– Кто вы такая? – гневно спросила я. – И зачем вы его держите в западне?
– Моя дорогая Эхо, – женщина поднялась с трона. С ее волос дождем сыпались искры, прожигая черные пятна в траве. – Это произошло не по моей вине. Он сам выбрал это. Сам выбрал меня. В конечном итоге они все так поступают. Он сам пришел ко мне в лес. Он любил меня. А я его спасла. Сделала так, чтобы мог жить вечно, – она протянула ко мне руку, по которой змеились огненные ручейки. – Ну, а ты, Эхо Алкаева? Ты хочешь жить вечно?
Феи окружили меня. Показалось, что меня вдруг стало затягивать в водоворот. Совсем низко над головой проносились яркие звезды – будто я легко могу коснуться их, стоит лишь поднять вверх руку. Мне в уши наперебой нашептывали сладкие вкрадчивые голоса фей, но я напрасно напрягалась, пытаясь разобрать в них хотя бы одно слово – они сливались, словно звуки отдельных капель в шуме дождя. Но я прекрасно понимала, о чем говорят эти голоса – о том, как хорошо, как сладко мне будет навсегда остаться с ними.
За спиной пульсировал раскаленный воздух. Я обернулась и увидела Королеву на фоне охваченного огнем леса. Она улыбнулась и сказала, глядя мне прямо в глаза:
– Делай свой выбор, Эхо Алкаева. Ты хочешь остаться со мной?
Я уже открыла рот – сказать, что да, хочу, как у самого моего уха внезапно прозвучал резкий голос:
– Нет! Не будет этого!
Чья-то рука схватила мое запястье. Я повернула голову и увидела испачканного грязью Хэла с диким взглядом.
– Бежим! – выдохнул он и потащил меня за собой.
Я споткнулась, но даже не успела испугаться того, что могу упасть, – Хэл поддержал меня. Как только я восстановила равновесие, мы со всех ног рванули прочь.
Мы бежали, бежали, бежали…
Я даже не скажу, как долго мы пытались оторваться от нее, проскакивая сквозь призрачных сладкоголосых фей, спасаясь от ужасной Лесной королевы. Я слышала, как она ревет позади нас, как бушует за спинами пламя. Она не хотела выпускать нас на свободу.
И все же мы прорвались, проскочили сквозь последнюю из фей и выбежали из леса на широкий луг. На небе сияло солнце, но его свет показался мне сейчас бледным в сравнении с безумным мерцанием звезд, которые мы оставили позади.
Я задыхалась и все еще цеплялась за Хэла, но он сбросил мои руки, сам схватил меня за плечи и, яростно их встряхивая, закричал:
– О чем ты только думала?
Я отпрянула от него. Хэл отпустил меня, яростно ругаясь на чем свет стоит.
– Прости меня, Хэл, – виновато потупилась я. – Мне очень жаль. Я виновата, прости…
Он как-то моментально остыл. Гнев на его лице сменился выражением глубокой печали.
– Это не твоя вина, Эхо.
– Я хотела помочь тебе, – пролепетала я. – Я всего лишь пыталась…
– Знаю, – перебил он меня. – Я знаю.
Хэл обнял меня. Я уткнулась ему в грудь. От него пахло листвой и солнцем, ветром и звездным небом.
– Я очень скучаю, когда ты покидаешь меня, Эхо, дорогая, – тихо сказал он.
Я подняла и запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
– Я не собираюсь покидать тебя. Никогда.
– Эхо, – сказал Хэл таким тоном, словно сердце его разрывалось от боли. – Эхо, дорогая моя.
Он нежно-нежно взял меня за подбородок, а затем наклонился и поцеловал.
Глава 24
Губы у Хэла оказались теплыми и мягкими, немного солоноватыми и слегка хмельными. Мне хотелось навсегда раствориться в этом поцелуе, но Хэл отстранился от меня. Я увидела его глаза – полные тайны и невыносимой тоски.
– Она лжет, – сказал он. – Она всегда лжет. Что бы она ни сказала, не верь ей, не слушай. Обещай.
– Обещаю, – совершенно серьезно ответила я.
Хэл коснулся моей щеки. Я не могла не подумать – прикоснется ли он, интересно, к моему изуродованному лицу там, в реальном мире.
– Я скучаю по тебе, – прошептала я. – Там, в своем далеком мире.
– Я всегда рядом с тобой, – он прикоснулся лбом к моему лбу.
– Я знаю.
Так спокойно и безмятежно я не чувствовала себя очень давно.
Хэл отступил еще на шаг, продолжая, впрочем, держать меня за руки.
– Теперь я должен идти, Эхо. Мне очень жаль.
Я прикусила губу, чтобы не заплакать, но кивнула.
– Иди, конечно. И спасибо тебе за… Спасибо, что спас меня.
– Это ты меня спасаешь, – ответил он, обернулся и сразу же исчез.
Я приказала библиотеке вернуть меня домой и тоже шагнула в появившееся зеркало.
Из зеркала я вновь вышла в комнату с острыми, как ножи, хрустальными подвесками. Рука, которую я отвела от зеркала, была покрыта бурой коркой засохшей крови.
Я стояла, дрожала и смотрела на трещины на стекле открывшегося мне в часах зеркала, на его рваную кожаную рамку.
Волк пытался уничтожить это зеркало, но потерпел неудачу. Возможно, это и был ответ – необходимо уничтожить зеркало. Уничтожить королеву, кем бы она ни была, и тем самым снять проклятие.
«Она всегда лжет», – вспомнились мне слова Хэла.
Королева пыталась заманить меня в ловушку, и это ей почти удалось. Не знаю, как она удерживала власть над волком – и, в чем я теперь была абсолютно уверена, над Хэлом тоже, – но я должна уничтожить это оружие. Если смогу.
Я выпрямила спину, стараясь не обращать внимания на боль в плече, руках, в лице. Я все еще чувствовала, как сжимает мое запястье крепкая рука Хэла. Все еще ощущала вкус его поцелуя на губах.
– Дом, – приказала я. – Подай мою шпагу.
Она немедленно появилась в воздухе, и я поймала ее за ножны – та самая шпага, что подобрал для меня Хэл перед нашим первым уроком фехтования. Я крепко ухватила оружие за рукоять, сбросила на пол ножны. Висевшие над головой хрустальные подвески злобно зашипели и стали раскачиваться на серебряных нитях, словно от порыва невидимого ветра, залетевшего в комнату.
Я повернулась к открывшемуся в часах зеркалу, уверенно взмахнула шпагой и обрушила вниз ее стальное жало. Отдача от удара пронзила мои пальцы. Но с зеркалом ничего не произошло. Я ударила еще сильнее, и на этот раз даже упала на пол. Вскочила и вновь набросилась на зеркало, принялась молотить его как попало. Подвески над головой начали визжать, словно дети от боли, но я не останавливалась и била до тех пор пока по поверхности стекла не побежала паутинкой трещина. Я готова была кричать от восторга – я сделала это!
И тут в меня врезалось тяжелое белое пятно, повалило на пол, обожгло дикой болью плечо. Я увидела белые зубы, кровавые пятна, янтарные глаза и закричала:
