Начальство, в свою очередь, поспешило заверить что оно, уже сейчас, не покладая рук, денно и нощно выискивает средства на отправку столь необходимого им подкрепления и выражает уверенность, что капитан и его храбрые подчиненные смогут не только взять планету под свой контроль, но и создать все условия для возобновления золотодобычи.
Высокие чиновники из министерства так же клятвенно пообещали в случаи успешного выполнения поставленной задачи солидное вознаграждение всему личному составу отряда, а его командиру досрочное воинское звание.
В конце столь «конструктивной беседы» им приказали держать оборону еще месяц и в одностороннем порядке прервали видео-контакт.
Когда установленный срок истек троекратно, капитан вновь «побеспокоил Землю» и предупредил, что это будет его последний радиосеанс, топлива в реакторе оставалось только на подрыв…
Вышестоящее командование на этот раз было немногословно, но поклялось погонами что, через две недели, ситуация будет все-таки разрешена…
Переливчатая трель радиотелефона застала Константина возле дверей, прикрывающих темную пасть очередного соединительного коридора.
Он так и не успел дойти до третьего уровня, где размещались внешние огневые сооружения.
Капитан неторопливо вынул из накладного кармана маленький наушник и прилепил его за ухо.
— Сер! Капитан Ярославцев! — истошно завибрировал динамик. — Срочно прибудьте на станцию дальнего слежения. Тут такое! ТАКОЕ!!! Мне кажется, что я сейчас сойду с ума.
— Де Базиде! Какого дьявола вы прете в служебную сеть открытым текстом, да еще визжите как недорезанный лионский поросенок, внезапно почуявший трюфеля?!
— Но сер!!!
— Закройте рот. Глубоко вдохните. Сосчитайте мысленно до десяти, и доложите, как положено.
— «Первый»! Я — «Семнадцатый», — после некоторой паузы вновь ожил динамик. — Зайдите на объект сто три, у нас «Четверка» поэтому срочно требуется ваше присутствие.
— Уже лучше. Понял тебя «Семнадцатый». Полное радиомолчание о происшествии. Встречай меня через пять минут.
Ярославцев спрятал радиотелефон в карман и, насколько позволяла прочность проржавевшего настила, рискуя ежесекундно сорваться вниз, побежал по дребезжащему лестничному кольцу к маленькому, ручному лифту.
Он уже добрался до решетчатой двери, когда внезапно почувствовал предательский привкус металла во рту.
Натренированным движением капитан, успел отстрелить страховочный фал с победитовым наконечником на конце. Острие мгновенно вгрызлось и закрепилось в тверди вакуум — бетонной стены. В следующее мгновение он потерял сознание и неуклюже повалился спиной на ограждения. Проржавевшие стойки не выдержали и, с предательским скрипом, обломившись, полетели вниз.
Ярославцев падал аки херувим, широко раскинув руки, но не успел пролететь и пяти метров, как катушка страховочного троса, на штурмовом ремне плавно тормозя, застопорила ход.
Привлеченный шумом Андрианов, матюгнувшись, отстрелил свое страхующее приспособление в потолок купола и, расходуя драгоценную энергию носимых аккумуляторных батарей, за несколько секунд буквально взмыл и завис чуть выше уровня площадки, с которой сорвался командир.
Качнув «маятник», боец твердо приземлился на ее ребристый пол. Один из фрагментов конструкции также проломился под ним и устремился вниз. Андрианов аккуратно вытащил ногу из провала. Затем осторожно подполз к краю площадки и стал вручную, подтягивать командира на верх.
Распластав Ярославцева, он не задумываясь, порвал на нем грязный комбинезон и, всадил в сердце, на всю длину иглы, одноразовый, заряженный стимулятором шприц. Капитан выгнулся дугой, захрипел и, резко открыв глаза, перевернулся на бок. Через мгновение его желудок буквально вывернуло наружу. Обильная, зеленая рвотная масса, растеклась по металлическому настилу. Она пульсировала, пищала и меняла формы.
Костя перекатился к стене, а его спаситель хладнокровно выжег из лучемета эту противно верещавшую заразу.
Не проронив ни звука, боец помог командиру подняться, оцепил конец своего фала от потолка и, смотав вручную тросик, загремел ботинками, быстро спускаясь на космодром.
Ярославцев сделал несколько глубоких вдохов, прополоскал водой рот и только после этого освободил свое страховочное приспособление.
«Венерянка» была изобретена военными бактериологами еще столетие назад. Этот боевой бак-препарат классифицировался как специальное средство и применялся крайне редко в основном для усмирения взбунтовавшихся колоний. Перед началом боевых действий его скрытно доставляли и распыляли над мятежными районами. Попав в организм живых существ, этот злобный микроорганизм очень быстро размножался в их кишечниках. Когда же количество микробов достигало критической массы, они начинали убивать друг — друга, выделяя опасные токсины. На первой стадии болезнь протекала в легкой форме, и просто выключала сознание зараженных на несколько часов, причем у всех носителей инфекции почти одновременно.
После массовой «отключки» в дело вступали подразделения Космической пехоты. Они осуществляли массированную высадку на планету и, пользуясь полной беспомощностью противника, восстанавливали контроль над взбунтовавшимися территориями.
Примерно через пятьдесят лет, под давлением всевозможных общественных организаций коварный вирус был запрещен, и повсеместно подготовлен к уничтожению. Но разработчики так и не смогли учесть всех последствий его применения. Несмотря на их старания, искусственный штамм упорно не хотел погибать и, в ходе борьбы за свое существование, мутировал, быстро развил признаки коллективного разума и самое печальное: в конце концов, превратился в устойчивую к внешним воздействиям форму жизни.
И хотя личный состав отряда, в обязательном порядке вакцинировали перед отправкой в экспедицию, время действия прививки уже давно истекло, а получить лабораторным путем новую, в столь скотских условиях, не представлялась возможным.
Опасность для больного заключалась в том, что если ему не оказывалась экстренная помощь стимуляторами, а так же сильным рвотным, то после третьего приступа он неизбежно умирал от токсикации.
Болезнь атаковала настолько быстро и внезапно, что отряд уже успел лишиться четверых космопехотинцев. Неделю назад, управлявший электрокаром, сержант Горбунов неожиданно потерял сознания, и машина врезалась в топливную емкость флая. В результате возникшего пожара заживо, кроме водителя, сгорели еще трое техников.
Поэтому Константин категорически запретил любые передвижения по территории базы в одиночном порядке. В фортсооружениях, бойцы несли службу только по двое. Исключение было сделано лишь для Андрианова и его напарницы Грызловой.
Они, каким-то необъяснимым образом, имели к «Венерянке» врожденный иммунитет.
Поэтому, используя эту особенность, капитан с чистой совестью отправлял одного из них каждое утро на одиночный пост при космодроме.
