– Нет никакой бывшей, да?
– Не-а, – признался я.
Она улыбнулась, и мы пошли дальше. Отпускать мою руку Лена не стала. Мы шли и просто молчали, но между нами происходило что-то поистине волшебное.
– О, это же… – Я замер перед большим экраном.
Лена подняла взгляд и крепко сжала мою ладонь:
– Харитон…
В рекламном ролике, который крутили на экране огромного телевизора, главную роль играл Кошкин. Он тужился, краснел и очень страдал. У него чуть глаза не лопались от напряжения. «Запор? – спрашивал голос за кадром. – У нас есть деликатное решение». И дальше другой парень с понимающим видом протягивал Харитону какое-то средство, после принятия которого спортсмен довольно вышагивал по улице, сияя ярче, чем начищенный до блеска унитаз.
Мы с Леной даже не смеялись, а стояли с открытыми от удивления ртами и хлопали глазами.
– Если бы ты снялся в рекламе, о чем бы она была? – ошеломленно прошептала девушка.
– Не знаю! – Я пожал плечами. Держать ее ладонь в своей было потрясающе приятно. – Наверное, я бы снялся в рекламе мармеладных мишек.
– А я червяков, – тихо проговорила она, – мармеладных червяков.
– Бедный Кошкин…
– Я уверена, он горд своей работой.
– Кстати, – я развернул Лену к себе, – что, если мы прямо сейчас займемся моим желанием? Ты все еще должна мне, не забыла?
Она просияла:
– Я согласна. Куда идем?
– Это сюрприз.
28
Лена
– Чей это велик?
– Антохин, – ответил Женя, помогая мне забраться на железного коня.
– Он не будет против, что мы его взяли?
– Конечно, нет! – Он придержал раму и отвел взгляд, пока я закидывала ногу и устраивалась на сиденье.
Хорошо, что я была в достаточно пышной юбке длиной до колена и в мягких кедах. Иначе моя поездка на велосипеде по городу привлекла бы гораздо больше ненужного внимания.
– Ну как?
Я поерзала.
– Нормально. Правда, ноги с трудом достают до педалей.
– Но достают же?
– Ага.
– Отлично! – Женя отпустил мой велосипед. – Здесь недалеко. Попробуй прокатиться.
Я крутанула педали, и велик резво понесся вперед по дорожке.
– А как тормозить? – пискнула, неумело вращая рулем.
– Там рычажок на руле! Только резко не тормози, а то свалишься!
– Да шучу я! – чувствуя почти детский восторг от бьющего в лицо ветра, прокричала я.
Обернулась. Женя уже оседлал свой велосипед и мчался вслед за мной. Уступать мне не хотелось, поэтому я прибавила скорости. Это было рискованно, потому что мне даже не удавалось вспомнить, когда в последний раз я каталась на велосипеде. Кажется, в детстве.
– Ю-ху! – взвизгнула я, слетая с горы.
Женя догнал меня, когда мы уже въехали в парк. Он то обгонял меня, то отставал немного, и мне нравилось это шуточное соревнование. Кругом пели птицы, шумел ветер, солнце играло бликами в наших волосах, а мы катили вперед на безумной скорости и хохотали, как сумасшедшие.
Я словно окончательно отпустила себя на волю. И это было лучшее ощущение за последние несколько лет. Этот парень высвободил меня из панциря, в который я надолго заточила и себя, и свои желания в угоду посторонним людям.
Быть слегка сумасшедшей, открытой, веселой, всклокоченной и лететь на огромной скорости по парку мне нравилось гораздо больше, чем держать осанку, удерживаться на высоких каблуках, постоянно поправлять макияж и беспокоиться о том, что обо мне подумают в обществе.
– А теперь направо! – указал Женя.
Мы въехали на аллею, с обеих сторон которой цвели яблони.
Обилие белых цветов, потрясающий аромат и шелест листвы создавали неповторимую атмосферу. Мы словно очутились в сказке. Я даже притормозила, подставляя лицо ветру, насыщенному яблоневым запахом. Мне хотелось запечатлеть в памяти этот прекрасный момент, но не десятками бездумных селфи на фоне цветущих деревьев, а просто впитать каждой клеточкой кожи дивный миг, ароматы и свежесть.
– Это то, что ты хотел мне показать? – спросила я, оборачиваясь к парню.
– Вообще-то, нет. – Женя обогнал меня и посмотрел через плечо. – Мы почти приехали. Давай за мной.
Парень свернул к небольшой тропинке, я последовала его примеру. Честно говоря, мне все труднее было понять, где мы находимся. Дорожка петляла, то опускаясь вниз, то поднимаясь на возвышенности. Городской пейзаж сменялся зарослями, потом, откуда ни возьмись, перед нами вырастали многоэтажки. Мы будто смотрели на город изнутри. Ехали привычным маршрутом, только не по асфальтированной дороге, а где-то рядом – узкими козьими тропками среди буйной листвы, склоняющейся до земли.
– Долго еще? – поинтересовалась я, когда одна из веток в очередной раз хлестнула меня по плечу.
– Уже приехали, – отозвался Женя.
Он остановил велосипед и слез. Я подняла взгляд и чуть не вылетела через руль. Резко затормозила, но мой спутник вовремя поддержал меня, не дав упасть.
– Где это мы? – спросила я, разглядывая высокие светлые стены, вытянутые закругленные окна и золоченые купола.
– Это мое место силы! – Женя загадочно улыбнулся, подавая мне руку.
– Мы сюда что… помолиться приехали? – усмехнулась я. Спрыгнула и поправила одежду. – Или ты предлагаешь несанкционированно проникнуть в храм, чтобы спереть оттуда немного церковной утвари?
Женя прислонил наши велосипеды к дереву, взял меня за руку и повел за собой:
– Сейчас сама все увидишь.
– Ты серьезно? – шикнула на него я, когда мы уже приблизились к ограде. – Скажи, что ты задумал, иначе я не пойду!
– Не переживай, все будет хорошо. Я здесь бывал много раз. – Парень остановился, посмотрел на часы. – К тому же в это время здесь никого не должно быть.
– А что мы там будем делать?
Женя повернулся ко мне, и я замерла. Он осторожно развязал тонкий шарфик на моей шее, снял его, расправил и покрыл им мою голову. Когда Исаев завязывал его, я не дышала. Наши лица находились всего в паре сантиметров друг от друга, и это было невыносимо приятно. Вообще, легкая загадочность всего происходящего меня пугала, но и приводила в восторг одновременно.
– Прости, придется немного потерпеть. – Женя поправил на мне шарфик и убрал за ухо одну из выбившихся прядей. – Считай, что это твой пропуск наверх.
– Наверх? – нервно рассмеялась я. – Если ты про «наверх-наверх», – я закатила глаза к небу, – то мне туда, наверное, еще рано.
– Нет, – улыбнулся Женя, – но там, куда я тебя приведу, почти так же красиво.
