Как? Как?! Кто посмел?!
В бессильной ярости и злобе Стужа протянула ладони к осколкам кристалла, но они обратились пылью. Кто освободил ее лорда? Как сумел преодолеть магию самой богини?
— И как тебе тут? — ухмылялся Акила, рассматривая меня, лежащую на горе подушек с небольшим столиком в ногах. Его уставили таким количеством яств, что на них лишь посмотреть было достаточно, чтобы сытой себя почувствовать.
— Как у лорда во дворце.
Наставник расхохотался и уселся на кровать так, что чашки на столике звякнули.
— Дорвался наш Зорий, потискал от души, пока вез, еще и нашел повод от себя не отпустить.
— Да… — Я обреченно махнула рукой, не завершив фразы. Столько внимания впервые в жизни перепало, потому и рада была здесь находиться. Зорий сюда никого не впускал, даже Ярку, хотя многие рвались. Как сказал Акила, меня собирались назвать героиней, уничтожившей нерушимую и тщательно охраняемую цитадель снежных. А ледяной замок приятным дополнением пошел, все же лорд его лично строил, а половина чародеев хоть чем-то насмешливому ледяному магу нос утереть хотела. Проще говоря, допек он многих со своим характером. Про себя и вовсе молчу.
— Расскажешь? — Акила, оказывается, рассуждал о чем-то, пока я лорда вспоминала.
— Что расскажу?
— Как разрушить смогла? Куда доспехи подевались?
Бывают же вопросы, на которые ответить сложнее некуда. И ведь явно приметил не отсутствие доспехов, потому как они от моего же выброса силы развалиться могли, но что костюм под ними оказался совершенно иной. А я, перенесшись в дом Акилы, мало рассуждала. Сил не хватало, но и не вернуться не могла. Разве приляжешь отдохнуть, когда чародеи на озере остались? Едва оклемалась, тут же схватила что под руку попалось, плохо видя из-за темных точек перед глазами, натянула, чтобы не голой идти, и рванула на битву, потратив те крохи сил, которые восстановиться успели.
В общем, открыла рот расписать Акиле, как сцепились, как переходы открывались и сила неподконтрольная крушила все кругом, а произнесла следующее:
— Он векторы сбил, так и разрушила, заодно сама вырвалась.
Лицо Акилы в этот миг видеть надо было. И впервые на моей памяти наставник вместо насмешливой фразы или мудрого замечания выдал лишь короткое: «А?»
— Ненависть страстью обратил, — пояснила.
— А… ага.
— Вот. — Я вниз потянула ворот, демонстрируя на груди изображение волчьей морды. Без этого, казалось, чародей моих слов осознать не мог.
— Бездна огня! — коротко и по-прежнему ошарашенно отреагировал Акила. А я быстренько стерла изображение. Больше никому его показывать не собиралась.
— Как поддалась, не знаю, но сила из-под контроля еще на поле вырвалась.
— Весса, хм, а ты осознаешь, что сила — это ты и есть? Ты сама. У каждого из нас она имеет некий облик, в нашем восприятии близкий к определенному животному. Каждому приходится раскрывать дар и учиться призывать, направлять, но это не отдельная часть, которая сама по себе. С тобой ведь как вышло, девочка. Рановато для тебя наступило это сражение, ну не готова ты была к войне, совсем, потому вразнос пошла, круша направо и налево. Для тебя на озере своих и чужих не оказалось, не кошка, а ты сама не разделяешь обе стороны. Тебе едины и маги, и чародеи.
— Я кошку на Бренна натравливала, а она рванула мимо.
— Потому что не хочешь ему вреда, — отрезал Акила, поднявшись с кровати, а после повернулся ко мне и мягче сказал: — Злишься, обижена, видеть и слышать не желаешь, но вот убить… Векторы, Весса, поменять только там можно, где есть на что менять. Нельзя, будучи равнодушной, воспылать страстью, нельзя ненавидеть столь сильно того, до кого дела нет. У всего основа должна быть. И понимаю, тебе сейчас сложнее всего, а Бренн тебя просчитал, как я и предупреждал. Нашел слабость, воспользовался, еще, пожалуй, сил заполучил немало.
Я молча уткнулась лицом в ладони, даже не сумев ответить.
— Да ну! Не плачь! Что ты, право слово. — Он вновь плюхнулся рядом, обнял за плечи и чуть смущенно кашлянул. — Что с него взять, коли сволочь ледяная. А с тебя тем более спроса нет. Ну опытный он, засранец, и явно понимал, ты единственная на том озере, кого ему просчитать невозможно. Вот, собственно, обезвредил как мог. А то что при этом крепости лишился, так ему и надо.
— Чего ж не убил? Не проще сразу угрозу устранить? — Я отерла лицо рукавом рубашки, не смея поднять глаз.
— А он никого убивать не собирался. Сама посуди, боевой настрой в сражении главное — это раз, он его сразу сбил, когда детей вперед бросил. Мы в первый миг растерялись, а пока снова с силами собрались, его воины не крушить противника пошли, а отвлекать — это два. Тьму сил потратили на зеркала, на обманки, а для чего? Чтобы измотать. И бились они как? Ты заметила? В защиту уходили, не нападали. Зорий это посчитал издевательством чистой воды, а я так скажу: ледяному лорду разборки богов поперек горла, но приказ исполнить нужно, вот и разыграл видимость битвы.
— Знаешь, Акила, — у меня дыхание совсем сбилось, кровь то приливала к лицу, то к кончикам пальцев отбегала, — драться он и не хотел, а меня напрасно иначе настраивали? Я впустую порталы сбивала, зря зеркала топила? А потом он меня еще и у стены…
Чуть не до крови прикусила язык, пойдя красными пятнами.
— Ты понял, но предупредить не смог? Опытный воин, успел подметить все и просчитать его намерения, но отчего-то позабыл мне сказать!
— Весса, я предостерегал держаться от Бренна подальше, это единственное, о чем мог предупредить. А вот насчет намерений не знал до последнего, может, он изматывал с целью в конце всю мощь обрушить и добить. Бренн полвека чародеев ненавидит, чего было от него ожидать? А он взял и увел всех магов разом. Что тут сказать? Ты наш фактор неожиданности, Бренн сам по себе фактор. А на войне, сама знаешь, все средства хороши. Мы малой кровью отделались, тому радоваться стоит.
— Ну, знаете! Тогда сами под лорда ложитесь в следующий раз, чтобы малой кровью… Пускай вашу силу берет! А я на такие битвы больше ни ногой!
— Я не смогу. Мне вектора не изменить. Насчет Зория утверждать не берусь, но Бренн кошек больше любит, чем коней всяких.
То, что Акила опытным воином был, стало очевидно, когда он от удара одной из таких кошек уклониться успел, а после и вовсе сбежал из комнаты, оставив красивые шелковые обои на стенах тлеть и наполнять роскошную спальню запахом гари.
— Все лучше, чем реветь, — донеслось до меня из коридора, а тяжелые шаги прогромыхали по мраморным плитам и затихли вдали.
Я легла на подушки, пережидая новый приступ слабости. Ощутила себя котенком, который только мяукать может, а не когти выпускать. Даже выплеск вышел слабым. Тело ломило, как во время высокого жара, о лоб можно было хворост поджигать, глаза выдавливало из глазниц. Кошмарное состояние. Настолько тяжелое, что отвлекло меня от нового стука в дверь, за которым последовало явление. Явился в комнату на этот раз сам Зорий. И пока я лежала, прикрыв глаза ладонью, он дошел до кровати, но не уселся, как Акила, на край, а с достоинством опустился на стоявшим рядом стул, чуточку опаленный и жалобно скрипнувший под весом чародея.
