– Тогда на оперативную квартиру в Четвертом квартале.
– Она же засвечена.
– Пьянке это не помешает.
Агенты погрузились в трофейную машину и укатили по своим делам, а в это время их начальник вызвал своего заместителя.
– Дункан, зайди ко мне. Срочно, – приказал он по внутренней связи, и вскоре нескладный канзас появился в его кабинете.
– Наши орки сработали на удивление хорошо, и транспорт ушел окольцованный. Поэтому прямо сейчас… Дункан, я повторяю, прямо сейчас, а не как в прошлый раз с подрядчиками.
– Сэр, тогда они сами виноваты были.
– Проехали, Дункан! Они свое за это уже получили, и ты тоже, поэтому двигаемся дальше. Зашифруйся под какой-нибудь комитет и сбрось погранцам информацию.
– Пострашнее?
– Пострашнее, но не очень.
– Мне нужно знать суточную смену. Желательно. Тогда я лучше рассчитаю участок и пограничное подразделение.
– Хочешь напрямую, без посредников?
– Ну конечно, сэр, чтобы ничего не потерялось при передаче информации.
– Они будут там через семь-восемь часов. Потом у них пересадка на какой-нибудь скоростной глейдер. Поэтому все нужно сделать до пересадки.
– Я понял, сэр. Сделаю.
Заместитель вернулся в свой кабинет, обложился планшетами и принялся обобщать информацию.
Дважды его прерывали, и он, коротко переговорив, отправлял абонентов другим службам бюро, потому что сейчас требовалось все сделать правильно, а значит, самому. Очередного прокола начальник от него не потерпит.
Спустя сорок минут был составлен текст и тщательно отобран адресат – базовая станция пограничной дистанции. Там имелся свой штаб, а значит, они могли все планировать сами – без обращения в вышестоящие инстанции, которые всегда затягивали дела.
Вызвав на один из планшетов список обратных адресов – силовых структур, от имени которых он собирался делать заявление, чтобы его обратный адрес выдержал любую проверку, – Дункан остановился на антинаркотическом Комитете, у которого в последнее время случилось несколько успешных задержаний.
Работу этого Комитета ставили всем в пример, так что он был наиболее авторитетным источником.
Еще раз проверив все свои заготовки, Дункан включил вызов, и вскоре ему ответил дежурный:
– Лейтенант Ройс, пограничная дистанция «четыре-два-два». Слушаю вас.
– Я майор Кампински из Двенадцатого комитета…
– Одну минуту, сэр… Да, ваш отправной код подтвержден. Что вы хотели?
– У нас есть информация, что со стороны транспортного узла «пять – восемнадцать – орсо» через ваш участок будет прорываться судно с грузом.
– Со специфическим?
– Вот именно. Ребята там отмороженные, шаттл имеет ракетные подвески, поэтому прорываться готовы с боем.
– Понимаю вас. Что от нас требуется?
– Просто остановите их.
– Есть еще какие-нибудь данные?
– Разумеется. Сейчас перешлю код их фальшивой карты. Стоит проверить ее по базам, и вам все станет ясно.
– Поэтому и идут на прорыв?
– Поэтому. И будьте осторожны: если ударят с близкого расстояния, не увернется даже перехватчик.
– Понял вас, сэр, спасибо за сигнал.
107
После выхода шаттла за пределы атмосферы все интересное за иллюминаторами закончилось, и пассажиры стали откидывать спинки кресел, чтобы поспать.
– Чего не спишь, Гомес, чего глаза пучишь? – спросил старший, заметив, что один из бойцов смотрит в потолок, на тусклый плафон дежурного освещения.
– Почему пустые идем, старшой?
– Потому что срочный вызов. На месте будет вся оснастка.
– «Вся» – это какая?
– Заказчик пообещал, что будет выбор.
– Заказчики всегда обещают, а потом в бой идти с лопатой наперевес.
– Да перестань, когда такое было?
– Все равно, я без ствола как раздетый.
– В магазин через дорогу тоже со стволом ходишь? – усмехнулся старший.
– Со стволом, – с серьезным видом подтвердил Гомес. – Если бы ты не предупредил, чтобы я ничего с собой не брал, я бы и сейчас взял два – «девятку» и малыша «буглера».
Гомес вздохнул. Ему эта намечающаяся операция сразу как-то «не зашла».
– А ты помнишь, что у тебя нет разрешения на боевое оружие? – напомнил старший.
– И что?
– Ты член команды, и копы, потянув за хвост тебя, могут навредить всем нам.
– Я не дамся копам. У меня с собой всегда два ствола было.
Старший прикрыл глаза, чтобы не наговорить Гомесу резкостей. Да знай он, что тот такой ненормальный, давно бы вышвырнул его из группы. Хотя в самых отчаянных ситуациях тот стрелял из любого положения и мог в одиночку выправить самую критическую ситуацию, что уже случалось.
В конце концов они оба успокоились и уснули, шаттл продолжал двигаться по выбранному маршруту, а пилот и его помощник резались в «цугу», набрасывая кубики поверх положенного на приборную панель листа прозрачной пластолимбозы.
– Опа-опа, извини… – пилот остановил катившийся кубик и, приподняв прозрачный пластик, набрал на клавиатуре нужную комбинацию, чтобы выровнять расход топлива.
Считалось, что компьютер лучше живого пилота может просчитать оптимальные расходы, но человек был более осведомлен, поэтому окончательные мазки в этой картине делал пилот, экономя топливо и добавляя количество нулей в своем кошельке.
– Ты запомнил ходы? – уточнил он, возвращаясь к игре.
– Прикинь, ты будешь рыдать, но я все еще выигрываю!
– Это временно… Это временно… – с задумчивым видом произнес пилот и бросил кубики.
– Что будешь делать со своей кучей бабла? – как бы между прочим поинтересовался помощник.
– До этой кучи еще дожить нужно, – резонно заметил пилот, хотя уже прикидывал, как можно потратить обещанный неправдоподобно большой бонус. Но одно дело – мечтать самому и другое – признаваться в этой слабости посторонним.
– Я сделаю ходы вот так, так и вот эдак. Попытайся остановить меня.
– Ах ты ж… – произнес помощник, оценивая коварство партнера по игре и вновь встряхивая кубики.
108
Пока шаттл несся на предельной скорости к месту перегрузки пассажиров на скоростной глейдер, в штабе базы пограничной дистанции устраивали мозговой штурм с целью гарантированного перехвата отмороженных наркокурьеров, не допуская при этом срыва патрулирования на всей дистанции.
У пограничников хватало и своих проблем с текучкой, накопившимися очередями для таможенного досмотра и частыми отказами контролирующей аппаратуры, а тут еще какие-то вооруженные наркокурьеры.
