Нет, думала я, не будет у нее сыновей. Ее отношения с Джастином теперь стали совсем кислыми. Мой Карлион, вот кто унаследует аббатство!
Я порадовалась, что съездила повидать Джейн Карвиллен. Никто не мог сказать наверняка, что у Джастина и Джудит не будет сыновей, но настроение у меня было хорошее, потому что я знала, что это маловероятно.
— А выпивка эта, — бормотала старуха, качая головой, — она до добра не доведет.
— С тех пор, как при ней Фанни Понтон, стало еще хуже.
— С ней Фанни Понтон?
— Да. Камеристкой. А вы не знали?
Она опять печально покачала головой.
— Мне это не нравится. Я всегда не выносила Фанни Понтон.
— И я не выношу. Уверена, что это она таскает в дом выпивку.
— Чего же она ко мне не пришла? Я бы ей сказала. Давненько я ее не видала. Скажи ей, что я по ней скучаю. Раньше она, бывало, частенько заезжала. А вот последнее время…
— Наверное, с тех пор, как Фанни Понтон появилась. Мне бы хотелось убрать ее из дома. Но Джудит и слышать об этом не хочет.
— Она всегда хорошо относилась к тем, кто ей прислуживает. Так говоришь, ей хуже с тех пор, как появилась Фанни? Ничего удивительного, ежели кто знает…
— Да? — подтолкнула я.
Джейн Карвиллен придвинулась поближе.
— Эта Фанни Понтон сама попивает потихоньку, — сказала она.
У меня загорелись глаза. Если я застану ее за выпивкой, у меня будет предлог.
— Она пьяная-то не часто бывает, — продолжила Джейн. — Хотя кой-когда позволяет себе. Я всегда видела, когда это близилось. Такая хитринка… что-то в глазах. Этакая слабость… ах, ну знала я. Пыталась я ее застукать, но всегда опаздывала. Она закрывалась у себя в комнате… мол, нездоровится. А потом напивалась в стельку, так я думаю. Но утром она всегда была подтянутая и свежая, как огурчик. Хитрая она, Фанни Понтон, и… нехорошая… нехороша она для моей молодой леди. Потому что эти пьяницы, они хотят, чтоб и все такие были.
— Если я ее застану пьяной, то уволю, — сказала я.
Старуха схватила меня за руку, ее пальцы оцарапали мне кожу; словно мерзкая птица, подумала я.
— Гляди за приметами, — прошептала она. — Коль не глупа, так заметишь. Будь начеку.
— Как часто у нее эти запои?
— Ну, не думаю, чтобы она больше месяца-полутора продержалась.
— Буду начеку. Я знаю, что для моей невестки лучше всего будет, если я смогу избавить ее от этой женщины.
Старуха сказала, что угостит меня стаканчиком своего вина из бузины.
Я собралась отказаться, но увидела, что это было бы неразумно. Мы заключили пакт. Мы заключили соглашение о нежелательности присутствия в доме Фанни.
Я взяла стакан и выпила содержимое. Оно согревало и было, без сомнения, очень крепким. От этого и от горящего в очаге торфа мое лицо запылало, а я знала, что старуха пристально наблюдает за мной. Девчонка Керенса Би, которая заставила всю округу, даже в такой глуши, как Деррайз, говорить о себе.
— И скажи моей молодой леди, пусть бы приехала проведать старую Джейн, — попросила она, когда я уходила. Я сказала, что попрошу, и, возвращаясь в аббатство, почувствовала удовлетворение от своей поездки. Я была уверена, что Джудит не сможет родить сына и что очень скоро я найду причину уволить Фанни.
Проезжая мимо Ларнстон-Бартона, я увидела Ройбена Пенгастера. Он стоял, прислонившись к воротам, и держал в руках голубя.
Я поздоровалась, проезжая мимо.
— Ба, — сказал он, — да это ж миссис Сент-Ларнстон. Добрый вам день, мэм.
Он пошел ко мне своей заплетающейся походкой, и мне пришлось остановиться.
— Как она вам? — спросил он, поднимая птицу, казавшуюся такой покорной в его руках; солнце отливало блеском на ее радужных крыльях, и меня поразил контраст этой хрупкой красоты и лопатообразных, с черными ногтями, пальцев Ройбена.
— Как на картинке.
Он гордо показал мне серебряное кольцо на лапке.
— Она всегда прилетает домой.
— Замечательно.
Он уставился на меня, и челюсть у него слегка подрагивала, словно он подавлял тайный, беззвучный смех.
— Куда б эта птичка ни полетела, она возвернется домой.
— Я всегда удивлялась, как же они находят дорогу. Толстые пальцы нежно потрогали птичье крыло — сама нежность, сама мягкость. Мне представились эти пальцы на горле у кота.
— Это чудо, — сказал он. — Вы верите в чудеса, миссис Сент-Ларнстон, мэм?
— Не знаю…
— А они есть. Голуби — одно из чудес.
Его лицо слегка омрачилось.
— Уехала наша Хетти, — сказал он, — но она вскорости возвернется. Она, небось, из тех, кто тоже всегда прилетает домой.
— Надеюсь, — ответила я.
Его лицо горестно сморщилось.
— Она ушла. Она мне не сказала. Чего ж ей было мне-то не сказать.
Он опять заулыбался.
— Но она возвернется. Я знаю. Это как когда пускаешь птицу. Она возвернется, говорю вам. Она из тех, что прилетают домой. Наша Хетти была такая птичка, что всегда прилетает домой.
Я слегка сжала бока лошади.
— Ну, всего хорошего, Ройбен. Надеюсь, ты прав.
— Прав-прав, мисс. Уж я знаю. Зачарованный, говорят, а у меня есть зато кой-чего другое взамен. Наша Хетти не останется насовсем вдали от дома.
В том июне с мистером Поллентом произошел несчастный случай, когда он ехал верхом; Джо полностью взял на себя его практику, и больше не было, казалось, никаких причин откладывать свадьбу с Эсси.
Если бы я себя не сдерживала, все могло бы сложиться очень неприятно. Если бы Джо сделал, как я хотела, и стал врачом, неприятное чувство никогда бы не возникало, а так я не могла окончательно простить брата за то, что он был единственным, кто перечил мне. Если бы не он, у меня бы все сложилось, как я хотела. Но Джо был явно очень счастлив и считал себя самым везучим человеком на свете, и когда я смотрела на него, всегда смягчалась. Вид его, немного приволакивающего при ходьбе левую ногу, всегда будил во мне воспоминания о той ужасной ночи и о том, как Ким мне помог; от этого я всегда смягчалась и начинала думать о Киме и о том, вернется ли он когда-нибудь.
В день свадьбы мы с Меллиорой подъехали к церкви в одном из экипажей аббатства. Бабушка ночевала у Поллентов. Уважаемое положение ее внуков оказывало свое действие на бабушку, и я верила, что вскоре мне удастся уговорить ее зажить жизнью почтенной старой леди в каком-нибудь уютном домике на землях Сент-Ларнстона.
Во время поездки я заметила, что Меллиора бледна, но не стала об этом говорить. Я представляла себе, в каком напряжении она все время находится, и пообещала себе, что вскоре уберу Фанни из дома.
