Генрих Наваррский и присвоил Сорэ звание адмирала (военный флот у Наварры, правда, был дохленький) – и Сорэ в компании английского пирата Уильяма Хокинса отплыл воевать с испанскими «проклятыми папистами». Правда, потом адмирал кончил плохо. Так и неизвестно точно, кто с ним разделался, испанцы или французы-католики, но факт тот, что умер он не своей смертью…
Кого только не было среди английских пиратов и какими только причудливыми путями они порой не становились морскими разбойниками! Некоторое время на службе Елизаветы состоял французский пират Франсуа Леклерк, одноногий, как Джон Сильвер у Стивенсона, за что и получил кличку Деревянная Нога. Именно в его флотилии начинал карьеру в качестве капитана одного из кораблей Жак Сорэ. Леклерк долго брал на абордаж корабли разных стран и грабил испанские поселения в Америке и на островах Карибского моря. Потом, видимо, припекло, и он решил обрести официальную «крышу» – потому и подался к Елизавете. Правда, прослужил недолго. Елизавета отказалась выплачивать ему потребованную Леклерком пенсию (скорее всего, оттого, что доход английской казне он принес мизерный – к тем, кто заносил много, Елизавета была щедра). Разобиженный Леклерк пустился в «свободное плавание», но был убит в бою с испанскими военными кораблями, охранявшими очередной «золотой галеон».
Англичанин Роберт Ренеджер долго был абсолютно честным негоциантом, занятым морскими перевозками вполне себе легальных купеческих грузов. Однажды весь его груз конфисковали в испанском порту – сегодня уже невозможно установить, были ли это произвол или Ренеджер нарушил какие-то испанские законы (часть исследователей склоняется ко второй версии). Как бы там ни было, обиженный Ренеджер, чтобы компенсировать убытки, подался в пираты. На последние деньги снарядил флотилию из четырех судов и подался в Атлантику.
Собственно говоря, за ним числится один-единственный захваченный корабль – испанский галеон «Сан-Себастьян», однако золота и серебра на нем оказалось столько, что Ренеджер и возместил все свои убытки, и немало оставил «на жизнь», и выплатил премиальные команде. Будучи человеком смекалистым, значительную часть золота и серебра он передал в королевскую казну. За что получил чин капитана английского военного флота и чуть позже был назначен таможенным инспектором в своем родном городе Саутгемптоне. Очевидно, он был человеком весьма благоразумным и далее испытывать судьбу не стал – на морские разбои больше не ходил, благополучно дожил свой век на берегу при должности и в достатке (из-за доставшейся ему доли добычи).
Порой ряды «королевских» пиратов пополняли самыми экзотическими способами. Рассказанная мной выше история о том, как английские пираты в Ла-Манше безыдейно захватили корабль английского же посла, произошла как раз при Елизавете, в 1573 г. А увесистое золотое блюдо было ее подарком французскому королю Карлу Девятому. Елизавету, никогда не отличавшуюся голубиной кротостью, эта история разъярила не на шутку – а еще ее наверняка злило то, что изрядное число англичан старается исключительно на свой карман, не принося ни малейшей пользы Родине. По ее приказу в море вышел весь английский военный флот – и, заперев с обеих сторон Ла-Манш, устроил грандиозную облаву на пиратов, по приказу королевы в первую очередь уделяя особое внимание англичанам. Таковых отловили несколько сотен и доставили в Англию. Елизавета в который раз проявила себя, выражаясь современным языком, эффективным менеджером. Повесила буквально нескольких, а остальным предложила выбор: либо петля, либо переход в «казенные» пираты. Как государственный деятель, наделенный немалым практицизмом, Елизавета решила не разбрасываться столь ценными кадрами – несколькими сотнями опытных в морском разбое «специалистов».
Нужно еще сказать, что некоторая часть английских пиратов (из тех, что мельче калибром) все же угодила на виселицу в Англии – но не за свои морские художества, а исключительно за «уклонение от налогов». Прекрасно зная, что львиная доля добычи достанется «пайщикам-акционерам», некоторые перед возвращением в Англию часть добычи закапывали на необитаемых островах или безлюдном побережье. Иные из них добивались помилования, выдав свои захоронки, а иные, оказавшись упрямыми, кончали в петле. Так что роман Стивенсона «Остров сокровищ» имеет под собой самую что ни на есть реальную основу.
Вообще пиратские клады сами по себе – интереснейшая тема, заслуживающая отдельной книги. В течение лет двухсот их зарывали в укромных местах не только англичане, но и пираты всех национальностей, «индивидуальные предприниматели». Некоторые впоследствии были найдены, но большая их часть, по стойкому убеждению историков мореплавания и пиратства, так и покоится на своем месте. Один пример – не имеющий отношения к Англии, но достаточно интересный сам по себе. Когда в 1763 г. французского пирата Ла Бюза вели на эшафот за все его морские художества, он бросил в толпу листок с зашифрованным посланием и крикнул:
– Мои сокровища тому, кто прочитает!
Это послание сохранилось до нашего времени, опубликовано во многих странах, в том числе и у нас еще в советские времена. Однако шифр так никто никогда и не расшифровал, как ни бились. А потому мне иногда приходит в голову: что, если Ла Бюз просто-напросто решил перед смертью затейливо пошутить? И «шифр» на самом деле – бессмысленный набор загадочных знаков? В общем, тот, кто решит испробовать свои силы, может эту публикацию поискать. Она была в журнале «Вокруг света» примерно в семидесятые годы. Точного года и номера я не помню, но помню – что именно в семидесятые. Попробуйте, авось повезет.
Ну, а сейчас расскажу о нескольких самых знаменитых английских пиратах, многие из которых взлетели довольно высоко. Читателю, думаю, будет интересно.
Френсис Дрейк был сыном бедного сельского священника из Девоншира, первенцем из двенадцати братьев и сестер. О бедности – даже нищете – смиренного служителя Божьего говорит такой факт: когда в поисках лучшей доли он с чадами и домочадцами перебрался из Девоншира в Кент, не нашел денег на покупку хотя бы жалкой лачуги – и многочисленное семейство долгое время обитало в брошенном кем-то на берегу бесхозном суденышке (оно попало в кораблекрушение и получило такие повреждения, что, как говорится, дешевле было бы купить новое, и владелец без сожаления его бросил).
Как видим, неприкрытая нищета. Судьба Дрейка при других обстоятельствах была бы совсем незавидной. Но вышло иначе. Дрейк был дальним родственником Джона Хоукинса (не путать с Уильямом Хоукинсом, это два разных человека!) – сначала пиратом (получившим впоследствии адмиральский чин), потом – отцом-основателем английской работорговли – о ней будет отдельная глава.
К нему на службу совсем молодой Дрейк и поступил. Он участвовал в печально знаменитом плавании Хоукинса в Западную Африку за рабами (подробнее об этом плавании – тоже позже, в соответствующей главе), состоявшемся в 1567 г. Понемногу он набрался мореходного опыта, и Хоукинс доверил ему командование небольшим кораблем «Юдифь». На нем Дрейк и получил боевое крещение во время боя с испанцами в порту Веракрус. Никакой добычи англичане тогда не захватили, наоборот, им пришлось буквально спасться бегством от значительно более крупной испанской эскадры – однако Дрейк получил неплохой опыт и решил, что может действовать и самостоятельно. В 1572 г. он с двумя кораблями напал на испанский городок на атлантическом побережье Америки. Поначалу дела шли удачно – налет оказался внезапным, застиг испанцев врасплох, и в руки Дрейка попала не такая уж маленькая добыча. Однако потом все пошло наперекосяк. Начался жуткий ливень, из-за которого часть награбленного погрузить не удалось, а пиратский порох оказался подмоченным. Опамятовавшиеся от первого испуга горожане похватали все холодное оружие, какое нашлось, и кинулись в контратаку, несмотря на проливной дождь (испанцы – народ боевитый). После яростной рукопашной пиратам пришлось отступить на корабли, поднять паруса и убраться восвояси. Сам Дрейк был ранен в ногу.
