Юное создание забилось перепуганной птицей в его объятиях, и тут же лишилась чувств.
— Оставь в покое моих наложниц капитан. И не стыдно тебе чужих девок по углам тискать? — раздался сверху насмешливый голос.
— А, это ты, бывший «Пилюлькин»! Ну чего медлишь? Спускайся вниз, вместе потискаем! — с вызовом предложил Константин, отыскивая глазами противника.
— Ты как всегда неутомим в красноречии, да и чувство юмора до сих пор не утратил. Что ж, похвально! — на балкончике стоял мужчина, лет тридцати, одетый в элегантную пурпурную тогу. Он легко перемахнул через перила и профессионально, как опытный десантник, приземлился на ноги.
— Спасибо за комплемент ваше мерзкое Величество! — издевательски изрек Ярославцев и отвесил ему шутовской поклон.
— Ну, коли так, — миролюбиво пророкотал хозяин дворца, — подходи поближе гостюшка дорогой, потолкуем, — он небрежно взмахнул рукой и, с мелодичным звоном, на полу материализовались два жестких, позолоченных кресла и резной столик заваленный яствами так, что яблоку было негде упасть. — Как говориться: «Милости прошу, к нашему шалашу!», и, пожалуйста, не церемонься! Тем более что для одного из нас этот ужин будет последним.
— А вы эстет батенька, — Ярославцев нагло приблизился и непринужденно развалился в кресле напротив. — Нет, благодарю, — пресек он попытку Воскобойникова налить ему вина.
— Дурак ты капитан! — ничуть не обиделся тот. — Прямолинейный и упертый дурак. Неужели ты думаешь, что я, вот так вот, запросто, травону тебя в самом начале нашей беседы? Не-е-ет дружище! За последние сутки твой рейтинг на Золотаре вырос до заоблачных высот. И я должен… Нет, просто обязан, убить тебя в честном поединке, причем в присутствии как минимум двух десятков свидетелей, которые впоследствии разнесут эту весть по все крупным стойбищам. На этой планете пока еще существует свой кодекс чести, который даже мне, при всем моем старании, так и не удалось изменить. Тупоголовые старейшины кланов, холера их забери, строго придерживаются своих вековых традиции, и мне приходится с этим считаться. — Воскобойников наполнил золотые кубки янтарной жидкостью и первым пригубил из своего.
— Воистину, ты гостеприимный хозяин. Знаешь, толк в вине, имеешь кучу наложниц. — Костя тоже отхлебнул и одобрил: — Ух! Весьма недурственно! Только вот здравствовать тебе осталось недолго. Все парниша, фенито ля комедия.
— Не терпится умереть? — Воскобойников в предвкушении потер руки и потешно склонил голову на бок. — Все рвешься в бой? С ходу да по мордам. Да! В отличие от некоторых я умею отгадывать мысли. Ай — ай — ай! Дружище! Блокировка не лучший способ защиты.
Ярославцев натянуто усмехнулся. Он никак не ожидал что противник, сумеет настолько развить свои телепатические способности.
Наверняка, этому поспособствовало регулярное употребление волшебного «пойла». Поэтому, осознав допущенную оплошность, капитан решил, как следует прощупать собеседника, прежде чем начать сворачивать ему шею.
— Я смотрю, ты неплохо здесь устроился! Вот только ума не прилажу, как же тебе все таки удалось ввести в заблуждение целую геолого — разведочную партию?
Костя, сам того не подозревая, затронул одну из любимых тем этого самодовольного ничтожества, и тот, встрепенувшись, словно петух на насесте, решил немного пооткровенничать с ним:
— Да ни шиша они не разведывали! Вам-то удалось вычислить мой завод и убежище за какую-то сраную неделю. А ведь всего, на всего — задались целью… Эти же господа с самого начала не больно-то хотели напрягаться. Ты знаешь, сам: на Золотаре где не копни — везде золото! Водку они глушили, били друг другу морды, а в перерывах не слазили с туземок. Тем более что парням за их старания заплатили сущие крохи. Кто же станет горбатиться за гроши, и уж тем более рисковать головой? Я просто уверен, они что-то разнюхали, и возможно даже догадались о моем присутствие, но проверять свои подозрения никто не решился.
Я полгода наблюдал за ними и ждал, когда же наши храбрые джентльмены отважатся что-либо предпринять. Хотел по эффектнее оторвать им головы, а заодно и у последующих, на этом примере, отбить всю охоту сюда соваться. Но у поисковиков оказалось звериное чутье на неприятности. Они сразу просекли, куда ходить не стоит, формально выполнили свою работу, и выдали пространное, ни к чему не обязывающее заключение: «На планете Золотарь ничего, способного препятствовать промышленной добычи золота, не обнаружено». Потом естественно появились вы — наша славная Космическая пехота. За вами, гражданские специалисты, начавшие как тараканы шнырять по планете в поисках личной наживы. Вот тогда-то мне и пришлось преподать вам урок.
— Штурмануть комбинат и базу?
— А ты что думал?! Я стану сидеть, и ждать покуда вы сами не пожалуете ко мне, да еще и без приглашения?
— До этого момента я понимал и мог объяснить твои поступки. Но у меня в голове не укладывается, зачем тебе понадобилось, во время осады, столь изощренно и жестоко убивать моих людей?
— Хитрый Дмитрий, насрал в штаны, а говоришь: «Заржавели!», — Воскобойников от возмущения поменял позу. Теперь он сидел ровно, сдвинув ноги и сжав ладонями подлокотники. — Я предоставил тебе и твоим ореликам шанс. Кто мешал вам смыться с планеты вместе с гражданским персоналом во время первого штурма? Ты виртуозно провел эвакуацию, однако не ушел, и не увел своих подчиненных. Почему?
— Потому что Я — ОФИЦЕР КОСМИЧЕСКОЙ ПЕХОТЫ! Я выполнял приказ! — с нажимом отчеканил каждое слово начальник экспедиции.
— Ты идиот Ярославцев! И я говорю тебе это на полном серьезе.
Дубина стоеросовая, таскающая, подобно хрестоматийной мартышки, для своего начальства каштаны из костра. Ты настолько осложнил ситуацию, впившись клещом в планету, что мне поневоле пришлось прибегнуть к мистическим убийствам. Иначе чем бы я запугал в жопу раненых героев, из лучшего подразделения Космической пехоты, для которых смерть в бою слаще малолетки, истекающей девственным соком. Вы у меня словно кость торчали в горле! А ведь я впервые получил реальный шанс круто изменить свою жизнь. Сам, своим собственным горбом, на свой страх и риск нашел, изучил, испытал а потом и применил вещество способное превращать человека в Бога.
— Ценою гибели целой экспедиции и разумной планеты, — уточнил Ярославцев, замечая, как Воскобойников начинает входить в раж.
— Это неважно друг мой, и уж тем более не доказуемо! — отмахнулся бывший военврач и воодушевлено продолжил: — Мои возможности безгранично расширились и зависели теперь только от количества препарата, да буйства фантазии. Я, без сожаления, уничтожил всех свидетелей моего открытия, и ту планету, хотя она и мыслила не хуже нас с тобой, вместе взятых! Я подыскал себе новое место, но котором мне ничего не стоило разыграть космическую Миссию и объявить себя посланником звезд? Вожди кланов, шаманы и народ запугивались элементарно.
Те, кто пытался сопротивляться, уничтожались с такой жестокостью, что меня самого порой мороз по шкуре продирал. Но заметь Ярославцев, я завоевал диктат над планетой значительно меньшей кровью, чем сейчас ты, как тебе кажется, пытаешься восстановить справедливость. Я стал Богом для них! Злым Богом, потому что добрых не боятся, над ними смеются и низвергают при первой же неудаче. Все мирские блага: власть, богатство, женщины, преданно и раболепно упали к моим ногам. Для полного счастья мне не хватало лишь бессмертия. И вот, в самый пик моего упоения жизнью, моего, так сказать, райского блаженства, сюда сначала заявляются геологи, а за ними и господа космопехотинцы, с твердым намерением исполнить свой воинский долг до конца, которые своей тупостью, вынуждают меня сначала как следует продумать, а затем и осуществить свой великолепный план по уничтожению комбината и выдворению вас к чертям собачим. Ты знаешь, это было достаточно просто. Местные шаманы еще сто лет назад открыли секрет снадобья способного превратить совершенно здорового человека в послушную машину. Я же, поправ все их моральные устои, поставил этот процесс на поток, и сумел сформировать многотысячную армию полудурков, готовых друг другу глотки перегрызть по моему приказу. Когда же я направил их на штурм комбината, то даже не задался вопросом: «А кто там командует его охраной?». Я был настолько уверен в успехе, что сознательно пренебрег этой информацией. Но ты, мой храбрый капитан, заставил в тот день не только узнать твою фамилию, но и как следует задуматься! Наблюдая за разгромом промышленного комплекса, я понял, что столкнулся с величайшим полководцем, и что наша борьба только начинается.
