По долине Мариб — шла дорога, прямо к самому городу — и они поехали по этой дороге. Там, где была линия обороны, ее перекрыли каким-то валуном — надежным это прикрытие, конечно же, не было — и еще воронками от минометных мин. Минометные мины были не самого крупного калибра, как должны бы — но его хватало, чтобы вырыть в утрамбованной до камня земли ямы, на которых Бантам прыгал как горный козел…
Только свернув на дорогу — они увидели несколько племенных боевиков, бегущих. Мэтт прицелился, не снимая ноги с газа — но сэр Роберт хлопнул его по колену, крикнул — не надо. Может, он и прав. От них — больше суеты, чем пользы…
Минометный огонь прекратился — видимо, кончились мины. Но ружейный, винтовочный, пулеметный огонь — гремел безостановочно. Сэр Роберт посмотрел на часы — было самое время, но те друзья, с которыми он договорился, имели скверную привычку опаздывать.
— Поднажми! — крикнул сэр Роберт, держа на коленях автомат с чудовищным, стозарядным диском…
Засвистели пули… неужели и сюда уже прорвались…
По шевелению у большого валуна, по размеренному винтовочному огню, раздававшемуся оттуда — Керзон понял, что там свои. Не дожидаясь команды — направил машину к этому камню…
Это и в самом деле оказались свои. Советники, на которых сегодня пришлась важнейшая часть работы — удерживать на позиции гвардию и племена — настолько, насколько это возможно. Это было опасно — наверное, не менее опасно, чем позиция Колдфилда — один против целой толпы. Но там — были свои и не было никого кроме своих — и Горди был уверен в каждом, как в самом себе. А вот советникам — приходилось смотреть не только вперед, но и назад. Случаи, когда туземные полки расстреливали британских офицеров или советников, не дававших им отступить — уже были…
Советников было пятеро. Один перевязывал другого. Третий — лежал навзничь. Четвертый — вел прицельный огонь по противнику из автоматической винтовки Браунинга, к которой подходили магазины БРЭНа
[36]. Пятый набивал пулеметные магазины.
— Что тут? — крикнул сэр Роберт
Советник, набивающий магазин патронами — поднял головой. Справа — у него на голове было что-то вроде следа сабельного удара… осколком, наверное. Но он не обращал внимания на это.
— Самолет сбит…
— Это меня сбили, идиот! Что на земле!?
Советник ошалело посмотрел на него, но ответил
— Они рванули вперед, как только подавили пулеметную точку. Мы не можем их сдерживать… надо отступать к воротам.
— Пулеметчики вышли?
— Нет, сэр!
Сэр Роберт хотел что-то сказать… но не сказал. Потому что времени больше не было… совсем не было. Да и не было тут ни в чем вины этого офицера.
— Держись здесь! Удерживай эту точку, ясно?
— Ясно, сэр…
— Мэтт, двигаем! Повеселей!
— Да, сэр!
Сэр Роберт снова посмотрел на часы — запаздывают…
— Далеко не продвигайся!
— Понял!
Боевиков — видно не было, они не были такими дураками, чтобы идти в штыковую атаку. Но их позиции можно было вычислить по вспышкам выстрелов. С той позиции, на которой они были — виднелись старые, наспех возведенные укрепления, основная линия обороны в долине. Кажется, правый фланг еще огрызался — но левый и центр были взяты, и дело доходило до рукопашной…
Сзади — без команды затрещал пулемет, поливая огнем склон холма. Это была самая гуща боя, и они были одни — против племенной армии и отрядов наемников, которые опаснее любой «армии» спустившейся с гор. Сэру Роберту — пришла в голову мысль, что они могут и не удержать позиции… возможно он допустил ошибку и серьезную, переоценил свои силы. Но думать об этом было некогда — в барабане кончились патроны и надо было перезарядить.
Мэтт Керзон, оценив ситуацию, понял, что без хоть какого-то прикрытия их машина — а потом и они сами — проживет несколько минут и это в лучшем случае. Поэтому он, прибавив газа, и прыгая по ухабам, ямам от минометных мин и трупам, во множестве лежавшим на дороге — поддал газу, и рванул к центральному форпосту. Это гордое имя — носило всего лишь примитивное полевое сооружение из валунов с небольшим земляным валом и какими-то окопами…
Там что-то горело, от дыма было скверно видно… прорвавшись, они увидели, что форпост уже в руках повстанцев, и кто-то перестреливается с левым флангом, а кто-то — уже грабит убитых… гвардейцы носили обувь, а горцы нет, и обувь была желанной добычей. Пригнувшись, чтобы не получить пулю, выставив автомат и ведя из него огонь, Мэтт правил прямо на центральную баррикаду форта — ярдов десять каменной кладки с бойницами…
Бантам — сбил кого-то и врезался в каменную стену, она устояла. Томпсон прекратил огонь, пулеметы продолжали стрелять поверх каменной баррикады. В автомате кончились патроны, Мэтт схватил Браунинг, упал на землю и короткими очередями расчистил пространство перед собой. Сэр Роберт — сменил магазин в Томпсоне и крикнул: слева! Мэтт и сам видел, что правый фланг еще как то прикрыт огнем уцелевших гвардейцев, а вот на левом…
На левом — был полный п…
Сэр Роберт — пробежал мимо, упал на землю и открыл огонь из Томпсона
— Пошел! — проорал он сквозь грохот очередей…
Оказывается, не все дворяне самодовольные болваны, отнюдь не все…
Мэтту — удалось проскочить к самому краю каменной стенки. В пулемете — лента почти кончилась, и перезаряжать ее не было времени — он выдернул из разгрузки длинный, кривой магазин, вставил в Кольт, загнал патрон в патронник выглянул — и вовремя. Метрах в двадцати от него — несколько боевиков у камня — устанавливали станковый пулемет Виккерса.
Схватившись за переднюю рукоятку, Мэтт Керзон открыл огонь и не прекращал, пока не высадил весь магазин. Потом, так и не перезарядив — бросился вперед.
Пулемет, с уже заправленной лентой и залитой водой в кожухе — стоял на странном, низком, германского образца станке как пес, поднявшийся на задние лапы. Мэтт — откуда только силы взялись — в одиночку повернул эту тяжелую, фунтов в сто железяку, так чтобы она смотрела в сторону противника. Залег за пулемет, поднял прицел. Кто-то — плюхнулся рядом…
— Ты, маленький псих… — сэр Роберт подтянул поближе короб с патронами, чтобы подавать — у тебя планка нахрен рухнула, или как?
— У меня с ними свои счеты, сэр…
Пулемет загремел, посылая в сторону врага пулю за пулей и прочесывая свинцом склон. Сэр Роберт подавал ленту — на этих старых пулеметах надо было делать обязательно, она чертовски часто застревала. Черт его знает, попадали ли они в кого — но наверняка попадали, а те, кто оставался жив, не испытывали ни малейшего желания идти навстречу харкающему смертью чудовищу. Да, черт возьми, это гребаная Африка, гребаный Судан и гребаное Шангани вместе взятые. Когда англичане прошлись по этим землям — женщины племен, что были истреблены шквальным огнем Максимов — сочиняли песни по трехногие ружья, что поют не останавливаясь. Настало время и этим крысам понять, что значит британская власть…
