружие, да, смотри, осторожно.
– Угу.
Михай собрал пистолеты, ножи и отошел в сторону.
– Кто такие? – спросил старший.
– Охотники, – улыбнулся Шелестов.
Старший взвился, он был заметно напряжен, видимо, впервые брал пленных:
– Я вот тебе сейчас всажу обойму, и охотьтесь тогда.
– Спокойно, товарищ, – сказал Шелестов. – Вы из отряда товарища Зубарева, первого секретаря Олевского райкома партии?
Мужики переглянулись:
– Откуда ты про Зубарева знаешь?
– Я много чего знаю. А теперь слушай сюда. Ты можешь держать нас на прицеле, можешь вызвать подмогу, но напарника срочно отправь к Зубареву. Пусть передаст, чтобы тот пришел.
– Ты чего раскомандовался?
– Хочешь нагоняй получить?
Сомнение отразилось на лицах партизан. Черт его знает, кто это такие? А старший ихний еще и о командире отряда знает…
– Ладно. Пошлю напарника, но глядите у меня: дернетесь – стреляю. И плевать мне тогда, кто вы такие. Всех разом положу.
– Давай, не теряй время.
Старший кивнул напарнику:
– Михай, сбегай к командиру, скажи, что тут пятеро. Просят его прийти.
– А ты один-то управишься, Егор?
– Не сомневайся. Если что, перебью их в минуту.
– Ну да, ты охотник знатный.
Молодой скрылся в кустах.
Шелестов приказал своим:
– Стоять, не дергаться.
Пришел не только первый секретарь, но и парторг колхоза «Звезда», Кулько. Он сразу же узнал Маханова:
