– Вот как? В прошедшем времени? – Надежда дурой не была, это точно. – Хотите сказать, Ляля умерла?
– Лялю убили, – сдался Гуров. – Выстрелом в грудь, не далее, чем час назад.
– О боже! Она как чувствовала! – воскликнула Надежда. – Ведь хотела же из города уехать! И почему только не сделала этого?
– Ее кто-то преследовал?
– Не знаю. – Похоже, плакать, а тем более закатывать истерики было не в правилах Надежды, а может, не дошел еще весь ужас происходящего. – Но что-то у нее в жизни происходило, это точно. Месяца полтора, а то и два кряду. Ходила как в воду опущенная, все время смерть поминала. Я ей говорила, чтобы она прекратила нытье, беду накличет. Вот и накликала. Кто ее убил?
– Ведется следствие, – коротко ответил Лев. – Скажите, Ляля с кем-то встречалась? Был у нее мужчина?
– Кто-то был, это точно. Только она меня с ним не знакомила. То ли стеснялась его, то ли хотела свои чувства проверить. После этого урода Рогоза она вообще мужчинам не доверяла, а тут вдруг расцвела, повеселела. Я ее как-то спросила, не влюбилась ли она, грешным делом. А она рассердилась, отбрила меня, мол, не твоего ума дело. Я и не стала лезть. Созреет, думаю, сама расскажет. Не созрела.
– Вам знаком этот мужчина? – Гуров предъявил Надежде фото Гудини.
– Это и есть убийца? У, мразина, загубил такую девку! – не удержавшись, выкрикнула Надежда.
– Нет, это не убийца, – остановил ее Гуров. – Так он вам не знаком?
– Значит, любовник Лялькин? Ничего, хорош экземплярчик. – От оскорблений Надежда плавно перешла к похвалам. – Приятная внешность. Сразу видно, интеллигент. Вот Лялька, зараза, не захотела нас знакомить.
– Попрошу вас не отвлекаться, – вынужден был урезонить свидетельницу Лев. – Вижу, мои вопросы вызывают у вас слишком много эмоций. Давайте поступим так: вы расскажете мне все, что знаете о жизни Ляли. С кем встречалась, чем жила, кого боялась, кого ненавидела. А затем я задам вам вопросы, которые важны для следствия. Полагаю, так получится быстрее.
– А чего рассказывать? Лялька жила скромно. Работать не работала, кое-что ей этот ублюдок Рогоз оставил, на те деньги и жила. В банке на процентах они лежали. Знаете, ей ведь на самом деле конкретно повезло. Недели за полторы до того, как Рогоза на части разнесло, он ей в банке счет открыл на кругленькую сумму. Ляля тогда так удивилась, что даже мне об этом рассказала, хоть мы с ней денежные вопросы никогда не обсуждали. Вот, говорит, восемь лет с ним живу, а настоящих денег никогда от него не видела. А тут вдруг сам предложил. Даже не предложил, а перед фактом поставил. Трать только, говорит, с умом, чтобы надолго хватило, я вряд ли скоро пополнить этот счет смогу. Как в воду глядел, правда?
– Правда, – кивнул Лев, беря этот факт на заметку. – После смерти Рогоза Ляля с кем-то из его друзей-приятелей знакомство поддерживала?
– Был один типок, только Рогозу он не друг, скорее товарищ по цеху. Закиром зовут. Только это не имя, а прозвище. Кликуха такая. Он после смерти Рогоза Лялю обхаживал. Сперва делал вид, что вдову товарища поддержать хочет. Денег давал. Немного, но все равно Ляльке подспорье. Всегда говорил, что для друга старается, а сам из Лялькиного декольте глаза не вынимал. Ей эти встречи неприятны были, но отказать ему боялась. Взрывной он, этот Закир. Рогоз-то у нее не сахар был, а этот похлеще Рогоза будет.
– Закир Ляле дорогие подарки делал? Ювелирные украшения, например?
– Пару раз было, только она всегда возвращала.
– Недавно у нее кулон появился. Не знаете, откуда?
– Это тот, что каплей? Красивая вещь. Я спрашивала, откуда, но Лялька сказала коротко: подарили. А кто и за что, не рассказывала. Я и выпытывать не стала, бестоляк. Если Лялька сама не захочет, ни за что из нее не вытянешь.
– Мог этот кулон подарить Закир?
– Легко. Странно, если взяла. Да кто знает, может, ей надоело одной по жизни маяться, вот она и решила уступить Закиру. Пойти к нему в содержанки.
– А как же тот, с которым любовь?
– Любовью сыт не будешь, – философски заявила Надежда. – Жизнь дорожает, с теми деньгами, что процентами со счета капали, обходиться становилось все сложнее, а Лялька не молодела. Побоялась на старости лет без гроша остаться, нагнала своего любовника и к Закиру ушла. Может, поэтому и ходила туча тучей, что решалась на дерьмо это. Простите за мой французский, но иначе, как дерьмом, такой поступок не назовешь. Вы согласны?
– У каждого своя жизнь, – уклонился от ответа Гуров и продолжил: – Вы упоминали о том, что Ляля собиралась уехать из города. Давно это было?
– Не то чтобы собиралась, скорее мечтала. Вскользь как-то у нее в разговоре проскочило: насколько было бы проще, если бы можно было уехать из Истры навсегда. Что именно для нее упростилось бы, не сказала.
– Давайте теперь подытожим. Мужчину с фото вы с Лялей не видели, кто он, понятия не имеете. Кавалер у Ляли был, и его она, предположительно, любила. Кулон ей подарили, но кто именно, вам неизвестно. И последнее: с момента смерти Рогоза Лялю активно добивался некий Закир. Все верно?
– Как в аптеке, – подтвердила Надежда.
– Тогда вопросов больше не имею. Вы можете идти.
– Как идти? А Ляля? Я же должна ее увидеть! – воскликнула Надежда. – Я же могу с ней попрощаться, верно? Я ведь вам помогла, теперь ваша очередь.
– Боюсь, сейчас это невозможно. Завтра приезжайте в морг, я оставлю распоряжение, чтобы вас беспрепятственно пропустили к телу.
Гуров старался, чтобы слова его прозвучали помягче, но, видимо, запас мужества у девушки закончился, как только она услышала, что в ее помощи больше не нуждаются. По щекам ее потоком полились слезы. Говорить она уже не могла. Просто сидела и плакала.
Гуров полез в стол, пошарил по ящикам. Салфеток не нашел, и пришлось доставать личный носовой платок. Вложил его в руку девушки, из графина налил стакан воды, поставил перед ней на стол.
– Послушайте, быть может, вам немного полежать? – внезапно предложил он. – Вы сюда на городском транспорте приехали или на машине? Я могу вызвать такси, вас доставят прямо до дома.
– Нет у меня дома, – с горечью проговорила девушка. – Не обзавелась еще.
– Где же вы живете?
– У Альбинкиного бывшего на даче.
Ответ прозвучал неожиданно. Такого поворота Гуров не ожидал. Оказывается, у Рогоза еще и дача есть, а его источники об этом не сообщали.
– Почему же сама Альбина не жила на даче, а тратила деньги на съемный номер?
– Там дача – одно название. Удобств никаких, глухомань, плесень на стенах и вообще никакой цивилизации. А Лялька привыкла если не к роскоши, то к удобствам, – объяснила Надежда. – Она на этой даче раза два всего была. Когда меня приперло, она дала ключи и велела жить там, пока подходящее жилье ищу. А мне что? Сейчас лето, перекантуюсь.
