— Лично не знаком.
— Он мне сказал одну вещь. Живи так, чтобы было о чем сожалеть. И никогда не о чем не сожалей. Так что — к черту все. Это не более безумная вещь, чем те, что мы делали там. Да, я помогу вам, сэр. Помогу…
Бомбей. Британская Индия. Вечер 12 мая 1950 года
Ревю — должно было состояться перед самым закатом, потому что его начало должно было происходить при свете дня, а окончание — уже потемну и сопровождаться салютом. Но навеселе были уже все — в день Коронации даже нижние чины получили по порции горячительного «от короля» — конечно, кроме тех, кому предстояло стоять вахту во время ревю. Команды — готовились к парадному построению на палубах, офицеры в последний раз проверяли форму и общий внешний вид своих подчиненных, капитаны по связи ругались, занимая место в строю. Неразберихи добавляло то, что на Бомбей базировался не один флот, а два — Британская Индия имела собственный флот, и его штаб-квартира тоже была в Мумбаи. Если корабли флота метрополии назывались HMS — His Majesty Ship, то индийские корабли назывались HMIS — His Majesty Indian Ship. Поскольку метрополия раз и навсегда узурпировала право иметь океанский флот — британский индийский флот был предназначен действовать на реках и у побережья, а самым крупным кораблем, который входил в его состав был фрегат. Однако, в последнее время, наметились кое-какие подвижки: например, Британскому индийскому флоту разрешили иметь пусть небольшой, но все же подводный флот из устаревших лодок из метрополии и лодок небольшого тоннажа для действий в прибрежных водах, а так же боевых пловцов — подрывников, то есть спецназ. Говорили о том, что постоянная, нарастающая угроза со стороны Тихоокеанского флота России — в конце концов, заставит правительство Его Величества разрешить и крейсера: крейсера тут были, но они принадлежали флоту метрополии. И на флоте метрополии и на британском индийском флоте были британские морские офицеры — однако, смешно было видеть, как порой вскипают страсти из-за места в строю. Моряков метрополии — почему то прозывали «головастиками» — и те были этому отнюдь не рады.
Однако, самый крупный корабль из тех, что базировался сейчас на Мумбаи — в ревю не участвовал.
Это был линейный корабль HMS Nelson, «вашингтонец» водоизмещением в сорок две тысячи тонн (полного водоизмещения), относящийся к категории «быстроходный линкор» и обладающий уникальной архитектурой. Единственный из всех аналогов, корабль нес три трехорудийные башни с шестнадцатидюймовыми пушками BL 16″/45 Mark I в носовой части, в кормовой части главного калибра не было вовсе, а надстройки были сильно сдвинуты назад с тем, чтобы освободить место под главный калибр. Это были единственные линкоры британского флота, вооруженные орудиями калибра шестнадцать дюймов, и они были откровенно неудачными — по сравнению со знаменитыми пятнадцатидюймовками BL 15"/42 Mark I они обладали ненамного большей бронепробиваемостью при худших параметрах скорострельности, надёжности, точности стрельбы и живучести ствола. Первоначально — они должны были быть установлены на линкоры проекта G3, в то время как для тяжелых линкоров разрабатывались еще более мощные восемнадцатидюймовки. Однако Вашингтонские соглашения смешали карты всем кроме России
[77], и уже возведенный корпус корабля пришлось переделывать с тем, чтобы обеспечить установку уже готовых башен, не нарушая ограничений. В результате — получился довольно несбалансированный артиллерийский корабль с несуразными ходовыми и артиллерийскими решениями. Например, когда в тридцать четвертом году произвели длительные стрельбы главным калибром — выяснилось, что в подпалубных помещениях невозможно находиться, а при стрельбе — повреждались палуба и носовые надстройки. Были проблемы и с ходовой частью — построенный по сомнительному проекту корабль был перегружен.
В тридцать втором году — Нельсон совершил переход в Мумбаи и стал лидером флота, а в сорок шестом — комиссия, инспектировавшая техническое состояние корабля пришла к выводу, что его дальнейшая эксплуатация может быть опасной: ремонт же его обошелся бы в большие деньги и вряд ли бы дал большую пользу. В итоге — Нельсон поставили на стоянку в порту Мумбаи как станционера. В каком то смысле — его девять шестнадцатидюймовок обеспечивали береговую оборону, потому что иным образом — обеспечить ее было затруднительно, это не Санкт-Петербург с флотами Кронштадта и ЦМАП
[78]. Корабль — использовался и как учебный, и для заседаний и совещаний, и как офицерский клуб… в общем, в самых разных целях. Там даже хранили большой запас легкого стрелкового оружия и боеприпасов — на случай большого мятежа в городе.
Естественно, что на корабле, стоящем на приколе в порту, команда была небольшой, а по случаю ревю — ее и вовсе сократили, отпустив на берег почти всех. На корабле — не было дежурного офицера, а нижние чины — получили свою дозу горячительных напитков сполна. Ведь кораблю — в ревю участвовать не приходилось, верно…
Когда уже почти стемнело — около сходен, брошенных на пирс — остановился черный штабной Хамбер и из него вышел офицер. Он был в форме флота метрополии и отличался густой, окладистой бородой, какую нередко носят моряки
[79]. У него в руках был портфель, настоящий, солидный кожаный портфель с медными заклепками, медными уголками и опечатанный — в таких носят важные бумаги порученцы. Еще он был в очках. Твердым шагом — он поднялся на палубу, стоящие на часах матросы отдали ему честь.
— Капитан — лейтенант Честертон, разведотдел…
Часовых на посту было двое, но ни один не помнил, чтобы был такой капитан — лейтенант Честертон, чтобы он когда-то был на корабле. С другой стороны, разведка есть разведка, связываться с ней не стоит — а этот офицер еще опечатанный портфель несет…
— Сэр, никого из офицеров на борту нет…
— Я знаю, матрос… — офицер раздраженно махнул рукой — сэр Уильям
[80] поручил мне доставить эти документы и положить в сейф. Он посмотрит их после празднования.
Можно было конечно связаться со штабом. Сказать, что здесь незнакомый офицер — да только ради чего? Какой смысл? Сэр Уильям действительно большую часть времени проводит здесь, в адмиральском салоне и здесь же работает. У него есть свой адъютант, да только мог он поручить отнести документы другому офицеру? Мог, тем более из разведотдела, тем более что они секретные. Тем более что разведотдел может и сам обеспечивать секретность документов — и никакому адъютанту их не доверят. Да и кому звонить? В штабе дежурным какой-нибудь сопляк, может, уже и пьяный…
