24
Лена
Я брела к машине, не чувствуя ног. Все было точно в тумане.
– Привет, сестренка! – весело сказал Рома.
Я с трудом удержалась от того, чтобы прикоснуться к горящим от поцелуя губам. Плюхнулась на сиденье, закрыла глаза, судорожно выдохнула, с трудом разлепила веки и непонимающе уставилась в лобовое стекло. Что? Что это было вообще?!
– Поздновато ты сегодня.
– Что? – пробормотала я, пытаясь сосредоточиться на словах брата.
– Я говорю, долго вы сегодня занимались.
– А? Ага. – Я тряхнула головой. – Что? Что ты сказал?
– Все нормально? – с усмешкой спросил Рома, наклоняясь к моему лицу. – А то ты какая-то…
– Да, конечно, – кивнула я. И, сглотнув, выдавила: – Устала просто.
– Тогда поехали! – Он махнул Жене и тронул автомобиль с места. – Похоже, тебя нехило плющит от ваших занятий. Давненько я тебя такой загруженной не видел.
– Угу.
Я пыталась унять отчаянно бившееся сердце, мне очень нужно было успокоиться, но мысли снова и снова возвращали меня в тот миг, когда Женя неожиданно поцеловал меня. Это было… это было… я даже не знаю, что сказать! Он так нежно касался меня, и мне это так понравилось.
К щекам снова прилил жар, и я отвернулась к окну. Мне казалось, что у меня все на лице написано и если брат взглянет, то точно все поймет.
– Как успехи?
На языке все еще оставался вкус поцелуя Жени.
И я злилась! За то, что он застал меня врасплох. За то, что все испортил. За то, что превратил нашу только начинавшую зарождаться дружбу неизвестно во что. За то, что он вторгся своим горячим языком в мой рот. И за то, что… оборвал этот поцелуй на самом интересном месте, сказав, что это было ошибкой!
Как это, вообще, понимать?!
– Лен, не молчи!
Нет. Нужно было дать ему пощечину! Влепить с размаху. Наорать на него. Да как он смел? Разве я давала ему повод? Да что он о себе возомнил? Книжный червь, таракан библиотечный! Очкарик!
Но разве я этого не хотела? Разве мне не понравилось? То, как он решительно припал к моим губам и как несмело потом подарил мне самый жаркий, самый трепетный поцелуй в моей жизни? Разве я не хотела, чтобы он продолжал?
– Лена!
Да я вообще не понимала в этот момент, что со мной происходит! Меня будто прокатили на самых крутых американских горках, а потом просто швырнули с размаху обратно на землю. Как теперь жить? Как вести себя, если весь мир вдруг перевернулся с ног на голову?
– Гайка, ты где? Ау?
– Ром! – Я повернулась и внимательно взглянула на брата.
– Да? – Гаевский сверкнул глазами, явно ожидая от меня чего-то интересного.
– Ты любишь Настю?
И тут он расхохотался.
– Ты шутишь? Я объявил о своей любви на весь универ! Похоже, ты единственная, кто не слышал об этом.
– Просто, – я пыталась подобрать правильные слова, – она ведь не такая, как все.
– И? – Брат нахмурился, явно не догадываясь, о чем я. – А зачем мне такая, как все? О чем бы я разговаривал с такой, к примеру, как твоя Жанка?
– А как же твои друзья? Они приняли Настю?
– А что друзья? – Похоже, Рома действительно не понимал, к чему я веду. – Как мои отношения с девушкой касаются моих друзей?
– То есть тебе плевать, что они о ней думают?
Брат впился руками в руль и мотнул головой:
– Я считаю так: если кто-то чем-то недоволен, то он мне не друг. И я не стану жалеть, что потерял кого-то из таких «друзей». Мне Настя важнее всех на свете. Я либо с ней, либо никак.
«Разве так бывает?» – подумала я.
– Мне она тоже нравится, – сказала я вслух, – вообще-то.
– Я думаю, что вы найдете с ней общий язык. К тому же у Ёжки прикольные друзья. Я называю их «клуб гениев-балбесов». Мне ужасно нравится с ними общаться.
Я вспомнила слова Левицкого, и мне захотелось спросить Рому о них напрямую, но вместо этого тихо произнесла:
– Вы дружите с Женей Исаевым.
– Да. Я уже говорил маме, что тебе повезло с репетитором.
– Он умный, – кивнула я, – и веселый. Благодаря ему я очень продвинулась со сдачей хвостов. – Рука сама потянулась к губам, на которых еще оставались следы его поцелуя, но я остановила ее на полпути. – Значит, вы дружите?
– Пересекаемся иногда, – улыбнулся брат. – Я стараюсь проводить максимально много времени со своей девушкой, но, когда мы не наедине, то частенько гуляем с ее друзьями.
– И тебе с ними весело?
– Ты хочешь спросить, не стесняюсь ли я их? – спросил Рома, озвучив то, что мне неловко было сказать напрямую.
– Ну да, – едва слышно ответила я.
– Думаю, человек должен ориентироваться на собственные желания. И чего там стесняться? Эти чуваки прикольные, веселые, всегда готовы поддержать друг друга. И знаешь…
– Что?
– Мне нравится чувствовать, что есть куда расти в плане интеллекта. Не то чтобы я хотел стать ходячей энциклопедией, как они, но подтянуться не мешало бы. Пока моя девушка получала образование, я тусовался и тратил папины деньги. А теперь, рядом с ней, мне хочется быть лучше. И не хочется оставаться избалованным дебилом. Я ставлю себе цель доказать ей, что она не ошиблась в своем выборе. Настя меняет меня к лучшему каждый новый день, и мне это в кайф.
– Понятно. – Я прикусила губу.
– Так он тебе нравится?
Такой простой вопрос, а мне будто душу граблями причесали.
– Что?
– Женя. Нравится тебе, да?
– Кто? Исаев? – Я чуть не закашлялась от возмущения.
Как Ромка мог такое подумать?
Я заерзала на сиденье, выпучила на него глаза, втянула в себя воздух и шумно выдохнула.
Боже, да брат видел меня насквозь…
– Это нормально. – Он и не думал надо мной надсмехаться. – Тебе как раз нужен кто-то, кто может почистить твои мозги от налипшей на них бесполезной шелухи. Тот, кто будет тебя любить просто за то, что ты есть.
– Кто будет что… – растерялась я.
– Ничего! – Ромка сдвинул брови и уставился на дорогу.
– Он меня что?
– Да я просто так брякнул, гипотетически.
– Если есть что-то, что я должна знать о Жене Исаеве, то скажи мне это сейчас, – потребовала я.
– Я не могу! – замотал головой брат. – Пусть сам скажет. Не мое это дело.
– Что ты знаешь, Гаевский?! – Я стукнула ладонью по панели.
